ПАМЯТИ ЛАРИСЫ МИХАЙЛОВНЫ РАНГИНСКОЙ
Лариса Михайловна Рангинская "Житель блокадного Ленинграда". Блокада Ленинграда началась 8 сентября 1941 года. В это время Лариса Михайловна жила в Ленинграде. В 1942 году была эвакуирована в Ярославль через Ладожское озеро. Участвовала в разминировании колхозных полей Орловской области. В 1967 году переехала к детям в Южно-Морской.
Воспоминания Л.М. Рангинской, блокадницы Ленинграда записала Элевина Павловна Анацкая, председатель Совета ветеранов п. Южно-Морской
Мои блокадные дни и фронтовые дороги
Мне было всего 14 лет. Я в отряде ПВО. Наша задача – дежурство во дворе и на крыше дома. Немцы сбрасывали зажигательные бомбы, чтобы было лучше различать объекты для бомбардировки. Мы сбрасывали "зажигалки" с крыши, чтобы не допустить пожаров. Жили мы на Куйбышевской улице.
Мое ночное дежурство. Объявлена воздушная тревога. Мимо идет мужчина в военной форме – предложил остаться за меня на дежурстве. Я отказалась, а ему посоветовала спуститься в бомбоубежище.
В небе кружит немецкий самолет – сбросил зажигательную бомбу. "Зажигалка" упала во дворе дома, вреда не причинила. Самолет долго еще кружил, сбрасывал бомбы, но наш дом не задело. Отменили воздушную тревогу.
Это всего один эпизод из наших будней, а их было много. Было трудно, голодно, холодно. В день давали по 125 граммов хлеба. Но чтобы их получить, надо было долго стоять в очереди. А три дня в декабре 1941 и этого не было. Я все просила Бога: "Боженька, дай нам хлеба и немного еды…". Было невероятно трудно. Мы уже считались взрослыми и помогали, как могли.
А потом я заболела тифом, и меня положили в больницу. Вышла из больницы исхудавшая. А уже в августе 1942 г. нас эвакуировали. Сначала привезли в Москву. Здесь нас старались накормить. Подали борщ, на второе – котлеты, компот. А мы смотрели на еду и не могли есть – плакали. Организм еду не принимал.
Из Москвы нас направили в Мценск, затем в Малый Ярославль. Мы с подругами обратились в военкомат с просьбой зачислить нас на военную службу. Подруг взяли, а меня нет – сильно была худая. Но я все равно попала в часть, которая разминировала минные поля. Эшелоном нас отправили на место расположения части (Курская дуга). Прошли обучение, практику, и вот – пятая колючая проволока, за ней минное поле. Была весна, и мины за зиму выдавило из земли, и они лежали, как арбузы. Я разминировала в общей сложности до 2800 штук. Девушки старались не отставать от мужчин.
Разминирование – занятие рисковое. Помню, у нас на глазах на мине подорвался наш лейтенант. Нам трудно было поверить, что это могло случиться с каждым из нас. И я испугалась!! Но потом пересилила страх и вышла на разминирование.
Летом нас отправили в Смоленск. Эта трудная работа была еще и опасна для здоровья. При разминировании выделялись вредные вещества и сильно влияли на зрение. В 1944 году меня комиссовали по зрению. Я вернулась домой. 27 января 1944 г. сняли блокаду Ленинграда. Вот такими были мои блокадные дни и фронтовые дороги.
Сейчас я совершенно потеряла зрение. Для меня что день, что ночь – темно. А еще бывает невообразимая боль в глазах. Это отголоски войны.
Да, было невероятно трудно, но мы выстояли. Не забывайте тех, кто это пережил. Это та ниточка, которая говорит, что историю нельзя перечеркнуть. История учит, что нужно всеми силами беречь мир.
Поздравляю будущих защитников отечества с предстоящим праздником.
С уважением, Л.М. Рангинская
Стихи о блокаде Ленинграда
***
Опять война, опять блокада…
А может, нам о них забыть?
Я слышу иногда: "Не надо…
Не надо раны бередить!
Ведь это правда, что устали
Мы от рассказов о войне,
И о блокаде пролистали
Стихов достаточно вполне".
И может показаться – правы
И убедительны слова.
Но даже если это – правда,
Такая правда – неправа"
Чтоб снова на земной планете
Не повторилось той зимы,
Нам нужно, чтобы наши дети
Об этом помнили, как мы!
Я не напрасно беспокоюсь,
Чтоб не забылась та война.
Ведь эта память – наша совесть.
Она, как сила, нам нужна.
Юрий Воронов
***
За залпом залп гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами в воздухе цветут,
А ленинградцы тихо плачут…
Ни успокаивать пока,
Ни утешать людей не надо.
Их радость слишком велика –
Гремит салют над Ленинградом!
Их радость велика, но боль
Заговорила и прорвалась.
На праздничный салют с тобой
Пол Ленинграда не поднялось.
Рыдают люди и поют,
И лиц заплаканных не прячут.
Сегодня в городе салют!
Сегодня Ленинградцы плачут