В 70-90-е годы XIX века в заволжских степях Самарской губернии отмечался бурный рост населения и товарного производства зерна, которое давало большой доход. Об этом можно узнать из обзорного труда “Сборник статистических сведений по Самарской губернии, т. 6. Отдел хозяйственной статистики. Николаевский уезд”, изданного в Самаре в 1889 году. Не менее интересной представляется и работа И. А. Лишина. “Очерк Николаевского уезда в статистическом и сельскохозяйственном отношении”, увидевшая свет в том же 1889 году. В обеих работах даны сведения в основном за 1887 год. Люди высшего общества тогдашней России дворянин, генерал-майор в отставке, участник обороны Севастополя в 1855 году и русско-турецкой войны Иван Андреевич Лишин и его супруга баронесса и фрейлина императорского двора Герминия Осиповна в 1870 году поселились в степной глухомани в Грачевокустовской волости на землях, площадью 4776 десятин, дарованных в середине 60-х годов отцу Герминии Осиповне за 50-летие службы в императорской армии. Свой хуторок они поставили на левом берегу Сухого Камелика и занялись его обустройством и производством. Деньги на это дело они выручили, продав 2036 десятин крестьянам Дохлову и Кижаеву из с. Пестравка. Они разбили на хуторе сад и парк площадью два гектара, соорудили на балках несколько плотин и запруд для полива, распахали целину для посева зерновых культур. Иван Андреевич активно занимался земской деятельностью, был избран гласным (депутатом) сначала уездного, а затем и губернского земского собрания. Он много общался с крестьянами, помогал им и хорошо знал их образ жизни. Не случайно вскоре и родился очерк о состоянии хозяйства Николаевского уезда.
Итак, что же из себя представлял наш край в то далекое время? Некогда малолюдный, он быстро заселялся. Население росло не только за счет естественного прироста, но и наплыва переселенцев, которые устремились сюда в поисках лучшей доли, где было много свободной земли. На юге и юго-востоке уезда под жарким солнцем и под сухими ветрами вызревала и набирала ядреную силу главная зерновая культура - твердая пшеница-белотурка. Благодаря своим качеством она высоко ценилась не только на внутреннем рынке, но и за границей, давала солидные барыши. Выращивание этой высокорентабельной культуры и было главным занятием крестьян, купцов и даже дворянства.
Неслучайно за десятилетие (1877-1887 годы) в Николаевском уезде было основано 5 новых поселений и 134 хутора. Особенно много хуторов в наших краях: в Кузябаевской волости - 49, Смоленской - 13, в Грачевокустовской - 7. Переселенцы ехали из Центральных и Западных губерний России, из Малороссии (Украины). В основном это были государственные крестьяне. Устремились сюда и старообрядцы. Так, в Кузябаевской волости поселились 185 семей, что составляло почти 28 процентов к населению. Семьи были большие, на хуторах в среднем 7,8 человека, в русских селах 5,8 человека. Средняя башкирская семья в среднем состояла из 4,6 человека. Всего в двух башкирских волостях - Кузябаевской и Имелеевской в 1887 году в 1554 дворах проживало 3716 мужчин и 3489 женщин.
Крестьяне, которые входили в состав общины, подчинялись установленным там правилам. Так, землю делили всем миром по конам (или жребию), однако при этом малосильных членов лишали земляных наделов и они переходили в разряд батраков, т.е. наемных работников. К примеру, в Перелюбе из 727 ревизских душ (домохозяев) землю разверстали на 515 семей. Остальные пополнили ряды бедняков - сельских пролетариев. Правда, порой маломощные дворы (обычно 5 - 6) объединялись в так называемую супрягу. Они вскладчину приобретали тягловый скот, сельхозинвентарь и по очереди (по жребию) обрабатывали свои участки. Естественно, сроки работ нарушались и урожайность на таких делянках была невысока.
Кроме того, общиной же производились общественные запашки для общественных нужд, в частности, для содержания церкви. Так, в селе Аннин Верхе под запашку было отведено с 1875 года 27,4 десятины, в том числе 21,2 десятины под рожь. Обработка и молотьба осуществлялась наймом, жали хлеба всем миром. В Большой Тарасовке на общественные нужды засевалось 31,2 десятины и всё рожью. В Грачевом Кусте 20 десятин сдавалось под наём, а в Верхнем Грачевом Кусте с 1879 года 13,8 десятины: пашня под наёмный труд, остальные работы выполнялись миром. 5 десятин ржи высевалось в Ишимбаево (потом Юлдожбаево). Интересно, что рожь в уезде стали выращивать последние двадцать лет, до этого исключительно сеяли пшеницу.
