Родителей, как это часто происходило в 30-е годы прошлого столетия, репрессировали. Отец отстроил двухквартирный пятистенник своим двум сыновьям с семьями. Но новое просторное здание понадобилось под сельский Совет – решили, постановили, выселили. И поехала семья Ивана Степановича в Сибирь, плот причалил у крутого берега в Каргасокском районе.
Новоселы даже село со временем построили, назвали Эзель-Чвор, организовали колхоз, чтобы была возможность не просто выживать, а жить хоть немножко. Недалеко оказалось селение побольше, там даже семилетняя школа существовала. Летом через лес ходили и в магазин, и в медицинский пункт, и в сельский Совет шесть километров, зимой – восемь.
– Николай Иванович, вы помните что-то из того времени?
– Я родился в 1932 году уже в Эзель-Чворе. Мама была беременна, когда их заставили переселяться. Поэтому, как только подрос, помогал во всем отцу – я же старше всех. Так было всегда. Много чего хватил в жизни. Когда пришло время учиться, то пришлось снять квартиру, домой с ребятишками из нашей деревни бегали только на выходные. Окончил в Усть-Чижапке только четыре класса.
В 1942 году отца забрали на войну, в 45-м он вернулся, а в 46-м перевез нас в Колпашево. Дальние родственники уже здесь обжились, помогли найти землянку. Потом на этом месте была построена двухэтажная деревянная библиотека, старожилы Матьянги должны помнить ее. Сами сразу начали строиться. Через два года праздновали новоселье – хоть и небольшой домик, а свой. Семья разрасталась, скоро деток уже стало семеро. Возникла необходимость расширяться. Снова строились.
– Где работали ваши родители после переезда?
– Папа сразу пошел работать на Судоверфь, мама всегда трудилась по хозяйству. Ну я, как старший сын – главный помощник. В пятый класс пошел в четвертую школу, после семи классов поступил в Томское училище связи. В 1951-м после окончания обучения меня направили в Красноярский край отрабатывать два положенных года, оттуда "забрили" в армию.
– Служили по профессии?
– Да, в Орехово-Зуеве, под Москвой, три года. В апреле пятьдесят пятого произошла интересная история, до сих пор приятно: "Младшего сержанта Малыгина за безупречное отношение к служебным обязанностям, отличные показатели в боевой и политической подготовке и примерную дисциплину награждаю личной фотографической карточкой при развернутом Знамени части". И. о. командира в/части 16054 подполковник Черноплеков.
– О таком я ни разу не слышала. Конечно, это событие в памяти осталось навсегда. А Москву-то видели?
– Да, как-то раз за высокие показатели на учениях лучших командиров экипажей радиостанций наградили поездкой на ВДНХ.
– Николай Иванович, как сложилась ваша судьба после службы?
– После демобилизации приехал домой и остался – помогать надо семье. Тоже пошел на Судоверфь. Взяли учеником столяра, через три месяца стал работать самостоятельно. А через три года на Рыбокомбинате, куда Судоверфь входила, понадобился связист. Вспомнили обо мне. С тех пор предприятие не менял.
– Зачем на заводе связист?
– Наши рыболовные бригады по берегам Оби в деревеньках базировались. Как с ними связываться? Нужна рация. Вот их я и обслуживал, при перемене места каждый раз устанавливал радиостанцию. Ох, и помотался! Но и нахватался от рыбаков много по видам рыб, их специфике, по орудиям лова. Ведь на каждый вид рыб, чтобы добыть хороший улов, необходимы свои снасти. После появления вертолетов рыболовецкие бригады забрасывали на дальние озера, и я с ними ездил, связь-то нужна.
Еще и на заводе своя автоматическая телефонная станция на 25 номеров функционировала. Все цеха, кабинеты, дом директора были телефонизированы – это тоже мой фронт работы.
Вскоре меня перевели на должность инженера лова, в 1968 году – замдиректора, и окончательно – директора. Директорствовал 23 года с трехлетним перерывом после пенсии.
– Ваши годы в должности директора запомнились многим. Работники благодарны вам за строительство жилья. Ведь не только двухквартирники сдавались, но и шестнадцатиквартирные дома. Для расширения ассортимента в 1984 году построен кулинарный цех. Вспоминает бывшая работница Рыбокомбината Людмила Михайловна Саратова:
– Это предприятие во время руководства Николая Ивановича Малыгина было одним из ведущих в городе, на демонстрациях – во главе колонны. Только представьте: 120 тонн вяленой рыбы, 67–70 тонн холодного копчения ежемесячно выпускал наш завод. Постоянно работал кулинарный цех, на прилавках области и за ее пределами можно было полакомиться копченой плотвой, пельменями, жареной рыбой – по 300–350 тонн отправляли. Покупатели ценили охлажденную рыбу (150 тонн в год) и замороженную (400 т). Всего за год тонн 1 000–1 050!
– Николай Иванович, я понимаю, что производство процветало, а досуг как-то устаивался?
