Чудо Болдинской осени
Каждый раз, когда вступаешь на благодатную болдинскую землю, невольно в голову приходит гениальная строфа из стихотворения Александра Сергеевича Пушкина "Я помню чудное мгновенье"
Для Пушкина Болдино – это земля предков, "животворящая святыня". Благодаря же самому поэту, Болдино стало национальной культурной святыней всей России.
Здесь была создана большая часть произведений Пушкина 1830 годов – периода высшей зрелости его творческого дара. Здесь произошло чудо Болдинской осени – это был ни с чем несравнимый взлет пушкинского вдохновения, когда за три осенних месяца 1830 года из под его пера вышло около пятидесяти произведений различных жанров. Именно в Болдино Пушкин очень полюбил сельскую жизнь с ее неторопливым ритмом и свободой. Любимая осень, целительное обаяние деревенской природы действуют на поэта благотворно.
Сегодня село Болдино Нижегородской области, которая находится всего-то в 150 километрах от нашего райцентра, уже не та деревня 19 века. Это населенный пункт – райцентр Большеболдинского района с более чем 10-ти тысячным населением, развитой промышленностью, сельским хозяйством, предпринимательством и с хорошей социальной инфраструктурой.
Я не думаю, что в России есть человек, который хоть раз в жизни не слышал о Болдино, а тем более в наших мордовских краях. Болдино совсем рядом от нас, как говорится, на расстоянии вытянутой руки – всего-то в 1,5 – 2 часах езды.
Каждый год особенно торжественно, с русским размахом празднуется день рождения Пушкина – 6 июня. Торжества начинаются с возложения живых цветов к памятнику великого русского поэта. Затем посещаешь усадьбу, где жил Пушкин во время своих приездов в Болдино и которое сегодня является Центром Государственного музея – заповедника. Каждый раз с трепетом заходишь в комнаты, где жил и творил поэт в осенние месяцы 1830-1833 годов. Дальше – непременно в парк. Он – ценнейший природный памятник болдинской усадьбы – очень редкий по красоте. Здесь еще живы деревья – современники Пушкина: двухсотлетняя ива, дубы. И вдруг перед нашим взором открывается чудо: на карете к поместью подъезжает Александр Пушкин со своей супругой Натальей Гончаровой (артисты Нижегородского театра). Здесь же красавцы гусары, по зеленой, словно ковер, поляне к пруду с коромыслом идет крестьянская девушка…
…6 июня в Болдино едут со всей России: Москва и Московская область, Петербург и Ленинградская область, Урал, Нижний Новгород, Самара, Дальний Восток…
Люди искусства, художники, писатели, любители поэзии. Отрадно, что в последние годы в Болдино побывали почти все ученики школ нашего района, учителя, работники культуры, ветераны труда. По себе сужу – кто хоть однажды побывал на благодатной болдинской земле, тот непременно приедет сюда еще и ещё.
В последний свой приезд я долго беседовал с московским журналистом, на память он оставил мне вот эти свои записи: "У Пушкина за пазухой" (страницы из болдинского блокнота), которые мы сегодня с удовольствием публикуем
Ф.Ч.
У Пушкина за пазухой
Страницы из болдинского блокнота
Это, наверное, происходит с каждым, кто хоть раз побывал в Болдине: мы обречены вечно вспоминать и искать свое Болдино. И мучительно пытаться рассказать о нем близким людям.
Почему же мучительно?.. Болдино - это осенний ветер, хлопнувшая калитка, стрекот кукурузника Ан-2 над рыжими полями, запах картофельной ботвы с огородов. И во всем этом - что-то столь щемящее и ошеломляющее, чего давно с тобой не случалось. Быть может, с отрочества.
Ну и как об этом рассказать?..
Перечитывая в поезде "Повести Белкина", вдруг понял: в этих маленьких повестях - та страна, в которой Пушкин хотел бы жить. Страна, скрепленная не лютыми границами на замке, а кругом семейственности, дружества и любви.
* * *
Первые болдинские звуки: ворчит собака, лениво каркают вороны, осипший петух пробует горло. Именно в такое "ясное, холодное утро (из тех, какими богата наша русская осень) Иван Петрович Берестов выехал прогуляться верхом..."