Белотурка высевалась только в 24 восточных селениях, в других местах она не давала нужного качества. Культура была очень прихотлива к возделыванию. Самые высокие урожаи она давала на целине или крепкой залежи. На мягких землях (по старой пашне) она уже через год перерождалась в менее качественные сорта - брызгалку или русскую, перерод и египетку. Большую роль играли семена. В дело шли только полноценные. Богатые крестьяне и купцы покупали такой материал у казаков, средняки сортировали на решетах, а бедняки перебирали вручную по колоску или зернами. Семена хранили как зеницу ока и, тем не менее в 1866 году в Смоленке мыши съели много хлеба, в т.ч. и семян (год был очень влажный).
Пахали землю только плугами, причем, часто (у богатых) двух- и трехлемешными. В ходу были в основном импортные плуги Эккерта и Говарда, Август-Гинц и других фирм. Заграничными были и сенокосилки - Диринга, Вуда и т.д. Пахали обычно под зиму, а вот беднота по осени, в период взмета зяби, работала на богатых, а свои делянки, как правило, пахали весной, что иссушало пашню и, естественно, резко снижало урожайность.
Трудоёмким делом была уборка хлебов. Жали в основном вручную, увязывая скошенное в снопы, которое затем перевозилось на ток - обвалованную утрамбованную площадку прямоугольной формы. Когда зерно дозревало, начинали обмолот. Использовали два способа - “гоном” и “валом”. В первом случае гоняли по сложенным в ряд снопам лошадей, иногда с телегами, которые загружали землей. В другом случае в толстое бревно вбивали до 100 палок (кулаков) и катали этой устройство по снопам, впрягая порой до четырех лошадей. Потом появились конные и паровые молотилки, которые резко повысили производительность труда. В ход пошли конные молотилки “Рязанская”, “Ломовская”, редко - “Пензенская”. Стоили они недешево: 4-конная - 250 рублей, 6-конная - 370 - 480 рублей, 8-конная - 450 - 675 рублей, а самая мощная, 12-конная - 700-800 рублей. Малодосягаемой для большинства крестьян была паровая молотилка. Фирмы “Ронсом” стоила от 4000 до 6000 рублей и ее обладателями становились обычно купцы. Дорого стоили и другие орудия труда: соломорезки - 270 рублей, грабли железные - 90 рублей, деревянные - 50 рублей. Однако применение нового сельхозинвентаря резко облегчало труд и снижало себестоимость зерна. К примеру, работа молотилки окупалась за год-полтора. На 8-конной за день можно было обмолотить до 700 пудов зерна. А 180-рублевой сенокосилкой четыре работника за день могли скосить и убрать в копны от 2 до 3 десятин травы.
Хорошая обработка земли позволяла получать хорошие по тем временам урожаи. В 1887 году самую высокую урожайность получили 17 волостей, южной и восточной части уезда (а значит, и перелюбские), расположенные по левую сторону реки Большой Иргиз - от 70 до 100 (16 центнеров) пудов с десятины, остальные редко 50 - 60 пудов с десятины.
В 1863 году молодой штабс-капитан, адъютант Оренбуржского генерал-губернатора И. А. Лишин был назначен управляющим Уральским отделением башкирского кантона, который входил в состав Уральского казачьего войска. Его штаб-квартира находилась в деревне Байгундино. Правда, в этой должности Иван Андреевич пробыл недолго, поскольку вскоре его перевели в Самару командиром батальона. Уже будучи земским депутатом, Лишин неоднократно бывал в башкирских селах и неплохо знал хозяйство и быт тамошних жителей.
В очерке он не раз писал о Кузябаевской волости. В начале XIX века, когда кочевники-башкиры основательно осели за Волгой, их наделили большим количеством земли, выделив им для выпасов 600 тысяч десятин угодий. Однако, когда началось активное заселение наших краев крестьянами-землепашцами их владения существенно урезали. К описываемому периоду на две башкирских волости оставили 159375 десятин. А в 1880 году башкирам запретили заниматься кочевым скотоводством и обязали стать земледельцами. Причем, их наделили немалыми земельными угодьями - почти по 94 десятины на двор, в то время как крестьянам сельской общины выделялось в три-четыре раза меньше земли.