– У нас был свой духовой оркестр, ведомственный Дом культуры "Рыбник", в котором не только танцы и праздники проводили, но и спектакли устраивали, концерты. Футбольная команда занимала почти всегда призовые места. Наша сандружина дежурила в городе и всегда на хорошем счету была.
Да и вообще, мы в соревнованиях между предприятиями города только впереди – первое и редко второе место. Например, за 1988 год (в 1989 я первый раз ушел на пенсию) комбинат выпустил готовой продукции 1 100 тонн!
– А сейчас куда делась наша рыба?
– Я тоже задаю себе этот вопрос. Цели у нас, видимо, разные: мы в то время старались накормить людей, а в этом мире деньги решают все – надо больше заработать, поэтому морская рыба стала в приоритете.
– Но эти тонны должны плавать в Оби, в озерах! Ведь рыбаки столько не вылавливают.
– А кто ее теперь считает? У нас был план по лову, по рыбзаводам Томской области (Колпашево, Каргасок, Парабель, Александрово) примерно 4 500 тонн – СибНир (Новосибирский институт рыбы) ежемесячно собирал данные с Обского бассейна, все просчитывал, а потом сообщал, какую рыбу, когда и в каком количестве надо выловить. Например, налим уже в октябре поднимается, а это хищная рыба (к слову, не только она – еще щука, судак, осётр), питается маленькой рыбой, в основном – чебаками. В области налима должны были выловить сотни тонн – на каждый километр площади свои нормы. Для его ловли использовались речные фитили и переметы. Кто сейчас это делает?
– Николай Иванович, мне кажется, что много есть черных дыр в современном рыболовстве.
– Да, сердце болит о многом.
Я точно знаю, что каждую зиму погибает более 100 тонн рыбы. Раньше мы озера облавливали иногда по три раза, теперь рыба просто задыхается.
Много икры высыхает на заливных лугах – человек вмешался в правила жизни природы.
Как правильно, по законам природы? Вскрывается река, семь дней можно наблюдать ледоход, потом постепенно начинает вода в ней прибывать. Это тают снега, болота, речонки, начиная с Барнаула, собирается вода. Заливаются луга. Рыба нерестится в них, икринки на прогретых мелководных местах быстро превращаются в мальков, а они вместе со спадом воды попадают в реку, а потом в Обскую губу, например, судак, или остаются здесь. Теперь Новосибирская ГЭС сбрасывает воду, когда ей надо, не задумываясь, что будет с рыбой, выживут ли мальки после искусственной засухи.
Последние годы на уровне правительства говорят о правилах рыбной ловли. Видимо, не понимают, что такие законы надо принимать в регионах, ведь у каждой области, края свои водоемы, свои погодные условия, свои виды рыб, значит, должны быть свои подходы. Только на местах знают, как сделать лучше: надо взять за основу правила, установленные еще в советское время для своей местности, довести их до ума и пользоваться. А то у нас пироги печет художник, а сапоги латает педагог.
– Николай Иванович, я полагаю, что у вас наград довольно много.
– Грамоты к каждому празднику – работал хорошо. А вот министерские медали заслуживают внимания. Две медали за доблестный труд, медаль к 100-летию В. И. Ленина и "Ветеран труда", в 1987 году наш Рыбпром занял первое место в соревновании между российскими комбинатами по всем показателям, и за вклад, внесенный нашим предприятием, я получил возможность купить вне очереди автомобиль "Волга". До сих пор живая, на ходу.
– Николай Иванович, давайте поговорим о вашей семье. Где нашли свою половинку?
– В четвертой школе, в 5 классе я на нее глаз положил – вместе учились. Только Мария Денисовна получила среднее образование в Колпашеве, старшие классы доучивалась в первой школе. Потом она окончила медицинский институт по специальности фармацевт. 20 лет отработала в нашей больнице в аптеке.
А я-то после четвертой школы уехал в Томск. После службы встретил Володю Былина, он организовал вечернюю школу, пригласил – 3 года я там проучился и тоже получил аттестат. Параллельно с работой на комбинате, получил образование экономиста в Новосибирском речном техникуме.
Свою Машеньку разыскал после армии, свадьбу сыграли в 1958 году. У нас двое детей: сын Владимир и дочь Наталья, два внука, правнук "Коля Малыгин", как он всем представляется, трех лет. Бегает к нам по тротуару самостоятельно, территория с сыном одна, дом, кстати, построил сыну я сам.
– Николай Иванович, я думаю, что с нашими пожеланиями согласятся все, кто вас знает:
Хотим успехов пожелать во всем,
Сама судьба пусть в жизни помогает,
И за одним хорошим, добрым днем,
Другой, еще прекрасней, наступает.
Пусть все, кто дорог, счастливо живут,
Ведь счастье близких очень много значит,
Пусть в жизни встречи радостные ждут,
Любви, здоровья и большой удачи!
О. КОВАЛЁВА.