В одну жизнь может ли вместиться две? Может! Есть такие судьбы, в которые они вместились. Таковой была судьба солдата Великой Отечественной войны, нашего земляка из поселка Кадошкино В.И. Юматова. В сентябре 1944 года на него пришла похоронка. Не треугольник с кратким посланием от солдата, а казенный конверт с печатями, не прошеной птицей залетел в дом. Дрожащей рукой открыл его отец Иван Гаврилович, на которого извещение и было выписано. Стандартно, сухо по-военному: "…Ваш сын В.И. Юматов, красноармеец 72 стрелкового полка 321 Чудовско-Дновской Краснознаменной дивизии верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, пал в бою за Советскую Родину…". Прочитал и заплакал: Василию еще не исполнилось девятнадцати лет. А он уже больше года успел повоевать. И похоронен так далеко от дома, аж в Эстонии! Никогда и не слышали о таком хуторе Микиле. С того момента воина Василия мать стала поминать в усопших. Одно было для нее утешение.
Так, можно сказать, закончилась одна жизнь, молодая и несмышленая, но началась и вторая. Жив, здоров, не ранен, не убит… был наш герой. Откуда ошибка вкралась в документы, Василий Иванович так понять и не смог. А узнал о том, что убит уже после войны, когда вернулся домой в 1947 году. Почему посчитали погибшим - тоже не знает. Он вспоминал, что на войне бывало и не такое. Многие из боя не выходили - раненые, контуженные, кто-то отбивался от своих, а кого-то заваливало землей, где искать?! Снайперы, разведчики, вообще, уходили "в поля". А фронт движется вперед, не догнать.
Призвали Василия в конце 1943 года. Сам просился в военкомате на фронт, но не брали, подрасти велели. К тому времени после окончания семилетки Василий уже самостоятельно работал в колхозе. Знал крестьянские заботы, умел управляться с лошадьми и малой техникой. Стал самостоятельным подростком рано. Для него тыл стал таким же фронтом. Но на фронт мечтал попасть. Впрочем, какой подросток не мечтает о подвиге?!
Печалился Василий по поводу "подрасти немного". И было от чего. По мнению мальчишки, фронт ушел далеко на Запад, и уже Сталинградская битва позади была, Курская… Гнали фашиста советские солдаты. Боялся, что на него войны не хватит. Прошла еще одна осень, страду завершила и бригада Василия. В ноябре пришла повестка, почему-то ждать 18 лет даже не стали! Видимо, черед пришел и поколению таких мальчишек, как Юматов, идти защищать Родину. Сборы были недолгими, да и какие сборы, на войну много не нужно. Оказывается, нужна только жизнь, которую можно отдать не задумываясь… Это и есть высший подвиг для солдата.
2 декабря 1943 года, когда новобранца призвали, и семья провожала его на станцию, запомнился Василию навсегда. Это было последнее мирное утро его солдатской жизни. Дальше - эшелон, полностью "забитый" такими же мальчишками, повез в Кировскую область. Там, в городе Слободской, были учебные части. Василий показал отличные знания стрелкового оружия и владения винтовкой. К радости своей, он был зачислен в отряд для подготовки профессиональных снайперов. Обучили маскировке, терпению, ведь в будущем снайперу придется часами сидеть в засадах, умению ориентироваться на местности - ведь снайперу приходилось чаще всего "работать в одиночку". К концу учебки винтовку боец чувствовал, как продолжение руки, и был отправлен на Ленинградский фронт.
Весна 1944 года была ранней. Для Севера. Какой бы суровой не была реальность, особенно военная, и на фронте есть время лирике. Молодость примечала эти изменения, радующие сердце - как зеленеет листва, природа просыпается… Хорошая весна! И для снайпера самое то - в кроне дерева можно легко укрыться. Василий был готов к своей военной работе. Даже не терпелось. Но одно дело - учение, стрелять в мишень, и совсем другое - война, когда целишься в человека. Нет, не в человека, во врага! Потому что он целится в тебя, и не хочет промахнуться. Справился солдат с собой, с эмоциями, и первая его пуля попала в цель. Его первый фронтовой опыт, который врезался в память навечно: он выслеживает врага, целится. Это был тоже снайпер, как он, замаскировавшийся в зелени - "кукушка".
Василий Иванович вспоминал свое боевое крещение. Врага гнали к Прибалтике. Войска стягивались к Нарве (Эстония), готовилось крупное сражение. Лениградский фронт продвигался на Запад. Освобождение Нарвы стало первым шагом в освобождении Прибалтики от нацизма. До Победы оставался ровно год, но до нее еще были тысячи километров войны. Ветеран рассказывал, что каждый километр давался с боем. Жестоким.
- Земля "рвалась" на куски от снарядов, горела в воронках, заполняла легкие черная гарь, солнце заслоняли пороховые тучи: то ли день, то ли ночь. Старики нас, молодых, берегли, под пули сразу не пускали, но куда денешься - война. Мы, практически зеленые, неопытные. Но горячие. Убивало одних, становились вместо них другие, полки то и дело отправляли на переформирование. И как не запомнить первый бой? Он потом снился даже, покоя такие военные воспоминания не давали, без рюмки не засыпал. Знаете, как сильно билось сердце в тот момент, когда держал прицел?! А стрелять учили между биениями. Но нервы на пределе были при каждом таком случае. Если рука "на первого" не дрогнет, то будешь снайпером. У меня не дрогнула.
