В жизни села Носакино в последние 10 лет не происходит позитивных перемен. Школа закрылась, хотя в былые времена в ее стенах обучались до 500 учеников, типовой Дом культуры тоже не работает, благо что строительный мусор от него использовали на ремонт дороги от въезда в село и до церкви, и, наконец, упразднена сельская администрация как самостоятельная структурная единица. Как значимое событие последних лет можно отметить капитальную реставрацию церкви Успенской Божией Матери.
Совершенно рядовым событием было открытие в селе крестьянско-фермерского хозяйства Георгия и Вероники Зель. Местные жители с насмешкой воспринимали крестьянскую затею городских жителей из самой Москвы. Георгий, 1974 года рождения, коренной москвич, имел три большегрузных самосвала марки ХАВО по 18 куб. м емкости кузова. На одном работал сам, на других – наемные водители. Так что в трудолюбии ему не откажешь. Супруги приехали в село не вдвоем, а привезли с собой пятерых детей, трое из которых – сводные с обеих сторон. Сын Георгия, самый взрослый, пожил в Носакине всего полгода и отправился назад в Москву. Второй ребенок тоже учится в столице. Двое школьников ездят в Жуковскую школу за знаниями, а самого младшего водят в открытую в Носакине группу кратковременного пребывания детей.
Живет семья Зель не просто на другом конце Носакина, а еще дальше – почти в лесу. Детей приходится возить 2 км до начала села, где останавливается школьный автобус и находится группа кратковременного пребывания для малышей. И, конечно, огромным благом стала построенная проезжая дорога. Все, кто бывал в Носакине в прежние годы, помнят полное ее отсутствие весной, летом и осенью, а зимой некому было чистить.
Многие местные жители разъехались в последние годы из села, большинство уезжают на заработки. Тем более резонный вопрос к Георгию: "Как решились приехать в такую "дыру", может, по неведению, еще не изведав лиха?" На что тот ответил вполне лаконично: "Люблю природу". Ее, конечно, здесь хватает. Кругом лес, рядом речка Шуструй, идеальная тишина и днем, и ночью. Более всего хочется отдать должное настойчивости Георгия и Вероники, людей, не привычных к сельскому труду, но сумевших освоить нелегкую работу по заготовке кормов, двукратную дойку, содержание, ремонт техники, постройку хоздвора, еще ряд повседневных дел по хозяйству и рутину отчетности, когда, закончив дойку и измерив молоко для сдачи, надо по телефону сообщить переработчику в Краснослободск, чтобы приняли продукцию. Наверняка, это не так сложно, мы ведь еще не знаем о самых больших подводных камнях на пути этой семейной лодки. Но есть уверенность в благополучии их бизнеса, прямо противоположного тому – городскому. Если справились в самом начале, одолеют и дальнейшие проблемы, тем более, настало время развиваться, укрупняться, что заметно по расширению хоздвора, увеличению количества техники, росту поголовья животных. Уже из беседы с Георгием чувствуется в нем интеллигентность, тактичность, без нытья о проблемах. Только одно запало из беседы – все-таки бизнес, какой бы он ни был, штука крайне жесткая. Если оступишься, никто не поможет, и никого не проси (да и некого), переноси трудности своей семьей. Вот сейчас, когда все десять коров в запуске, дохода у них нет, а налоги и другие издержки надо платить в срок. По выражению хозяина КФХ, порой на хлеб денег нету. А в селе бытует мнение, раз столько скота, техники, значит, и средства есть. Но не всегда, они, как тельняшка черно-белая. Однако с этим тоже надо считаться и добиваться стабильной и высокой отдачи от своего дела.
Дед Г. Зель из обрусевших немцев, а бабушка вообще дворянских корней – отсюда и такие нотки уверенности выбранного пути, желание продолжать начатое дело, по крайней мере, пока не вырастут дети. Однозначное намерение – отправить их в дальнейшем в Москву, как и двоих старших, а сами, возможно, и не расстанутся с начатым делом, тем более, "любимой" природы здесь очень много, а дорога, как связующая нить с цивилизацией, теперь есть. Георгий не страдает высокомерием, но преклоняться ни перед кем не будет, а местному населению неплохо бы брать с него пример – тоже заводить свое дело, которое им вполне по силам, чем обивать пороги Москвы. Фермер общителен и открыт всем, кто идет к нему с добром.
Георгий Зель говорит: "Люблю природу, тишину сельской жизни, тяжелой, но менее напряженной психологически, с редкими вариантами отдушины, расслабления – с тем, чтобы, набрав сил, вновь справляться с делами и жить на земле достойно".