Днем я добрался до Львовки - усадьбы, построенной сыном Пушкина, а сейчас отданной героям "Повестей Белкина". Самая светлая комната - у Лизы Муромской. В ней главные "экспонаты" - солнце и чуть дрожащие тени.
Вспомнилось блаженное, почти телесное, осязание в детстве любимых литературных героев. Оставишь книгу на столе, убегая к ребятам во двор, и уже там, во дворе, вдруг нестерпимо захочется вернуться в книжку.
Помню, одно время я представлял себе Машу Миронову своей одноклассницей, и до сих пор, перечитывая "Капитанскую дочку", вижу храбрую и милую девочку, сидевшую на второй парте в первом ряду.
***
Настоятель Болдинского храма отец Евгений Качкин служил всенощную - обстоятельно, ровно, без суеты. Свет из окон медленно струился, одаряя иконы цветом спелой малины.
Солнце укатывалось за усадьбу. И, когда я с немногими прихожанами вышел после службы на крыльцо, над Болдином уже расстилалось темно-лиловое небо. Вот-вот на этом покрове вышьет ночь звезды и затихнет село.
* * *
В семь часов вечера Болдино пустеет. Остаются одни мальчишки на скейтах. Они катаются туда-сюда по асфальту мимо лозунга "Болдинцы! Сделаем свое село центром высокой культуры!..".
По дороге в гостиницу заглянул в местный магазин. В бакалейном отделе - обычные кирпичи хлеба, но я будто первый раз услышал этот заманчивый и веселый хлебный дух. Я долго смотрю на полку с хлебом. На половинки здесь не режут, и разум говорит: "Куда тебе такой здоровый кирпич?" А душа говорит: "В самый раз. Хлеб сам себя несет. Сам не съешь, так угостишь кого..."
Пока разум и душа боролись, я просто вдыхал запах болдинского хлеба.
И, конечно, унес теплый живой кирпичик с собой.
***
По дороге в Болдино поэта застал первый снег, дороги развезло, местами ему приходилось менять коляску на сани. Но настроение у Пушкина было прекрасное: он знал, что его ждет свобода и вдохновенный радостный труд. Он даже позволил себе не торопиться и, сделав немалый крюк, заехал в усадьбу к старым друзьям, братьям Языковым. Они, все трое, вышли встречать его в ночных халатах, заспанные и недоумевающие: откуда в симбирской глуши мог взяться Пушкин?
Как раз в эти дни след поднадзорного поэта потеряла полиция и нижегородский губернатор приказал своему полицмейстеру: "Узнать, куда поехал..."
* * *
Вечером над Большим Болдином взошла Большая Медведица. Заглядевшись на звездное небо, какого в городе никогда не увидишь, нечаянно забрел на сельский стадион.
Когда выбрался, услышал рядом с собой ежика. Он семенил, ничуть меня не опасаясь. Его важная походка и сытое пофыркивание говорили: "Живу у Пушкина за пазухой". Так мы прошлись по улице Красной. Потом ежу надоело гулять со мной, он нырнул под штакетник, смешно вильнув своим задком, и скрылся в траве и листьях.
* * *
Утро пасмурное, дождь. Перечитываю "Барышню-крестьянку", которая была написана здесь, в Болдине. "...Если бы слушался я одной своей охоты, то непременно и во всей подробности стал бы описывать свидание молодых людей, возрастающую взаимную склонность и доверчивость, занятия, разговоры..."
Чего же или кого послушался Пушкин, если самого себя не послушался? Почему не пустился в те подробности любви, которых всегда так ждут читатели? Почему для него так важен был покров тайны, который он простирал и над вымышленными героями?..
Счастье невозможно без тайны. Счастье двоих всегда предполагает завесу. Вот почему Пушкина так выводил из себя учиненный над ним надзор, перлюстрация его переписки с женой.
Тайный надзор оскорбляет не только человека, но и саму сокровенность, установленную не людьми, а Богом.
Сейчас эту сокровенность разрушают не жандармы Третьего отделения, а бульварные СМИ, ток-шоу и социальные сети. Человека лишают всего интимного, раздирая тот нежный кокон бытия, который должен хранить нас здесь, на земле.
* * *
Вечером музей дал мне машину, чтобы добраться до станции. Водитель Виктор Иванович оказался человеком удивительной кротости и душевности. Мы проговорили все два часа дороги и расстались как старые знакомые.
У меня было такое чувство, что я простился с Самсоном Выриным.