Александр Васильевич Абрамов живет далеко от центра села. По их улице чужие мало ходят. Ездят по ней разве что в бывший колхозный сад на родники. И всех, кто летом бывает в их дальнем конце, умиляет красота, которую создал Александр Васильевич. Перед своим домом по обе стороны дороги пять лет назад он рассадил довольно длинную аллею из 14 пирамидальных серебристых тополей, быстро вымахавших и красиво устремившихся верхушками в синюю высь. Высаживал он их черенками, на удивление все прижились. Чтобы аллею продлить, готовые черенки раздавал многим жителям улицы, но не каждому захотелось о деревцах заботиться, вот и пропали. Расстояния между тополями засеял мальвами, которые ярко и щедро цветут с июня по сентябрь и одаривают всю округу такой красотой, что душе радостно. В цветущих мальвах утопают все лето, словно за красивой ширмой из легкого ситчика прячутся и два пустующих дома, что напротив Абрамовых. Ему не хочется каждый день из окна глядеть на запустение, вот и косит бурьян у бесхозных домов, чтоб он не заглушал это веселое разноцветье мальв, про которые так сказал:
- Что их было сажать, семена раскидал и готово. Дальше они сами растут.
Но ведь прежде надо было деревенскому мужику увидеть глазами, прочувствовать сердцем их красоту, еще и додуматься такое сотворить. Он считает, что все вышло случайно. Как-то в Спасс-Мурзах увидел необычайно красивый сорт мальв, набрал семена. В Полом наткнулся на семена белых мальв, еще откуда-то привез красные, так и получилось это яркое разнообразие. В соседних селах бывать ему приходится частенько. Александр Васильевич всю жизнь – 33 года - проработал ветеринарным врачом в колхозе. Хотя сейчас и на пенсии, но покоя не знает. Днем и ночью к нему обращаются жители не только Каласева, но и соседних сел. Он никому не отказывает в помощи.
Эти тополя и мальвы - так, для красоты, чтобы глаз радовали, душу услаждали. Главное его любимое детище – разлапистые сосенки и хрупкие березки, которые еще только набирают силу, но непременно станут настоящими великанами. Пусть это случится спустя столетие, когда его уж не будет на этой земле. Но кто-то однажды восторженно вскрикнет, в замшелом полумраке вековых сосен обнаружив загадочное грибное царство, и эта нечаянная радость эхом отзовется, растворится где-то под сводами необъятной вселенной а, может, и долетит туда, где находят приют бессмертные души людей.
Каласево широко и вольно растянулось на полевом просторе. А он любит лес. Прежде Александра Васильевича приличное расстояние до него совсем не пугало. Получилось так, что еще до выхода на пенсию стали у него болеть ноги. И так страшно было от мысли, что придет время и он не сможет сходить в лес. Вот тогда-то и решил: "Посажу-ка я себе лес, может, еще и до грибов доживу".
Первые сосенки расположил по краю оврага Норолей осенью засушливого 2010 года. Все они прижились. Крохотные пушистые лапки-саженцы выкапывал в заброшенном колхозном саду, где ими, как сорняком, заполонило всю округу. Потому выбор и пал на сосенки, что посевной материал оказался рядом. Таскал их оттуда в корзине по 20 штук, больше с землей не донесешь. Ведь чтобы не нарушить микрофлору корня махонького саженца, приходилось вырезать целый квадрат земли. Высадил 300 штук – целую посадку, что ровной стрелой далеко протянулась вдоль поля и по краю оврага, чтобы никому не помешала в будущем, если вдруг здесь станут пахать. Когда весной убедился, что сосенки прижились, он вторую такую же посадку протянул по пустующим огородам тех самых заброшенных домов, что как яркими шторами прикрыты зарослями мальв. Третья лесополоса тянется вдоль его собственного огорода.
– Потом уже было легче, саженцы подвозил на мотоблоке. – рассказывает Александр Васильевич. - А что мне еще делать, если не спится – шутливо оправдывается он, - Утром встаю в три часа. Я и коз сам дою, чтобы жене не вставать рано.
Коз он приводит сюда же и привязывает рядом со своими сосенками, заодно и полюбуется на своих питомцев, поговорит даже с ними. То заметит, что одна стала отставать в росте, пожурит ее за это, другая наклонилась, будто кто корень подрыл, подправит. Как-то зверька под сосенкой увидел необычного: сам черный как негр, шейка белая, лапки поднял да как запищит, будто выгоняет из своих владений. Ишь ты, прижился в его сосенках, претендует на роль главаря. А сосны все прибавляют в росте, выпуская новые пушистые лапки, по их количеству он и определяет возраст. Особенно хорошо прибавили в роте в этом году, когда влаги в земле было с избытком. Прошлой осенью в своих сосновых владениях он собрал восемь ведер рыжиков. А уж сколько здесь было маслят! Вот так малые сосенки уже отблагодарили его за спасение из бурьяна в колхозном саду, за подаренную им жизнь посреди полевого простора на вольном ветру.
В этом году Александр Васильевич высадил еще 100 сосенок за своим огородом. Эта страсть его так захватила, что не знает устали.
– А вот тут посмотрите-ка, здесь не просто бурьян, там у меня березки растут, целая полоса, не обкашиваю пока, от коз спасаю. Иногда они отвязываются и тогда первым делом обгрызают нежную кожицу саженцев, - показывает Александр Васильевич и ведет от посадки к посадке.
Ему все лето приходится обкашивать огромную площадь, чтобы малые сосенки не пропали в траве. Особенно тщательно обкашивает вокруг всех посадок осенью, чтобы они не сгорели весной, когда подожгут траву. А это непременно происходит каждый год. Тогда очень переживает за свои деревца, что опалит их огнем, и как ему потом без зеленых питомцев, к которым прикипел сердцем.
Лес Александр Васильевич растит не для славы и выгоды. А для услады души и на радость потомкам. Он ведь даже сажает его не на своей земле, а на заброшенных участках, которых в этом конце села все больше. Он согласился встретиться с нами и в газете просил рассказать не столько о нем, а больше про то, как на его детище стали посягать настоящие варвары и мародеры. Он показывал нам прогалы в своих посадках и изувеченные сосенки без верхушек.
У него теперь самый нелюбимый праздник - Новый год. Уже сейчас ждет его со страхом. В прошлом году у него срезали и украли 17 сосенок. В колхозный сад, где тоже сосенок множество, каласевцам уж идти не хочется, вот и повадились в его посадки, которые он столько лет лелеял.
Ведь не для себя растит, для наших далеких потомков. Но как защитить сейчас этот хрупкий лес будущего, он не знает.