Переход к земледелию стал для башкир трудным делом, т.к. они им никогда не занимались. А тут еще в последние пять лет у кочевников от болезней и бескормицы начался массовый падеж скота - пало 5186 голов рогатки и лошадей или 82 процента. “Едва ли можно представить себе, - пишет И. А. Лишин, - более любопытное явление, какое представляют собой башкиры, втиснутые в рамки оседлой земледельческой жизни. Башкиры, богатство которых некогда составляло общинное скотоводство, главным образом коневодство, в настоящее время представляют собой жалкий вырождающийся элемент населения, в котором семей с одним ребенком числится 71,8 процента, семей без работников 6,4 процента, в среднем семья состоит из 4,8 человека”. Живут башкиры в плохих жилищных условиях. Из 1385 наличных домохозяев 50 вовсе не имеют жилья. 1160 семей ютятся в убогих землянках и только 175 имеют сносные деревянные избы. “Сырость, темнота и грязь этих землянок, - констатирует И. А. Лишин, - чрезвычайно вредно сказывается на здоровье детей, а потому среди них огромная смертность”.
Имея много земли, башкиры обрабатывали самую малость и то кое-как: “Обработка земли самая примитивная. Пашут весной, потому что осенью нанимаются на работу. Урожаи редко превышают 50-60 пудов с десятины. Пашут в основном легкую пашню”. 169 домохозяев бросили свою землю и живут на стороне. 458 имеют всего по одной лошади, а 212 вообще без рабочего скота. Достаточный инвентарь имеют только 700 домохозяев, т.е. менее половины. Попав в тяжелую ситуацию многие башкиры или продавали свою землю более богатым соплеменникам или сдавали в аренду русским крестьянам-земледельцам.
Иван Андреевич приводит такие цифры. С 1870 года бедные скотоводы продали 31 зажиточному башкиру 16533 десятины земли. В Кузябаевской волости в долгосрочную аренду сдано 46909 десятин, причем, по очень низкой цене - от 40 копеек до 1 рубля 50 копеек за десятину, в то время как целина и крепкая залежь стоили 3,5 и 2,5 рубля за десятину. И неслучайно на башкирских землях с 1867 по 1886 годы появилось 54 хутора. Деньги за аренду часто берут вперед, причем, многие хлебом (зерном) на 2-3 года вперед. При этом, отмечает И. А. Лишин, арендаторы безбожно наживались на башкирах, отдавая им пшеницу по 1 рублю 40 копеек за пуд, в то время как рыночная цена составляла 85 копеек.
Имели место и факты спекуляции землей в башкирских общинах. Так, в общине Байгундино - Кучумбетово башкиры сдали своему сотнику 2500 десятин в аренду по цене 50 копеек за десятину, тот передал другому по такой же цене, но взял с нового арендатора 500 рублей отступных. Тот, в свою очередь, передал эту землю третьему за 1 рубль 30 копеек за десятину.
Неумело распоряжаясь землей и не имея дохода от скотоводства, башкиры жили в массе своей очень бедно. По уровню дохода на семью башкирские волости занимали последнее место среди волостей Николаевского уезда. Они вечно жили в долгах. К 1 января 1887 года за ними числилось казенной и земской недоимки в размере 177500 рублей (огромная по тем временам сумма), в среднем по 60 рублей на окладную душу.
В отличие от башкирских обществ хутора в нашем крае процветали. Там жил работящий и предприимчивый народ, знающий толк в земледелии. Всего в уезде имелось 132 хутора (из них около 100 в перелюбских волостях). Здесь в 1993 дворах проживало 15657 человек или по 7,6 человека на семью. Всего по уезду население составляло 406444 человека, проживающих в 76438 дворах. Доля хуторского населения составляло всего 2,6 процента. Однако оно производило до 20 процентов товарного зерна. Хутора имели 170039 десятин земли, из них 80604 десятины или 50 процентов находятся в руках 190 хозяев (11,7 процента), которые имеют по 20 и более голов рабочего скота, 401 двор, используя 10-19 голов рабочего скота, обрабатывали 20,9 процентов хуторской земли. Хуторяне держали 12450 лошадей, 10601 рабочего вола, 74 верблюда, всего 23113 голов или по 10,2 головы рабочего скота на двор. Кроме того, имелось 6182 коровы или по 2,7 на двор, 44625 овец (19,7) и 1931 свиньи. Всего скота в среднем по 40 голов на семью. Практиковался откорм и продажа на ярмарках быков, стоимость которых колебалась от 40 до 55 рублей за голову. Словом, хутора крепко стояли на земле.
Одной семьей управляться с таким хозяйством было трудно и здесь широко применялся наемный труд. Батраков было много. Постоянно на хуторах проживало 1100 наемных рабочих, в основном пришлых. В период весеннего сева и уборки урожая в Перелюб, Таловую, Клинцовку, Семеновку стекаются до 10 тысяч батраков из Симбирской, Пензенской, Тамбовской и Нижегородской губерний. Хуторяне и казаки (у них были владения в наших краях) нанимали по 200-300 человек.
