Сын участника войны Марат ФАЛЯХИЕВ:
"В эти дни я часто просматриваю записи отца Мавлита Фаляхиевича Фаляхиева, где он описывает боевые будни. В последние годы жизни он часто вспоминал о войне, делал заметки, и сейчас я знаю, как воевал отец.
Первую боевую награду – медаль "За отвагу" – он получил в 1942 году за оборону Москвы. 112-я танковая дивизия, в которой находился отец, вела бои за города Серпухов и Кашира. Сражались на лёгких танках Т-26 и БТ-70 против немецких Т-4. Вот как это описывает отец:
"Это было под Москвой в январе 1942 года. Я был командиром танка Т-26 в звании сержанта. При поддержке пехоты мы шли в наступление и освобождали захваченные фашистами наши земли. Потери танков были большими.
Рано утром началось наступление на деревню Зубово Юхновского района. В ходе освобождения деревни экипаж уничтожил пулемётный расчет, ведущий сильный огонь с колокольни церкви. Захватили батарею противотанковых орудий. В этом бою тяжело ранило нашего механикаводителя Е.А. Зайченко, который скончался в госпитале. Погиб и весь экипаж танка нашего командира подразделения. А деревня была очищена от врага.
На следующий день при освобождении деревни Плоское мы отомстили за своих боевых друзей. Экипаж уничтожил два орудия с расчетом и до взвода пехоты. Немцы нагло шли в атаку – во весь рост, пьяные. Я открыл огонь из башенного пулемёта, израсходовав две коробки по 72 патрона в каждой. Около 30 фашистов остались лежать на поле боя.
Немцы отступили. Мы освободили Щелканово, Сосино и продолжили атаку на город Юхнов,
захваченный фашистами. Возле деревни Плоское наш танк был подбит немецким орудием, ведущим огонь из кирпичного дома. Механик-водитель Анисимов погиб, тяжело ранило башенного
стрелка Макушива, а я получил ожоги. Благодаря экипажу Писарева, который нас прикрыл, остались живы. Как только покинули танк, он взорвался и загорелся.
Мы ползли около трёх километров под огнём противника. Танков не хватало, меня определили возить бензин. В день делал три рейса, доставляя по одной бочке. В один из рейсов был обстрелян немецким самолётом, но пулемётные очереди прошли мимо. Через километр увидел две разбитые авиабомбами автомашины. Один из шоферов был убит, а другой пытался что-то сделать с машиной. Я помог ему устранить неисправности. Дальше ехал вдоль леса, и вдруг позади меня раздались автоматные очереди. Обернулся: никого. Оказывается, немцы стреляли разрывными пулями, которые впереди меня попадали в деревья... Топливо было доставлено в срок и без потерь.
Через несколько дней меня вызвал командир дивизии полковник А.Л. Гетман и после доклада предложил службу ординарца и личного охранника".
И таких эпизодов у отца было много, вплоть до мая 1945 года".