Они никак не могли перевести на итальянский фразу: "Этот Петя еще тот Петя!". Нам-то она понятна с ходу, даже характер человека виден из одной только фразы.
Таких каламбуров в "великом и могучем" хоть отбавляй. Ну, например, вряд ли тот же итальянец поймет выражение "курица – не птица, женщина – …". Не буду продолжать дальше. В семье Антонины и Михаила Ферулёвых из села Богородского готовы повторить вслед за Крупиным: "Курица – еще та птица!".
Антонина Ферулёва выросла в деревне, где куры на подворье были не то, что делом привычным, их почти не замечали рядом с крупной скотиной. Были они вроде развлечения, без кур как-то не полон двор. Между тем, без них не было бы на деревенском столе яиц и вполне себе вкусного и полезного мяса. В своей семье Антонина тоже без особого пиетета относилась к курам – пусть будут. Но однажды на их подворье появились куры не совсем обычные. Точнее, совсем не похожие на наших привычных несушек и бройлеров. Удивительно нежные, пушистые, очень небольшие и аккуратные. Это были "китайские шёлковые". Более точного эпитета и не надо – именно шёлковые. Они тут же стали любимцами ферулёвских девчонок-сестрёнок – Насти и Алины.
Впрочем, история появления китайских шёлковых в семье Ферулёвых весьма непростая. Заболел отец Антонины, причем серьезно – онкология. Знакомая сказала, что в борьбе с раком помогает мясо кур породы "китайские шёлковые". Вскоре три особи этой породы и появились у Ферулёвых – купили у заводчика в Нижнем. К великому сожалению, куры появились слишком поздно, отец так и не попробовал мяса китайских птиц, а целебные его свойства так и не были испытаны – ни опровергнуть, ни подтвердить их Ферулёвы не могут. Но куры остались.
– Больше для девочек, – уточняет Антонина, – они им очень нравятся. Любят они с ними возиться.
Между тем, на дворе бегает уже второе поколение экзотических кур. Все-таки не удержались, решили продолжить выращивание "китайцев". Сейчас по двору бегают еще четыре цыплёнка китайской породы.
– Но это для знакомых, родственников в подарок, – еще раз уточняет Антонина. – Особого смысла в их разведении не вижу.
Вообще ей не очень понятен наш столь пристальный интерес к китайским птичкам. Но они и правда интересны и необычны. Во-первых, у них совершенно черное мясо, такие же черные кости и столь же черная кожа. (Прямо, как начало какого-нибудь детского ужастика звучит! На самом деле, они необыкновенные симпатяги). Такие вот китайские "негритосы"! Даже сквозь белоснежные перья и пух светлых особей явственно проглядывает их чернокожесть. Я не оговорился про перья и пух. Если у наших несушек с оперением все понятно, то шёлковые действительно пушистые, как, например, бывают пушистые кролики. Говорят, что их (кур-то!) стригут и из пуха вяжут всякие "шарфы-варежки". Вот тебе еще одно экзотическое свойство "китайцев"! Я уж, было, подумал, что их, может быть, еще и доят. (Помните, поговорку: "Говорят, в Москве кур доят"?). Нет, не доят, но… Благодаря их покладистости, неагрессивности и удивительному спокойствию "китайских шёлковых" держат как домашних животных. К примеру, как попугаев. И подтверждение этому Алина и Настя нашли в интернете. Предполагаю, что будь их воля, они бы тоже поселили своих любимцев в доме. Да кто ж им позволит!
К тому же, Антонина сурово заметила, что наблюдала "китайцев" в общем курином стаде, и те в драке ничуть не уступают нашим доморощенным курам. Еще одно достоинство – могут постоять за себя.
Постепенно выяснилось, что у Ферулёвых с птицами очень даже необычные отношения. Михаил как-то в лесу обнаружил гнездо глухарей, а в нем пять яиц. Принес их домой. В это время очень кстати у Ферулёвых сидела клуша-наседка, подложили глухариные яйца ей. Глухарята благополучно вылупились и месяц жили в домашней кочегарке. Местная ребятня со всей округи приходила смотреть на диких птенцов. Впрочем, взрослые тоже любопытствовали. Однако, глухари в неволе не живут. Точнее, живут недолго. Так что глухариной фермы не получилось. Но это точно не было случайностью для Ферулёвых. Потому что был еще случай.
В прошлом году сестра Антонины, гуляя по окрестностям, обнаружила брошенное гнездо диких уток. В нем было уже девять яиц. Принесла она их Ферулёвым. Кому же еще? К тому же у Ферулёвых инкубатор свой. И утята благополучно вылупились, прижились на птичьем дворе. Алина и Настя с подружками наблюдали за ними и ухаживали, носили даже ряску с пруда на корм. Уже больших уток раздали соседям и односельчанам. Впрочем, и сами попробовали дичь. Только деликатес не впечатлил – мясо показалось жёстким и постным.
Вообще главные птичницы в семье Ферулёых, конечно же, Настя и Алина. Вот уж кого не надо заставлять ухаживать за птицами, они сами при первой возможности бегут на птичье подворье. И кто сказал, что курица – не птица. Это еще та птица! И вон та, и другая, и третья. Почти три десятка птиц у Ферулёвых на дворе и каждая со своим характером. Да, высоко не летают, красиво не поют, но как же интересно за ними наблюдать! Нет, курица точно птица.
Вот прямо на нас с Настей и Алиной походкой вразвалочку, словно только что сошедший с корабля шкипер, идет…
– Брама, – подсказывают девчонки. – Это порода кур такая.
Так, похоже, это еще одна птичья история, но о ней в следующий раз.