Он работал главным инженером в Тархановской МТС, затем в Ветошкинском конезаводе-совхозе. В своих воспоминаниях он описал самые значительные моменты своего труда в селе.

Мама моя Кулаева Юлия Ивановна работала в Ветошкинской школе. Там сейчас живёт немало её учеников.

Недавно мы с братом и сестрой побывали в местах нашего детства и не нашли ни своего дома, ни тех строений, которые возводились в те годы и были гордостью нашего отца. Всё разрушено.

Мне показалось, что современным жителям Ветошкина было бы интересно узнать эти страницы истории села.

Людмила Уханова (Кулаева)

"Добровольцы"

В июле 1953 года в печати было официально объявлено об аресте Берии. В сентябре состоялся Пленум ЦК партии, на котором первым секретарём ЦК был избран Н.С. Хрущёв.

На этом пленуме постановили помочь сельскому хозяйству, где всё разваливалось. Было решено послать на работу в МТС технически грамотные кадры, обеспечить деревню техникой, построить типовые высокомеханизированные мастерские, построить жильё для работников МТС.

Парторг со мной побеседовал. "Хотим тебя рекомендовать главным инженером". Задумался я, закручинился. Неужто для этого учился?.. Но ведь и на заводе вся теория, которую изучали, ни к чему. А общее инженерное образование, подход к решению проблем при мне остаётся.

Пока думал, советовался с Юлей, начали нас тягать в обком партии. Там уже другой подход: "Выбирайте МТС!" И карта Горьковской области висит. Поглядел: на севере леса, на юге степи. А в одном месте, среди степей – лесной массив. И условный значок – будет строиться новая типовая МТС.

Сделал последнюю попытку отказаться:

- Я же не жил в деревне, а в институте изучал другую технику.

- А мы вас подучим. Будут трёхмесячные курсы.

- У меня ребёнок скоро должен появиться.

- Вот и хорошо, в деревне на парном молочке и вырастет. Да чего вы сомневаетесь? Сколько у вас оклад? Ну вот, а там вдвое больше, да и продукты в деревне дешевле. А наладите дело, захотите вернуться – милости просим!

И построже:

- Партия вам поручает ответственное дело! Выбирайте МТС!

Выбрал Тархановскую.

Я побывал в областном управлении сельского хозяйства и увидел там ценнейшие, умнейшие альбомы по ремонту тракторов и сельхозмашин. Подробнейшая технология со всеми допусками и посадками. Попросил, и мне с видимым удовольствием дали по экземпляру. Как же они мне потом помогли!

Прощание с заводом

Документы получены. С 10 декабря мы по постановлению Сентябрьского пленума переводимся в МТС.

На прощание директор завода А.И. Ярошенко собрал нас в своём кабинете, поблагодарил за хорошую работу, обещал помочь, если кому что понадобится. Приглашал нас обратно на завод, когда нужда в нас в деревне минует. После чего нас пригласили на дружеский ужин.

Стол был накрыт богато. Народу было много – и отъезжающих, и провожающих. Один из новых директоров МТС, выпив изрядно, в тосте высказал провидческую мысль: "Вот вы сейчас пьёте за наше здоровье, обещаете всяческую помощь, а про себя думаете: "Убирайтесь-ка вы поскорее и раз… делывайтесь там как хотите!" Мужик хорошо знал жизнь и много предвидел.

Знакомство с МТС

В МТС я вначале поехал один. Дал телеграмму, и в Лукоянове меня встретил Петр Фалалеев на стареньком ГАЗ-67. Добирались трудно, заносы, а у машины скорости вылетают. Заночевал я у Пети. Утром пошёл знакомиться с коллективом.

Директор Г.И. Чернышов уже, оказывается, знал, что его заменяют – вся почта шла уже на имя нового директора Бордона Владимира Иосифовича, который ещё не приехал.

Познакомился со старым механиком Николаем Петровичем Баландиным, главным агрономом Лариной Анной Максимовной, зоотехником Абустиным Павлом Ивановичем и со всеми, кто был в конторе.

Контора МТС в двух избах. В одной – директор, главный инженер и бухгалтерия. В другой – почище, посветлей - участковые агрономы и зоотехники. В кабинете директора постоянно шуршал потолок и стены: обои бумажные отклеились и там бегали мыши.

Пошли в мастерские. Я знал, что будем строить новые мастерские, но то, что есть сейчас, было хуже всех ожиданий. В бывшем поповском доме наверху склад деталей, внизу старинный токарный станок, сверловочный станок, верстаки с тремя тисками.

Впритык к дому рубленый сарай. В нём разобранный гусеничный трактор "НАТИ" - перебирают мотор. Есть движок "Дунька", двухтактный, газокалильный, допотопный. Движок с генератором работает только днём и только на мастерские.

В сарай с сельхозмашинами не пролезли, всё занесено снегом.

Посмотрел я, что по документам числится. Трактора – одно старьё: два десятка СТЗ, колёсники, несколько гусеничных "НАТИ", работающих на керосине, и 5-6 современных ДТ-54 – дизелей.

Попросил Баландина написать на бумажке хотя бы, где трактора и комбайны. Мне хотелось увидеть их. А у Баландина и стола в конторе нет, он ничего не пишет. А если что надо, садится за стол в бухгалтерии.

Пошли посмотреть для начала здесь, в Ветошкине, хотя бы трактора местной тракторной бригады. Из двух числящихся колёсников нашли "колоду" (раму) и одно колесо. Объяснение: "Остальное либо под снегом, либо ребятишки в металлолом сдали".

