Среди них наша участница Краснощекова Мария Юрьевна, ученица 11 класса МБОУ "Большеигнатовская СОШ". Мы публикуем ее конкурсное сочинение.
В один из летних воскресных дней наш папа сказал: "Собирайтесь, мы сейчас поедем в поселок Пролетарий, на родину вашего деда".День был жаркий, но не душный, полуденный зной уже спал и ехать было приятно и весело. "Мы с вашим прадедом - Григорием Яковлевичем и моим отцом - вашим дедом, приезжали сюда каждое лето", - рассказывал папа по дороге. - Посёлок Пролетарий распался в начале семидесятых годов прошлого столетия; дед мой проживал сначала с нами, а потом в Ардатовском районе, но летом всегда приезжал к нам, чтобы быть поближе к родным местам".
Дорога в посёлок, где давно уже никто не живет, была довольно накатанной: бывшие жители часто навещают погост, чтобы содержать в порядке родные могилы.
И вот мы идём туда, где прошли годы жизни наших дорогих людей. Ветер овевал нас запахами полевых цветов и нагретой солнцем травы; из леса доносился голос кукушки. Мы как бы растворялись в этом воздухе и разнотравье и радовались, что набрели на тропинку, которая вывела нас на бывшую улицу. Папа шел по этой улице медленно, стараясь ничего не пропустить из виду. "Вот здесь стоял дом Краснощековых", - сказал он, указывая на яблони и вишни бывшего сада.
Удивительно было мне глядеть на эту улицу и думать, что по ней когда-то ходили жители посёлка, играли дети… Удивительно как-то. И жалко. Отсюда уходил на фронт ваш прадед, - продолжал папа, - в первые же дни войны он, председатель местного колхоза, сдал дела и явился в райвоенкомат. А с 1 июля 1941 года был уже бойцом Красной Армии.
- Папа, расскажи еще о нём!- стали просить мы с сестрёнками.
- Ему было тогда 28 лет, у него была уже семья - жена и двое детей. С ними жили его отец и две сестры. Мать накануне войны умерла, хотя была вовсе не старой женщиной. Отец сильно болел и не дожил до возвращения сына с войны. Мы ещё зайдем туда, и я покажу вам их могилы.
Дедушка рассказывал, что, когда их поезд приближался всё ближе к фронту, он на остановках видел толпы встревоженных людей с узлами, чемоданами, грудными детьми и плачущими малышами. Это были беженцы. Всматриваясь в мелькающие за окном поля и леса, он с болью в сердце думал о своём родном поселке, где в полях точно так же колосилась рожь, в лугах колыхалась на ветру некошенная трава, шумели деревья возле речки Пьяна. В деревне и так было несладко жить, а уж во время войны помощи ждать было неоткуда. Он представил, как жена Мария несёт из леса хворост на себе, чтобы отапливать свою ветхую избушку с протекающей соломенной крышей, которую он так и не успел починить. Не успел и дрова заготовить.
Рассказывал дед, что через два дня, после того, как они доехали до Брянска, полк уже находился недалеко от фронта. На привале, устроенном после длинной дороги, Григорий Яковлевич, человек грамотный и образованный, (он в своё время окончил Починковское педучилище) рассказывал однополчанам о войне 1812 года, о героях Гражданской войны. Пели песни.
А потом первый бой… Первое ранение.
После этого на дорогах войны встречались ему десятки больших и малых городов, сёл и деревень, и возле каждого населённого пункта оставались могилы однополчан. В феврале 1942 года дед был тяжело ранен, лежал в госпитале города Саратова, в августе 1943 года получил ранение в голову, из-за чего потом всю жизнь страдал от головных болей. В августе 1944 года был в бою контужен, ранен в ногу и спину осколками снаряда, один из которых носил в себе до конца своих дней. От контузии он остался глуховатым, но всё равно любил всегда играть на гармошке и балалайке. И нам покупал балалайку, - продолжал рассказывать отец, - учил нас играть на ней. Любил русские народные песни, умел их петь. Чаще всех военных событий дед вспоминал переправу через реку Одер и не раз повторял:
Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый...
Бессмертную поэму Александра Твардовского "Василий Теркин" дед знал наизусть. Купил и подарил эту книгу нам. Он был очень начитанным человеком.
