Повод для такого буйства красок самый что ни на есть подходящий, на днях Ефимия Степановна отметила свой юбилей. И хотя о годах женщины говорить не принято, но 90-летний рубеж - тот возраст, о котором, думаю, молчать не стоит. За этой цифрой долгая жизнь, с её радостями, горестями, тяжёлой работой и минутами веселья.
Родилась Ефимия в деревне Артык, родители работали в колхозе, папа был трактористом, а мама разнорабочей. Когда началась война, девочке было тринадцать лет. Большинство мужчин ушли на фронт, в деревне остались женщины, старики и дети. На них и легла непосильная ноша крестьянского труда. На возраст особо не смотрели - руки, ноги есть - значит, можешь работать. А работы было хоть отбавляй - в поле, на току, в лесу. И днём, и ночью. В колхозе и лошадей нормальных не осталось, всё - для фронта, всё - для Победы. Одни только клячи, которые на ногах не стояли. Ребята сами в плуги и бороны впрягались - такой труд и для взрослых сильных мужиков тяжёл, а тут - дети. Всё время хотелось спать. Бывало, приходила домой перекусить, мама приготовит незамысловатую похлёбку-болтушку, садилась за стол, да так с ложкой над тарелкой и засыпала. Мама говорит: “Ляг на лавку, немного поспи”, а некогда уже - надо снова бежать на работу.
Многие подростки в то время вкусили все "прелести" лесозаготовки. Ефимия не стала исключением - отправилась туда с тёткой. На каждое хозяйство надо было заготовить по сорок кубометров леса, и неважно, большая семья или маленькая. Главные впечатления из тех лет - холод и голод. В лаптях по снегу, вся работа вручную. После смены ждал не тёплый дом, а холодный барак с нарами, в котором и одежду просушить было негде. Спасибо тётушке - она заботилась о том, чтобы Ефимия наутро надела на себя всё сухое.
Вспоминает Ефимия Степановна и то, как строила Якшур-Бодьинский тракт:
- Тогда там укладывали торцовую дорогу. Это когда бревно на тюльки распиливаешь и каждую тюльку закапываешь в землю торцом вверх. Работа тоже не из лёгких, а жили в самодельных шалашах из веток, кормили кашей, которая наполовину из мякины состояла. Откуда уж тут силы возьмутся? Занемогли с девчонками, заболели. Парни устроили нам побег, проводили до поля, сказали, чтобы шли, глядя на провода, натянутые на столбах. Сбежать было не так просто - все подступы зорко охранялись. Так мы и шли, а когда видели охранника на коне, то в лес убегали. Не один у нас побег такой был. Ловили, возвращали. Однажды, после неудачной попытки, нас в хлеву заперли, но мы смогли отыскать какую-то дыру и опять сбежали…
- Когда война закончилась, жить стало не намного легче, - продолжает Ефимия Степановна. - Всё тот же голод одолевал. Картошка почему-то не родилась, только-только ботва поднимется - заморозок ударит. Собирали мелкую, лишь бы на семена хватило.
Перебралась в Красногорье, устроилась работать на маслозавод статистиком - подруга в этом помогла. В районном центре познакомилась со своим будущим мужем, Вавилом Агафоновичем. Он тогда связистом на почте был. Ну как познакомилась? Мы и раньше друг друга знали, он же из смольниковских. А тут отношения завязались. Роман, можно сказать.
Много позже в жизни женщины будут ещё два Романа. Не подумайте ничего плохого - так зовут правнуков нашего юбиляра.
- Как-то вечером после кино возвращаюсь, - продолжает хозяйка дома. - Вавил - впереди, сделал вид, что шнурок развязался, меня поджидает. Так и дождался, после чего мы 65 лет не расставались, пока его не стало.
По выходным, после работы девушка уходила домой, в родную деревню, а молодой человек шёл чуть поодаль, не решаясь на первых порах провожать её в открытую. Это позже они рядышком, рука об руку, стали ходить. Проводит её, а сам обратно до Красногорья в ночь-полночь.
