Сорок солдатских писем, присланных с фронта Иваном Михайловичем Кузнецовым, сохранила его семья, передав их впоследствии в Музей боевой и трудовой славы Большеигнатовского района; три из них опубликованы в книге "Письма из войны", посвященной 65-летию Великой Победы. Каждое письмо в этой книге – это память об отцах, дедах, братьях и сестрах, защищавших страну и весь мир от фашизма.
Я читаю письма нашего земляка, уроженца деревни Старое Качаево (Ташто Кшуманця), Кузнецова И.М., адресованные его жене Анне Степановне и двум дочерям – Марии и Наталье. В одном из писем, датированном 27 сентябрем 1943 года, он пишет, что после жаркого боя, месяц лежал в госпитале и выписался в конце августа 1943 года. Пишет, что гонят они с нашей земли фашистскую нечисть, что освободили много населенных пунктов и уже далеко ушли от того места, где им пришлось воевать почти два года. Военной цензурой было запрещено указывать в письмах названия городов и сел, но было известно родным, что Иван Михайлович оборонял Тулу, воевал на Орловско-Курской дуге, где был тяжело ранен. Письма написаны на эрзянском языке. Каждое письмо пронизано беспокойством и заботой хозяина семьи о детях, о жене. Он просит писать чаще, хотя знает, что жене приходится просить кого-то постороннего написать от неё письмо, ведь в селах в те времена женщины были малограмотны, а дочки Ивана Михайловича еще не ходили в школу.
"Когда отца в 1941 году мобилизовали на войну, мне исполнился один год, а сестре – четыре года, - рассказывает Наталья Ивановна Гальперина, дочь Ивана Михайловича Кузнецова. - Я бы его не знала совсем, если бы в ноябре 1943 года нашего отца не демобилизовали с войны по ранению. Несмотря на то, что мне шел только четвертый год, я отчетливо помню, как открылась дверь и в дом зашел солдат в шапке со звездой, в шинели и сапогах. Я помню легкий наклон его головы; мягким голосом он спросил: "А где мама?". "А ты кто?" - спросила я его. "Я ваш отец", - ответил он и улыбнулся мне. Я подбежала к нему, он меня поцеловал, а потом подошёл к печке и одной рукой снял с неё сестру Марию и тоже поцеловал. В это время прибежала от соседей, куда она ходила за солью, мама, вслед за ней в дом стали собираться соседи, родные. Но отцу было трудно сидеть, тяжело разговаривать и он прилег на кровать, я прильнула к нему, а он сказал: "Дочка, только не прикасайся к моей руке, она у меня очень сильно болит". Мать затопила голландку, согрела в чугунке молоко. Налила отцу и нам с сестрой в кружки. На гимнастерке у отца блестели медали. Когда разошлись люди, отец разделся, и я увидела, что рука у него забинтована, а через бинты просачивается кровь. Мама подошла к нему, поправила одеяло – судорожно вздрогнуло его тело, он застонал от нестерпимой боли. Его лихорадило. Мама не отходила от его кровати. Через два дня отец умер…
Награды отца положили вместе с ним в могилу, а его письма-треугольники мы еще несколько лет перебирали, не умея читать, а когда стали учиться в Большеигнатовской средней школе, то выучили содержание каждого письма почти наизусть. Мама, слушая нас, утирала руками исплаканные глаза".
Много рассказывала Анна Степановна дочерям об отце, о довоенной жизни, о родных и близких людях.
Иван Михайлович родился 21 февраля 1909 года в многодетной семье Кузнецовых – Михаила Филипповича и Матрёны Васильевны. Кроме него в семье воспитывались четыре брата, две сестры, да еще приёмная сестра. Со своей будущей женой Анной Степановной Мусалевой жили по-соседству и поженились будучи еще совсем юными.
Когда его призвали на действительную службу в Красную Армию, у молодых уже росли два сына. После демобилизации он работал продавцом в магазине села Большое Игнатово, потом – лесником.
В тридцатые годы многие молодые семьи покидали свои места и уезжали по вербовке в Сибирь, на Дальний Восток. Уехала в Читу и семья Кузнецовых. Но суровый забайкальский климат не подошел Анне Степановне. Она стала болеть, заболел и двенадцатилетний первенец Макар. Семья решила вернуться на родину. В дороге Макар умер и его похоронили на кладбище одной из станций на пути следования поезда. Приехав в Старое Качаево Николай Михайлович решил построить дом. Только после новоселья Анна Степановна заметила, что одно из бревен сруба перекрученное-свилеватое. "Ты же лесник, - укоряла она мужа, - как же не мог заметить это негодное бревно!".
Старые люди считали, что если в сруб дома попадает такое дерево – не останется в доме мужчины. Так ли, или нет, никто не знает, но вскоре у Кузнецовых умер и второй сын – десятилетний Володя. Остались у них две дочки – Мария и новорожденная Наталья.
Когда началась война и муж ушел на фронт, из-за этой недоброй приметы Анну Степановну не покидала мысль, что не увидит она своего Ивана больше никогда.
Уже в августе 1941 года пришла похоронка на брата Ивана Михайловича – Ефрема, а в марте 1942 года на его второго брата – Петра. Когда же в апреле 1943 года получили похоронку на брата Анны – Мусалева Дмитрия Степановича, совсем покинула бедную женщину надежда увидеть своего мужа в живых.
Не выпала на долю Анны Степановны похоронка – её муж вернулся домой живым, но, прожив дома два дня, умер на её руках.
Похоронен Иван Михайлович на кладбище Большого Игнатова. "Вот два года тому назад поставили ему новый крест, - рассказывает Наталья Ивановна Гальперина¸ - старый, дубовый, простоял почти 70 лет".
Много пришлось трудиться их матери, чтобы вырастить дочерей; работала она и дояркой, и свинаркой; знала она что такое голод, что такое тяжелый труд, от которого ночами болели её натруженные, с узловатыми, распухшими пальцами руки. Ради своих детей, кажется, лишь и жила она.
"Только один год выплачивали нам пенсию за отца, а потом перестали платить, - сказала Наталья Ивановна. – Трудно нам жилось, выживали как могли".
Пройдет еще немало времени, пока не забудутся страдания поколения, опаленного войной. Сквозь время люди будут вспоминать и тех, кто защищал Родину на поле боя, и тех, кто вынес все тяготы военного времени в тылу, лишения и голод послевоенных лет; кто сохранил и вырастил без отцов своих детей, кто принял на себя удары этой самой страшной в истории человечества войны.