Как говорится, в том первом бою Василий познал себя. Шел бой за какую-то высотку. Картина фронтовой полосы однообразная - поле, рощицы, овраги. Стрельба шла с обеих сторон, но заметили, что бьет откуда-то снайпер, да так метко, что из окопа головы не дает высунуть. Какая же тут атака? Командир вызвал Юматова: "найти немецкую "кукушку", никак не удается его вычислить". Профессиональным взглядом снайпер определил, что бьет он из дальней рощицы. Как учили, пополз, нашел удобную позицию. Затаил дыхание в ожидании секунды, когда фашист будет уязвим. Не ошибся, "хлопнул"! Попал в цель. Оземь с березки свалился фриц. И следом услышал эхо атаки: "Ур-а-а!".
Красноармеец В.И. Юматов был представлен к медали "За боевые заслуги". Так начался фронтовой путь для снайпера. Дальше путь лежал на Нарву, Прибалтику, Любаву…
В одном из освободительных операций за Нарву Василия Юматова ранило. Пуля пробила плечо. Ранение легкое, но из строя солдат выпал. Жалко и обидно было бойцу, что не снайперская пуля была, "пришла с поля". Случайная. Полевую пулю снайперы называли "пришлой". С другой стороны хорошо: снайпер бы не промахнулся. А тут живой, еще повоевать можно будет. И ранение в госпитале причислили к категории "легких". Пролежал ноябрь месяц в одном из Ленинградских госпиталей, подлечился, и опять на фронт. На переформирование. В декабре 1944 года Юматов пополнил команду снайперов 306 стрелковой Рибшевской дивизии. С весны 1945 года 306-я стрелковая Рибшевская Краснознаменная дивизия участвовала в операции по разгрому Курляндской группировки немецких войск. Но до этого на острове Саарема (Эзель) воинские подразделения дивизии проходили усиленную подготовку для броска на польскую Любаву. Ветеран вспоминал, что шли Балтийским морем, потом "походом". Там, в Любаве, красноармеец Василий Юматов и встретил самый, пожалуй, яркий день в своей жизни - День Победы.
Но вторая, мирная жизнь, началась тоже с отголоска войны - снайперы относились к особым подразделениям Великой Отечественной войны, поэтому направили его, как стреляного бойца, обучать молодое пополнение. Для них, 18-летних новобранцев, вчерашних подростков военного тыла, Василий казался "стариком". А ему и 20 лет еще не стукнуло к тому времени.
- Всю страну пришлось объездить, в каких только военных частях не пришлось обучать новобранцев, - вспоминал ветеран. - Война окончилась, фронта расформировывали, а нас, стрелков, задержали. Пошел новый призыв, службу-то срочную никто не отменял. Все тыловые и приграничные формирования приводили в порядок. Так что, увидел я и Север, когда воевал, Среднюю Азию и проехал на Дальний Восток. Аж до Комсомольска-на-Амуре. Только в ноябре 1947 года пришел на меня приказ о демобилизации. И что примечательно, до дома я добрался 2 декабря. Ровно четыре года назад в такой же морозный день я уходил на большую войну. Уже, наверное, все, кому вернуться, вернулись с войны. Вот и я вернулся!
Как будто не было этих лет, странствий, скитаний, километров войны… Подходил к дому, а сердце с каждым шагом как при первом выстреле бухало, в груди не вмещалось. Родители сидели за столом, мама резала каравай. Увидели меня и просто замерли. Они не верили, что это я, что живой. Живой, всем смертям на зло! Раз написал, думал, что отправил, а забыл. Предполагал, что не сегодня-завтра - домой. Получилось так, как получилось. На похоронке было и место названо - хутор Микиле. Мы там с подразделением стояли несколько дней, а потом я опять с разведчиками ушел "на охоту", и больше туда не возвращался. К своим вышел только через недели две. Вот в тот момент, наверное, и "потеряли".
И думать про войну забыл, как в 1960 году пришло письмо в Кадошкино на имя родителей от следопытов Эстонии, которые сообщали, что за могилой советских солдат в Микеле ухаживают школьники. Там и моя фамилия вписана. Я им ответил, что "спасибо".
Василий Иванович прожил долгую жизнь. Его должны помнить многие кадошкинцы. Работал в колхозе, потом на Кадошкинском электротехническом заводе. В 2000 году, к 55-летнему юбилею Великой Победы, я была у него в гостях. Он чувствовал себя уже неважно, проживал у сына в квартире. Еще крепкий, жилистый. Оптимист. Хотя война его догнала: бывший профессиональный снайпер, выбивавший 50 из 50, ослеп. Но память крепко цеплялась за жизнь. Вспоминал, рассказывал... Прошло уже 20 лет, а рассказ его помнится. Сейчас он дополнен обработанными архивными материалами Минобороны, и стал содержательнее. И есть повод вспомнить о подвиге рядового войны В.И. Юматова еще раз, чтобы и потомки, и мы - наследники Победы гордились.