В воскресный день нарядно и празднично в станичном храме. Что ни казачка - хоть в королевы зови, что ни казак - хоть в атаманы выбирай. Но вот возглашает священник: "Премудрость, прости, услышим Святаго Евангелия. Мир всем…". Диакон называет евангелиста и вторит иерею: "…Святаго Евангелия чтение...", - и священник обращается ко всем в храме: "Вонмем!". Тогда словно по команде сжимают правой рукой казаки эфесы шашек, и над ножнами сверкают отражения свечей в обнаженных наполовину клинках. Значит это, что казак в любой миг готов защищать веру свою. И что характерно, только казакам разрешено приходить в церковь при шашке.
Это стародавний обычай. Откуда он? Может, прояснит его казачья легенда? А суть ее такова: когда-то, после принятия казаками Крещения православного, понадобилась Господу людская подмога. Вот и обратился он к людям. Вроде бы, все это свершилось по весне, 27 апреля, на Симеона-ранопашца.
Первым воззвал Господь к крестьянину: мол, помоги немедля мне, христианская душа. Крестьянин затылок почесал, чего-то на пальцах прикинул и отвечает: "Немедля не могу. Вот на Пахомия овес отсею, пшеничку в землю покидаю, тогда и приду!" Опечалился Господь и послал зов боярину, у которого одних крестьян под рукой тыща была. Боярин управителя позвал, долго они на костяшках считали. Досчитались. "Ни ныне, ни на Пахомия не управлюсь, - говорит боярин. - Тут, Господь, глаз да глаз за людишками требуется. Вот на Алену они лен отсеют, с ядрицей, гречей да ячменем управятся - я тебе, Господи, хоть сто холопов в подмогу пришлю!".
Еще шибче опечалился Всевышний, но вспомнил тут о казаках. Может, их попросить? Да только слух идет, что казаки - народ самостоятельный, вольницу любят, сами себе законы пишут и по ним только и живут. Но делать нечего. Воззвал Господь к казаку. А казак тот сидит, шашку точит, казачата вокруг него шастают, а жена на лавке бешмет казаку чинит. Услышав зов, встрепенулся казак, тоже чего-то стал на пальцах прикидывать. И ответствует он Вседержителю так: "Господи! Дай мне, родимый, пять минут сроку. А на шестой минуте я к тебе поскачу!"
- А на что тебе такой малый срок? - спросил Господь.
Казак удивился: "Для казака это срок немалый, а нужон мне он вот для чего: казачат у меня восемь, на каждого по полминутки, того четыре минуты. Попрощаться, значит. А с любимой женой меньше чем за минуту не обнимусь-поцелуюсь. Того пять…".
На шестой минуте вскочил казачина на коня и поскакал помогать Всевышнему. Только вот шашку, что точил, в спешке не до конца в ножны заправил. За то и разрешил Господь казакам ходить в храм Божий при сабле-шашке и повелел во время чтения святого Евангелия приобнажать клинок в знак верности Православию и как напоминание о тех давних событиях". Такая вот сказка-легенда, быль-былина - преданье старины глубокой.