Звонкое отрывистое хлопанье кнута сменялось повелительным возгласом: "Цо-об! Цобе! Цобе-е!" Управлял быками мужичок с ноготок, послушно пускался с ними изо дня в день в долгий и скучный путь, важно вышагивая за упрямой твердолобой скотиной по пашне.
Было Толику десять лет, когда огородами вдоль реки до оврага Могильного проводили на фронт отца, уехавшего с котомкой за плечами на лошадиной повозке с тремя односельчанами. Бабий вой стоит в ушах и поныне и какая-то сгустившаяся потом тишина. И что такое война?
Обнадеживающее извещение от почтальона, которого боялись встречать солдатки, мать хранила до самой своей смерти. Ведь пропал без вести, еще не значит, что погиб. Было три письма от отца из-под Москвы, последнее - г. Клин. В какой братской могиле покоится боец, так и не найденный поисковиками (запросы семья посылала во все военные ведомства), осталось неизвестно до наших дней.
Старший брат, которого взяли в армию за год до начала войны, прошел ее слесарем-ремонтником авиационного полка, вернулся в родную Ишковку в 1947-м, сразу же научившись бить шерсть, валять валенки. Босоногое поколение детей войны всем премудростям деревенского быта научилось поневоле.
У Толика в семье, помимо мамки и сестры, оставался брат, старше него на два года. Они и были кормильцами. Ухаживали за скотиной в колхозной бригаде, на посевной становились сеяльщиками, пахарями, зарабатывая на трудодни граммы, а не килограммы зерна. Заготавливали на зиму сено и солому.
В армию призвали Анатолия Шадских в 1951-м году, когда ему исполнилось двадцать. Прослужил Родине 4 года 7 месяцев, был радиотелеграфистом при авиационной части. Так что тоже стал летчиком, как старший брат-фронтовик. Азбуку Морзе и сейчас по слуху знает, как свои пять пальцев, хотя что-то отдельное стало забываться.
Служить довелось в Австрии, затем наши войска приказом главнокомандующего перевели на Украину в г. Николаев.
Вернувшись в родные края, пошел на курсы трактористов, ведь родные колхозы-совхозы нужно было кому-то поднимать. В совхозе "Тракторист" проработал десять лет, а когда стали делить хозяйство, часть земель перешла в совхоз "Бартеневский", так судьба вернула поближе к отчему дому. Шофером работал, скотником. На пенсию вышел с развалом Советского Союза, в 1991-м.
После "Тракториста", где была своя семья, осталось трое детей на попечении вдовствующего отца-одиночки - две дочки и сын.
- У меня такая же судьба, как и у моего Анатолия Григорьевича! - говорит вторая супруга ветерана Мария Алексеевна, - и я осталась с двумя дочерями и сыном после смерти супруга, в соседях жили, дети все время друг к дружке бегали. А потом мы из одного военного детства, хотя я и помладше. До сих пор плачу, читая немногочисленные письма брата, который с фронта так и не вернулся. А я ведь так его ждала, так молилась, вздрагивала от каждого стука в оконце.
Живут супруги в Бартеневке. На двоих 11 внуков, правнучка и правнук. Их старческое одиночество вдвоем теперь скрашивает еще один труженик тыла, ветеран Великой Отечественной, погорелец - брат Марии Алексеевны, Владимир Алексеевич Калинин из Арбузовки. Под Старый Новый год он чудом остался жив. Пожар спалил дотла дом, все имущество. Остался дедушка в чем есть, но так и не оставил надежды по весне на пепелище начать заново отстраивать дом. Ходит из угла в угол, подсчитывает, сколько нужно материала, что-то вымеряет.
К неустрашимости перед бедой и отчаяньем приучили сороковые-роковые поколение детей войны, выросшего без отцов. Дай Бог вам здоровья, сил и терпения, дорогие наши старики!