Дед был уже гвардии сержантом, командиром стрелкового отделения, когда их полку был дан приказ подготовиться к переправе. "Была ночь, - рассказывал дед,- луна еще не всходила, и, когда лодки поплыли вперед , только вражеские ракеты на другом берегу время от времени освещали небо. Не успели лодки доплыть до вражеского берега, как началась бомбёжка, наша лодка перевернулась, - вспоминал фронтовик,- и мы оказались в ледяной воде. К счастью, берег был уже близко, а то утонули бы".
Дальше были бои на улицах Берлина. Вернулся дед домой в октябре 1945 года с двумя орденами Славы – второй и третьей степени на груди, с медалями "За отвагу", "За освобождение Варшавы", "За взятие Берлина", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг". Ордена Славы хранятся у нас в семье, дед завещал их нам.
После возвращения с войны он работал председателем колхоза, председателем сельского Совета, заведующим фермой. Они с бабушкой воспитали семерых детей. До конца жизни дед имел солдатскую выправку, был подтянут и аккуратен.
Папа замолчал, о чём-то задумался. Он и не подозревал, что рассказывает жизнь своего деда, а нашего прадеда не только для нас, но и для себя, что-то пересматривая, что-то отбрасывая…
Уезжали мы из поселка, когда солнце уже касалось горизонта. По приезду домой мне захотелось узнать о моём героическом прадеде ещё больше. Я стала искать сведения о нём в Интернете на сайтах о войне, в архивах Министерства обороны.
Я нашла два его наградных листа, где описываются его боевые подвиги. Вот они!
"Краснощеков Григорий Яковлевич - Гвардии сержант, командир стрелкового отделения 3 сб. 112 гвардейского стрелкового Люблинского полка. В боях за город Познань тов. Краснощеков, выполняя боевое приказание командования, подполз к ДЗОТу врага и бросал в него гранаты, тем самым уничтожил 2 пулемётные точки с их расчетами. Своим героическим поступком тов. Краснощеков обеспечил продвижение вперёд своего подразделения без потерь.
За проявленную смелость и решительность тов. Краснощеков достоин награждения орденом Славы 3-й степени. 11 февраля 1945 года. Командир 112 гвард. стр. Люблинского полка Гвардии майор Чернявский".
Второй наградной лист: "В боях за город Берлин 26.04.45 г. при штурме одного здания первым ворвался тов. Краснощеков в здание и в рукопашной схватке уничтожил 3-х немецких солдат и 2-х взял в плен. В боях за Берлин тов. Краснощеков проявил храбрость и отвагу.
За проявленные мужество и отвагу в боях с немецкими захватчиками гвардии сержант Краснощеков Григорий Яковлевич достоин правительственной награды "Орден Славы 2-й степени". 2 мая 1945 г. Командир 112 гв. стр. Люблинского Краснознамённого ордена Кутузова полка гвардии подполковник Чернявский".
Я показала эти листы моему отцу. Он прочитал, покачал головой и дрогнувшим голосом произнёс: "На пиджаке дедушки сверкало много наград, но превыше всего дорожил он орденом Славы. Вот, оказывается, какой ценой они ему достались! Мало дед рассказывал о себе на войне, он был очень скромным и с войны, по - видимому, он унёс в памяти не трудности, невзгоды и лишения, а примеры отваги и бескорыстия однополчан, о которых рассказывал просто, без желания удивить.
А мне показалось, что я заглянула в жизнь моего славного прадеда, и не только заглянула, а прочувствовала всё, пережила так же, как он в те далёкие годы войны.
Да, иногда, чтобы лучше понять будущее, надо хоть ненадолго вернуться в прошлое. Вернуться, чтобы вспомнить о той страшной войне, которая несла смерть и разрушения, которая отняла жизнь, здоровье, любовь миллионов людей. На мгновенье дрогнуло моё сердце от мысли о тех, кто не вернулся с войны, и я подумала: "Будущее только ещё будет, а вот прошлое нельзя забывать. Нельзя забывать, что такое фашизм, и ни в коем случае нельзя допустить на нашей планете такой кровопролитной войны".
Мария КРАСНОЩЕКОВА