На вопросы корреспондента "ИВ" Татьяны ФЕДИНОЙ отвечает заместитель председателя Пугачевского районного суда Сергей Анатольевич ВОРОБЬЕВ
КОРР.: Кто или что повлияло на выбор профессии? Расскажите о достижениях в профессиональной деятельности.
С.А.: Моя трудовая деятельность началась с работы в правоохранительных органах. С 1998 года я работал участковым инспектором, затем - старшим экспертом-криминалистом экспертно-криминалистической группы. В 2002 году мне предложили работу в Пугачевском городском суде в должности помощника судьи, и я согласился.
На мой выбор при переходе со службы из органов внутренних дел в судебную систему повлияло непосредственно моё юридическое образование и желание совершенства профессии, а также поддержка семьи. В 2004 году я был назначен на должность мирового судьи, с 2008 - федеральным судьей, а 19 марта 2013 года Указом Президента РФ №231 назначен заместителем председателя Пугачевского районного суда.
КОРР.: Есть ли у Вас хобби или увлечение, и хватает ли времени на спорт?
С.А.:Судья - этой живой человек, а поэтому он может иметь хобби. Оно делает нашу жизнь интереснее, увлекательнее, полнее. Я со своей семьёй предпочитаю активные хобби - катание на лыжах, велосипедные прогулки, плавание, настольный и большой теннис.
КОРР.: Чувствуете ли Вы, когда человек обманывает?
С.А.: Работая судьей, необходимо быть в некотором роде психологом, находить нужный контакт с человеком. Явный обман виден сразу по жестикуляции, неуверенной речи, неестественным движениям и позам. Скрытый обман обнаружить сложнее, но возможно, для этого необходимы анализ всего увиденного и услышанного самим, другими людьми, документальные сведения.
КОРР.: Судья должен быть беспристрастен, но, тем не менее, он тоже человек. Было ли Вам трудно когда-нибудь отделять эмоции от дела?
С.А.: Судья обязательно должен обладать такими качествами, как тактичность, вежливость, сдержанность в манерах поведения, эмоциях, то есть быть беспристрастным и выдержанным. При рассмотрении дела я не руководствуюсь эмоциями, поскольку они отвлекают и могут способствовать возникновению судебной ошибки. Неверно думать, что роль судьи сводится только к внимательному выслушиванию объяснений, ответов на задаваемые вопросы. Необходимо уметь подсказать норму поведения, показать противоречивость, логическую неоправданность поведения того или иного лица в суде и, конечно, все это должно преподноситься без эмоционального всплеска.
Относительно себя могу сказать, что этому научился. Умение разделять их - это часть профессионализма. За эмоциями невозможно увидеть истинных обстоятельств и фактов дела. Следовать эмоциям – значит, принимать какую-то сторону. Недопустимо, из сочувствия к потерпевшему, формировать какое-то мнение заранее. Быть может, потом уже можно позволить себе размышлять о неотвратимости наказания, но это не должно мешать работе.
КОРР.: Есть ли в Вашей практике дела, которые наиболее запомнились, например, по сложности или длительности срока рассмотрения? Помните ли первое рассмотренное дело?
С.А.: В судебную систему я пришел работать сначала в качестве мирового судьи. На тот период, да и сейчас, было повальным рассмотрение дел об административных правонарушениях. В первый же день после принятия присяги обнаружил на столе кипу именно таких дел.
Несмотря на то, что у меня был опыт помощника судьи, после того, как принял присягу и надел мантию судьи, почувствовал себя по-другому. Признаться, немного был растерянным при выборе наказания, например, назначить штраф на сумму 500 рублей или административный арест.
Первое дело было о мелком хулиганстве. Судебному разбирательству предшествовала бытовая ссора. Подвыпивший мужчина пришел домой после работы. Супруге это не понравилось, и она стала высказывать претензии. Мужчина, в свою очередь, начал ругаться с ней. Все это действие перенеслось на улицу и стало достоянием общественности. В результате соседи устали слушать брань и вызвали милицию. Казалось бы, что мешало мужчине тихо лечь и проспаться? Вот таким было первое дело.
Из запомнившихся дел могу привести, пожалуй, в пример дело о восстановлении родительских прав отца ребенка. После развода мужчина оставил свою семью, уехал в Москву на заработки, создал фактически вторую семью, а о сыне, родившемся в прежнем браке, совершенно забыл. Никакого внимания в отношении сына не было, он даже не общался с ним, не говоря уже о том, что он его не содержал и не выплачивал алименты. Его сына воспитывал опекун, потому как мать ребенка после развода умерла.
