Когда началась Великая Отечественная война, Егору Николаевичу Колпакову было уже больше сорока лет. Работал в колхозе д. Гольтявино, трудился, как и все – от зари до зари. Рос сиротой – отец с матерью умерли рано, а четверых детей по одному в свои семьи забрали родственники. В девятнадцать он женился. Девушка под стать ему – веселая, неунывающая. Егор с Ириной восстановили заброшенный родительский дом, родственники помогли обзавестись хозяйством.
Повестку о мобилизации Егор Колпаков получил весной 1942 года. Весна была поздней, к месту сбора ехали на санях.
– Моей бабушке, Галине Егоровне Перадзе, было уже 12 лет, – рассказывает правнучка фронтовика Елизавета Кудрявцева. – Прабабушка Ирина грустная сидела с двухлетним братиком бабушки Колей, а прадедушка Егор всю дорогу старался их развеселить.
После недолгого обучения рядовой Колпаков прибыл на 1-й Белорусский фронт в 349-ю отдельную телеграфно-строительную роту. Воевал, как и работал – с полной отдачей сил. Связисты, как известно, везде и всюду необходимы. А дисциплинированный, ответственный, работящий крепыш из Сибири очень быстро стал практически незаменимым. Его крестьянская практичность и смекалка в трудных военных условиях часто выручала. Это качество даже в характеристиках командиров отмечалось. Однажды войсковые командиры предположили, что линия связи прослушивается немцами. Во время одной из прослушек, которые определяются по характерным признакам, Егора Колпакова отправили на линию с приказом – найти, устранить, обезвредить, замаскировать, чтобы линия связи не обнаружилась врагами. Он нашел "слухача". И ничего, что ночь, лес кругом. Слух и глаза опытного охотника не подвели. Приказ был выполнен.
– И еще один рассказ я хорошо запомнила, – говорила Лиза. – Как он шел на задание устанавливать связь и попал под бомбежку. Упал, прижался к земле, как к родной маме. Снаряды вокруг рвались, некоторые совсем близко. Когда все стихло, поднялся. Цел вроде. Только катушку с проводом как корова языком слизала, да шинель по спине осколками вся порезана. Зато живой! А шинель новую дали.
До самого Берлина дошел Егор Колпаков. Награжден медалями "За боевые заслуги", "За оборону Сталинграда", "За освобождение Варшавы", "За взятие Берлина", "За победу над Германией" и орденом Отечественной войны II степени.
– Пока прадед воевал, его жена и двое детей жили тяжело. Прабабушка почти все время на работе. Домашние дела вела моя бабушка, которая сама была еще подростком. Да еще с братом нянчилась.
– Письма от папы редко приходили, – дополняла рассказ внучки Галина Егоровна. – Сам-то он неграмотный был. Сослуживцы ему письма домой под диктовку писали. А сколько радости было, когда после победы он домой вернулся! Несколько дней не умолкал людской смех и песни по вечерам. Но отец дома долго не рассиживался. Говорил – не для того я первым эшелоном отправлен, надо страну поднимать. Снова пошел в колхоз. Я к тому времени тоже работала, но все равно с возвращением отца легче стало. Жили мы дружно. Папа с мамой ни друг на друга, ни на нас даже голоса не повышали. Но меня и брата Николая в строгости держали. Были у них и еще дети. Только умирали в раннем возрасте.
Долгую и хорошую жизнь прожили супруги Колпаковы. Их уважали за трудолюбие и легкий характер. К ним любили ходить в гости. Егор Николаевич знал множество анекдотов, разных баек, даже о войне рассказывал интересно и как-то так, что люди и смеялись, и плакали. Каждый день кто-нибудь приходил послушать "дедушку Егора".
– Последние семь лет мама и папа у меня жили, – рассказывала Галина Егоровна, – болели уже и умерли в один год.
Сегодня у фронтовика Егора Колпакова семеро взрослых внуков, шестнадцать правнуков и пять праправнуков. И все они бережно хранят память о своем замечательном предке.