Своевременно и качественно обрабатывая землю, применяя хорошие семена и полный набор современного сельхозинвентаря, хуторяне добивались высокой по тем меркам урожайности. Так, на хуторе Папшева пшеница-белотурка в 1887 году дала по 70 пудов с десятины, просо - 90 пудов, ячмень - 130, овес - 100 и лён 60 пудов. На хуторе казака Хохлачева пшеницы получено по 100 пудов (16 центнеров) с десятины, овес - 120, а рожь 70 пудов. Примерно такая же урожайность была получена на х. Ивановский (ныне входит в черту с. Н. Покровка), Харитоновский, Курмакая, Уткина и ряде других. Такие урожаи получали с целинных угодий. И. А. Лишин отмечает, что раньше урожайность была еще выше, причем, тогда высевали на десятину по 4-5 пудов семян, а сейчас 6-10 пудов.
Большой урон скотоводству наносили волки. Их развелось много и ежегодно их жертвами становились сотни голов скота. Более того, участились случаи их нападения на людей. Как правило, это были бешеные волки. Здоровый зверь никогда не нападет на человека, ибо панически боится его. С 2 июля 1886 по 1 декабря 1888 года в Самарской губернии бешеными волками было покусано 36 человек. Из них четырех человек губернское земство отправило на свой счет на излечение в Париж в лабораторию доктора Л. Пастера, выделив на поездку 1527 рублей. В то время знаменитый ученый микробиолог Луи Пастер (1822-1895 г.г.) создал вакцину против бешенства, сибирской язвы и с успехом лечил людей. Правда, неизвестно, удалось ли сохранить жизнь самарским крестьянам. Кроме того, губернское земство до 1885 года ежегодно выделяло Николаевскому уезду 1500 рублей на истребление волков.
В очерке И. А. Лишина можно узнать о социально-экономическом положении населения Грачево-Кустовской и Кузябаевской волостей. В Грачево-Кустовской волости в 736 дворах проживало 4146 человек. Грамотных мужчин 179, женщин всего 9. В церковно-приходской школе с. Грачев Куст обучаются 14 мальчиков и 3 девочки. В с. Аннин Верхе проживал 1061 человек, среди них 68 грамотных мужчин и 6 женщин. В школе при церкви учатся 11 мальчиков и две девочки. Внушительным было в волости поголовье скота: 2440 рабочих лошадей, почти 700 голов молодняка, 980 рабочих волов, 1164 коровы, 527 полуторников, 625 голов молодняка КРС, 6447 овец и 450 свиней. В Смородинке и Аннин Верхе имелись две пасеки на 20 ульев, в 15 дворах были сады (842 корня). Население пользовалось услугами 30 торговых лавок (в т.ч. в Аннин Верхе - 12), 8 трактиров и питейных лавок. Из общего количества дворов 424 домов были деревянными, в т.ч. 18 пяти- и более стенных, землянок - 147, из сырцового кирпича - 11, 10 семей не имели жилья.
А вот сведения по Кузябаевской волости, куда включены села Солянка и Новая Черниговка (ныне Озинский район). Здесь в 1125 дворах проживало 4285 человек. Грамотных мужчин 131, женщин - 5, учится 11 мальчиков. В Солянке 60 грамотных мужчин и 5 женщин. Это русские села. У башкирского населения была почти полная безграмотность. По 6 грамотных зафиксировано в Кунакбаево и Байгундино. А вот скота было много. Конское поголовье насчитывало 3282 головы, в т.ч. 2412 рабочих лошадей, а также 3 верблюда (в Максютово), рабочих волов 123, дойных коров 1206, полуторников 346, телят - 870, овец - 1861, коз - 270, свиней - 95 (в Солянке - 85). Коммерция была представлена только одним трактиром в Солянке. В отличие от Грачево-Кустовской волости здесь народ находился в более худших жилищных условиях. Насчитывалось 42 бездомных семьи, деревянных домов было всего 55, из них 15 в Максютово и 13 в Габдулино (нынче этого села нет). Остальной народ ютился в землянках.
К сожалению сведений по Смоленской волости, куда входил и Перелюб, в очерке И. А. Лишина нет. Не существовало тогда и Нижнепокровской волости. Село было основано в 1886 году и в статистические данные того периода не попало.
И. А. Лишин с супругой продолжали заниматься крестьянским трудом до тех пор пока не заболел Иван Андреевич. У него обнаружили туберкулез - неизлечимую в то время болезнь. И в 1892 году он скончался в возрасте 58 лет. Герминия Осиповна продала свою землю и хозяйство Н. А. Дохлову и переехала жить в г. Вольск, где ушла из жизни в глубокой старости - в 1917 году. Но труды И. А. Лишина не пропали даром. Он внес свой вклад в развитие Перелюбского края и оставил нам сведения о том как жили и работали наши пращуры в то далекое время.
Ю. Бычков