Сельхозмашины на ремонт в МТС вообще не возили, ремонтировали в бригадах. В каждом селе – своя бригада, а хозяин – председатель колхоза. А МТС нужна, чтобы трактористам зарплату получать и запчастями снабжаться.

Кстати, в колхозах денег тогда за работу не платили, а были "трудодни", по которым выдавали натурой зерно или что есть в хозяйстве.

Хозяина техники в МТС не было!

Завхоз Мельников подыскал мне для жилья дом. Белый кирпичный в центре села, двухкомнатный. Но, как оказалось, ужасно холодный. Чтобы протопить его, я сварил из двух колёсных дисков печку под уголь. Уголь брал из запасов мастерских. Печка от угля красная, возле печки сидеть нельзя, а в доме холодно.

Дровишек мне Мельников привёз осиновых прямо из леса. Жару от них не было, но уголь разжечь было можно.

Топили мы и обычную печь – дровами. Перетерпели, перезимовали.

Странная деревня

В этой деревне меня всё поражало. С одной стороны, красивейший парк, даже два – регулярный (все деревья сосенки рядками стоят) и ландшафтный, на склоне реки Пьяны. И дворец – дом Пашкова!

А у домов ни дерева, ни кустика, всё вырубили, когда Хрущёв обложил сады налогами. На огородах сажали картошку, капусту и лук. Других овощей я не мог достать. Может, и сажали для себя, но килограмм морковки для супа я купить не мог.

В деревне, где было два стада личного скота, купить сметаны, творогу было невозможно. Молоко и масло – пожалуйста, а сколько просить за сметану и творог – не знали и, чтобы не продешевить, не продавали. И мы из села ехали в райцентр Гагино, чтобы купить продуктов на неделю.

Я приехал работать в машинно-тракторную станцию, и не нашёл ни машин, ни тракторов на станции.

Да и расположена-то Тархановская МТС была не в Тарханове, а в Ветошкине.

Кроме МТС, в селе был техникум, лесничество и конезавод. На конезаводе были сад, ипподром. Сеяли там и морковь, и свёклу, и огурцы, и помидоры. Но это всё я узнал потом, позже.

Когда я подъехал с мебелью и стал разгружаться, сбежалось много народу. Глазели. Несколько мужиков помогали снять, занести. Для них это было диво – раздвижной стол, этажерка, диван (мягкий!), кровать с пружинным матрацем и шифоньер.

О нём особо. В Горьком мы жили бедновато, у меня не было зимнего пальто. Начали помаленьку откладывать на его покупку. И вдруг вижу – во дворе дома у мебельного магазина разгружают шифоньеры. Красивые, добротные, сказка!

Прибежал к Юле. "А пальто?" "Потом как-нибудь купим!"

И не покаялся. Шкаф до сих пор стоит целёхонький, несмотря на множество перевозок. В то время ещё умели делать!

А тогда, в Ветошкине, мне показалось странным праздное любопытство соседей.

Директор МТС Чернышов Григорий Иванович пригласил меня к себе в гости. Изба под соломенной крышей, кухня с русской печью и жилая комната. Стол садового типа, ножки крестом, и лавки вдоль стен. В жилой половине кровать с никелированными шарами да сундуки с добром. Над кроватью в стены вбиты штыри, на них повешены платья, пальто. Всё это закрыто простынями.

Если у директора МТС, самого высокооплачиваемого человека в селе, такая скромная обстановка, можно было только гадать, что за мебель в других домах, где вместо зарплаты получали "трудодни", на которые ничего не купишь.

Впрочем, у других было то же самое. Просто там не знали, что можно жить удобнее, что можно иметь нечто другое, красивое.

А на деньги, которые случались, одевались, не заглядывая в модные журналы, обувались – полгода в валенки, полгода в резиновые сапоги.

Ну, а когда позже начали зарабатывать больше, стали покупать срубы, ставить новые просторные дома, крыть их шифером, дранкой, а то и железом, появился спрос и на мебель. Сельпо завозило по заявкам. А в заявках то, что подсмотрели у нас.

На ёлке-то огни!

Мы приехали в Ветошкино в конце декабря. Я купил в лесничестве ёлочку, небольшую, но очень красивую.

Электричества для гирлянд не было. Я приволок аккумулятор от автомашины и гирлянды перепаял под 12 вольт. Лампочек было немного, но они были разного цвета. Игрушек тоже было маловато, но они были блестящими, красивыми. Елка выглядела празднично.

Вечером соседские ребятишки приходили посмотреть, а я включал лампочки. Светились не только игрушки, но и лица ребятишек. Такого здесь не видывали.

В селе и до нас наряжали ёлки. Соберут ребят, на ёлку повесят конфеты, сушки, что есть под рукой, раздадут гостинцы и… ёлку несут в другой дом, где всё повторяется.

У нас ёлка стояла две недели. Это было для селян необычно.

Продолжение следует

Машинно-тракторная станция (МТС) — государственное сельскохозяйственное предприятие в СССР и ряде других социалистических государств, обеспечивавшее техническую и организационную помощь сельскохозяйственной техникой крупным производителям сельскохозяйственной продукции (колхозам, совхозам, сельскохозяйственным кооперативам).

Сыграли значительную роль в организации колхозов и создании их материально-технической базы. В 1958 году упразднены. МТС осуществляли обслуживание и ремонт тракторов, комбайнов и другой сельскохозяйственной техники и давали её в аренду колхозам.