Сначала Ефимия и Вавил обвенчались по старому обычаю, а когда решили расписаться в ЗАГСе, молодая женщина была беременна. Создавая семью, жених не думал, что его призовут в армию, потому что надо было ухаживать за пожилыми родителями. До женитьбы так и было. А когда появилась молодая супруга, в военкомате решили, что сейчас будет, кому позаботиться о стариках, и вручили Вавилу повестку. Он отправился служить не куда-нибудь, а на самый "край земли" - на Дальний Восток, откуда писал жене нежные письма долгих три года.
- Родители рассказывали, что папа писал письма в стихах, - вспоминает Валентина, старшая дочь Вавила Агафоновича и Ефимии Степановны. - Ему очень хотелось сына, потому писал супруге, зная, что скоро появится ребёнок, что если родишь мальчика, то куплю тебе самую дорогую ткань на платье, а если девочку - то только на сатин можешь рассчитывать. В шутку, конечно, так говорил. Сына пришлось ждать ещё десять лет. Пока отца не было, я уже и разговаривать научилась. Когда меня спрашивали, когда приедет папка, я отвечала: "Ночем. Осенем". Интересно, что так и произошло - папа вернулся осенней ночью.
Когда родилась вторая дочь, Люба, семья окончательно перебралась в районный центр. Жили на улице Заречной. Здесь уже родились ещё трое детей - Татьяна, Надежда и Николай. Дом тогда казался большим. Когда дочери посмотрели на него уже взрослыми глазами, спустя долгие годы, - удивились, как это они все смогли уместиться в такой маленькой избушке.
Ефимии Степановне растить бы детей, да ни о чём больше не думать, но она работала. Где только за долгое время не пришлось трудиться - в заготконторе, библиотеке, исполкоме, райкоме партии, на почте, в сберкассе. Уже будучи на заслуженном отдыхе, успела побыть продавцом в хлебном магазине. А когда уезжали в Балезино - был и такой период во время укрупнения районов - работала в типографии. Тогда Вавил Агафонович возглавлял райсобес и его перевели в посёлок. Но прожили там всего около года, здесь умер отец, маму никак нельзя было оставлять одну.
Жили дружно. За всю жизнь Вавил Агафонович не то, что руки не поднял на супругу, об этом даже и помыслить нельзя - слова дурного от него не слышала. А детки, бывало, ссорились. Специально для разрешения таких конфликтных ситуаций во дворе была поставлена скамейка дружбы, на которой происходило примирение сторон.
Ловлю себя на мысли, что надо бы писать только про виновницу торжества, а я и про мужа её, про детей. С другой стороны, невозможно писать про человека в отрыве от его самых близких. Во всяком случае, в этой семье одного без другого представить трудно. Рядом сидят дочери, вспоминают разные случаи, как про маму, так и про отца.
Вот, достали из шкафа юбилейные альбомы, один посвящён 50-летию Вавила Агафоновича, другой - юбилею Ефимии Степановны. Если сделать несложные подсчёты, то эти альбомы хранятся уже около сорока лет. Вот что значит семья.
Валентина Вавиловна читает стихи из этих альбомов, ею же и сочинённые, а Ефимия Степановна украдкой вытирает накатившие от воспоминаний слёзы.
Семья всё растёт и ширится. Сейчас у бабушки уже шесть внуков, две внучки, подрастают два правнука. Один живёт в Свердловской области, нынче пошёл уже в первый класс, а второй - вот он, бегает по полу на четвереньках, увлечён игрушками, многочисленных взрослых как будто и не замечает. Прабабушка в них души не чает. Два правнука, два Романа. Если считать роман с мужем, длинною во всю жизнь, то все три получается. Это ли не счастье?
Валентина Вавиловна говорит, что когда поехала на юбилей к маме, все знакомые завидовали, ни у кого родителей уже нет в живых. Для дочерей Ефимии Степановны мама - это центр притяжения. Даже издалека они чувствуют, как она их защищает, чувствуют, как она каждый день молится за них.
Фото автора.