О том, что у него есть задолженность по алиментам около 200 тыс. руб., он узнал от судебных приставов в очередной приезд на прежнее место жительства. При этом выяснилось, что алименты были взысканы своевременно.
Скорее всего, цель у мужчины была избежать большой суммы выплаты, поэтому он решил пройти через порядок восстановления родительских прав. Это был не первый его иск по восстановлению родительских прав, но и прежде он не сумел доказать, что не пытается уйти от оплаты алиментов. Он начал доказывать, что, якобы, пытается общаться с ребенком, а опекун всячески препятствует.
Мною были сделаны запросы в различные органы по социальной защите прав детей, больницу и детский сад, откуда пришли подтверждения, что приход отца в эти учреждения был формальным. Всё, что ему нужно было, - справки, о том, что интересуется сыном. В больнице он написал заявление, чтобы ему предоставили информацию о состоянии здоровья сына. Предложение главврача побеседовать с участковым педиатром им не было воспринято. Придя в детский сад, прошел мимо своего сына, не узнав его. Собственно, он приходил к заведующей детским садом за интересующими его документами, а не к ребенку.
Была проведена психолого-педагогическая диагностика, которая показала, что ребенок не помнит и не знает своего отца, испытывает страх и волнение от предложения общаться с незнакомым ему "дядей". Вот такой меркантильностью запомнилось это дело. У мужчины не было намерения восстановления своих прав в интересах ребенка.
КОРР.: Как Вы относитесь к отмене смертной казни? Ваш личный взгляд на эффективность наказания лишением свободы?
С.А.: Смертная казнь предусмотрена за совершение всего пяти преступлений: убийство при отягчающих обстоятельствах; посягательство на жизнь: государственного или общественного деятеля; лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование; сотрудника правоохранительного органа; геноцид. Однако ее реальное применение заблокировано с 1996 г.
При вхождении в Совет Европы Россия подписала Дополнительный протокол №6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, взяв на себя тем самым обязательство законодательно отменить смертную казнь в течение трех лет, а до этого - ввести мораторий на исполнение смертных приговоров. Пока этот вид наказания официально не отменен.
Смертная казнь – это в целом не гуманная мера наказания. Если человек совершает тяжкое преступление, последствия которого законодательство предусматривало соразмерную меру наказания, как смертная казнь, то на сегодня замена пожизненным заключением не менее сурова.
На мой взгляд, применение смертной казни не обосновано. По сути, это схоже с преступлением. Возможно, что еще на период становления современной России в начале 90-х, без этого вида наказания невозможным было формирование уважения к Закону у граждан, учитывая, какой разгул получила на тот период преступность. Сложно это было остановить при всяком отсутствии стимула - люди жили одним днем. Достаточно вспомнить, что бандитам инкриминировались тяжкие многосерийные преступления, а смертная казнь тормозила хоть несколько такие деяния. К 1996 году проблема преступности была взята под контроль.
Когда высказываются за смертную казнь, быть может, это больше людская месть. Закон о применении смертной казни очень суровый. Это и особый порядок изоляции, не говоря уже о приведении приговора в исполнение – все же жутковато. В нашей стране смертную казнь приводили в исполнение расстрелом, правда, предусматривалось и помилование.
На сегодня максимальный срок наказания заключением не может превышать 25 лет, либо назначается пожизненное.
Если обратить внимание на опыт стран, где смертная казнь не применяется, то увидим, что там суммируется сроки наказания, в итоге наказание выносится на такой срок, который человек даже не может прожить.
Природа карательной практики для некоторых видов права существует. Так, для уголовных преступлений и административных правонарушений это заключается в усилении соответствующего вида ответственности, применении более строгих видов наказания. Насколько такое усиление необходимо и является обоснованным – вопрос каждого деяния в отдельности.
Лишение свободы заключается в изоляции осужденного от общества путем направления его для отбывания наказания в исправительное учреждение. В ряде случаев такое наказание назначается не для эффективности, а из-за отсутствия в санкции соответствующей статьи иных видов наказания. Об эффективности лишения свободы можно судить, если лицо, совершившее преступление и отбывшее наказание, больше никогда их не повторит.
КОРР.: Насколько соразмерны чувство ответственности, как судьи, и чувство свершения справедливости?
С.А.:Скорее всего, эти понятия соотносимые. Применительно к судье, необходимо быть ответственным, т.е. надежным, честным в отношении себя и других, уметь отвечать за свои поступки и их последствия, а также справедливым, т.е. умеющим соотносить деяние с его правовыми последствиями для конкретного человека в конкретной ситуации.