От единственного сына остались только письма и фотографии. Бережно храню их. Вот на снимке Петр еще допризывник - один и с любимой девушкой Наташей, на других фото - уже бравый сержант Красной Армии.
Семья Шельшаковых сначала жила в деревне Лобеги Гакугского сельсовета, а в 30-е годы переехала в деревню Ченежу, что в шести километрах от Пудожа.Всего у Михаила Васильевича и Анастасии Михайловны Шельшаковых родилось 14 детей, но многие умерли в раннем возрасте от различных болезней. До совершеннолетия дожили четыре дочери и один сын.
До армии работал Петя - совсем как в популярной в те времена песне - трактористом в колхозе. Парень был что надо, как говорится, вышел и ростом, и лицом. Трудолюбивый, статный, и поведения примерного. Судя по фото, состоял членом ОСОАВИАХИМа, имел значок "Ворошиловский стрелок".
В армию 20-летнего ченежанина призвали в октябре 1939 года. Всю жизнь вспоминала наша бабушка этот холодный осенний день. До Подпорожья колонна пудожских призывников шла пешим ходом по раскисшей от дождей дороге. Следом по обочине вдоль улицы Детская до Гурьева шли, стараясь не отстать, провожавшие сыновей женщины, в том числе и Анастасия Михайловна. Слезы заливали глаза, подкашивались ноги, от тоски сжималось сердце, словно вещало, что сына мать видит в последний раз.
Из армии Петр писал регулярно и родителям, и сестрам. Присылал им и другим родственникам фотографии.Сообщал, что окончил курсы младших командиров. До конца действительной службы оставались считанные дни, когда грянула война. Последнее письмо от сына родители получили из Прибалтики, оно датировано 7 июня 1941 года. "Нас перевели из
Даугавпилса в Литву, - говорилось в нем. - Стоим на границе. Видно германские вышки. Ждем чего-то с часу на час. А что будет, не увидите, так услышите…". Бабушка, а прожила она 87 лет, очень часто доставала это письмо из сундука и перечитывала, а когда на восьмом десятке совсем ослепла, просила почитать нас, внуков. Мы знали его наизусть, как, впрочем, и она сама.
Долгие годы родным так и не удавалось ничего определенного узнать о судьбе Петра. Погиб ли он в бою на границе или попал в плен? И где нашел свой последний приют? А может, и вовсе его косточки не преданы земле…
Уже давно нет бабушки и дедушки, ушли в мир иной моя мама и ее сестры. Но желание раскрыть эту тайну не покидало меня. И вот два года назад благодаря Интернету, а точнее электронному архиву Минобороны удалось выйти на след. На сайте www.obd-memorial я нашла данные о Петре Михайловиче Шельшакове. Дословно: "16.01.1919 г. р., дата выбытия - шталаг ХIC(311)".Удалось выяснить, опять же благодаря Интернету, что это нацистский концлагерь, который находился в Нижней Саксонии, недалеко от д. Бельзен и в нескольких милях от г. Берген. Летом 1941 г. сюда поступили 20 тыс. военнопленных из СССР, в основном из Прибалтики. Вот что свидетельствовали немногие выжившие узники: "Разместили нас под открытым небом, обеспечив питанием из расчета - одна буханка хлеба на десятерых. И даже эта "норма" выдавалась не каждый день. В считанные дни вся трава и кора немногочисленных деревьев в огороженной "колючкой" зоне была съедена, а питье из луж привело к эпидемии дизентерии. К весне 1942 года 18 тыс. советских военнопленных скончались от голода, холода и болезней. В день умирало по 200-400 человек…"
Уже не было сомнений, что именно в этом фашистском концлагере погиб наш дядя.
Но на этом поиск не завершился. Окончательная точка была поставлена благодаря данным немецких архивов, которые я обнаружила на сайте www.dokst.ru общественного объединения "Саксонские мемориалы". Немцы со свойственной им точностью и скрупулезностью вели учет военнопленных. Я и радовалась, и плакала, обнаружив в списке умерших узников сведения о нашем родственнике Петре Михайловиче Шельшакове. Указана и дата смерти - 1 февраля 1942 года, а также номер записи в базе данных - 189818. Хоронили умерших в местечке Герстен, где немецкой стороной теперь установлена каменная стела.
В Великую Отечественную почти каждая советская семья понесла невосполнимую утрату. Ищите информацию о своих пропавших без вести солдатах. И, может быть, им будет не так одиноко лежать в своих безвестных могилах. Наш святой долг - помнить всех, кто не вернулся с той страшной войны.