Для многих людей эта женщина была значимой. В чем заключалась ее притягательность? На мой взгляд, в ее большом и добром сердце, которое вмещало в себя буквально всех. Круг ее общения не имел каких-либо ограничений. Для любого человека у нее всегда находилось доброе слово, что немаловажно, без угощения от нее не уходили.
Я помню, как в ранней юности мама рассказывала мне о начале жизни Марии Петровны. Вернее о том, что формировало ее. Безграничная хлебосольность оттуда. Не раз в ее тогдашней жизни было так: накормив человека, сами с матерью оставались без куска хлеба, время такое было. И вот эта ее черта - отдать последнее, накормить, помочь, утешить - притягивала к ней людей как магнитом. А еще была в ней какая-то жизнеутверждающая сила. Кому многое дано, с того и спрос большой. А она никогда не боялась взять на себя ответственность. И уж если Мария Петровна за что-то бралась - будьте спокойны, всё будет сделано по высшему разряду. Пирожки - так с пальцами откусишь, варенье - так банку вылижешь, а цветами с участка - весь Перелюб мог пользоваться. Если приходила на ревизию - никакой тебе напряженки и нервотрепки. Наболело что-то на душе - подойди к ней, поделись наболевшим и как на исповеди полегчает, честное слово. Ну а уж если опрофанился - не взыщи. Таким гребешком по тебе пройдется, что мама не горюй! И всё равно не оттолкнет. Таких людей сейчас среди нас всё меньше. Признаюсь честно, мне лично не хватает общения с ней.
Вот еще одна удивительная черта этой женщины. Общаясь с разновозрастными людьми, она для всех была своей. Когда-то она мне сказала: “Когда умру, меня на руках друзья внуков отнесут”. На мой вопрос, за какие такие заслуги столь знаковые почести, ответ был более чем полным: “За мои пирожки”. И совсем не важно, что уплеталось за столом сначала друзьями сына, а потом и друзьями внуков. Важно помнить другое: ее любви хватало на всех.
Я живу в Перелюбе всю жизнь, но второй такой общей мамы и бабушки я не знаю. Мой отец и она лежат на погосте рядышком, а когда-то вместе работали на хлебоприемном пункте.
Знаете, что сейчас пришло мне на ум? А ведь для каждого, кто ее знал, она своя. И вот сейчас, читая о Марии Петровне, они вспомнят и свои встречи с ней, и эта память, переливаясь от одного к другому, даст более полное представление об этой славной женщине.
Начиналась ее биография так. 1 февраля в далеком 1929 году в простой крестьянской семье Петра и Ксении Гриценко родилась дочь Маша. Детей в этой семье было много, но время того лихолетья сохранило лишь троих. Старший брат Михаил прошел всю Великую Отечественную войну. По возвращении домой женился и осел в Ростове.
Младший брат Владимир проживал в Перелюбе. К сожалению, время забрало от нас всех. Отца Мария потеряла рано. Трагический случай оборвал его жизнь, а вот мама Ксения Яковлевна успела в жизни многое. И даже, попасть в историю, в хорошем смысле слова.
Когда Ксения Яковлевна рассказывала своим внучатам, что кормила лично из своих рук самого Чапаева, это воспринималось как сказка. А ведь так всё и было. Она долгое время поварила в колхозе, а колхоз держал заезжий двор. Внуки помнят ее рассказы о “белой кухне”. Я честно скажу, не знаю, что это такое, сочинять не буду. Но само словосочетание “белая кухня”, согласитесь, греет душу. Так что корни доброты в Марии Петровне от матушки. Ушла из жизни эта труженица в 1973 году. Но это как бы взгляд в прошлое, а я все же вернусь к ранней юности Марии.
На начало Великой Отечественной войны девочке было всего 12 лет. Детство оборвалось раз и навсегда. У меня в руках трудовая книжка Марии Петровны. Немой, но такой важный свидетель ее жизни. Выписана она 1 июня 1944 года. Сразу после семилетки первая трудовая запись: “Принять на работу в качестве лаборанта Перелюбского глубинного пункта. Пугачевский УКП з/зерно”. Вот интересно, листая книжку страница за страницей, сама думаю, а что определяет выбор профессии? Передо мной чужая трудовая жизнь и пять записей возврата именно к работе лаборантом. Менялись лишь места работы. Сначала это заготзерно, потом мельница, и наконец, на долгие годы хлебоприемный пункт.
В ее жизни менялось многое. Время, возраст, руководители, сотрудники, друзья, и лишь одно оставалось неизменным - ее трудолюбие. О ее отношении к работе я имею хорошее представление. На моей памяти они с моим отцом не раз сходились в лобовую. Он мастер, а она - заведующая лабораторией. И вот иногда в спорах о качестве зерна между ними могли пролетать такие искры “добра”, что телефонная трубка не ложилась, а летела на рычаги. Хорошо хоть оба быстро остывали. А вот уважение было обоюдным. Какой фронт работ остался за ее плечами, знали только ее руки. Тот объем зерна, что прошел через эти золотые руки, нынешней молодежи даже не представить. Уборки середины семидесятых годов были нашим пшеничным гимном. Рев моторов от ХПП по ночам просто не стихал. Но если мы только слышали это, то она работала.
Когда дома всё успевала делать? Вот загадка. Но еще как успевала! И было ради кого и чего стараться. Материнская гордость - это дети. Судьба подарила ей единственного сына, который для нее был Вселенной. Добрая изначально, в его орбите она просто таяла. Перелюбцы знают силу обаяния Александра Борисовича, и прекрасно осведомлены о его умении дружить. А отсюда и количество друзей всегда не поддавалось учету. И буквально все без исключения прошли дом Марии Петровны.
А вы думаете, что-то изменилось, когда внуки появились? Ничуть. Ко всем приезжающим только добавились приходящие стайки друзей уже внуков Саши и Андрюши. Да, золото это была, а не бабуля.
Но я еще хотела бы отметить одну особенность ее характера. Даже не характера, а души. Много лет ее связывала дружба с Клавдией Константиновной Флиминой. Это были две большие по глубине личности, совершенно разные во всем. Лед и пламень - это о них. Одна - душа нараспашку, другая - колючий ёжик, одна - мамочка, другая - холодный стержень. Для многих такая дружба была малопонятной, но эта борьба противоположностей скрепила их на долгие годы. И вот однажды зло смогло загнать глубокую занозу в их дружбу. Хорошо знаю, что переживали обе, а вытащила эту занозу вражды Мария Петровна. Когда подруга тяжело заболела, то она, бросив всё, несмотря на своё здоровье в уже немолодом возрасте помчалась в Воронеж, где ухаживала за Клавдией Константиновной до ее ухода.
Вот ответьте сами себе: многие бы так смогли? Нет. В наше жестокое время далеко не многие. А она была такой счастливой, когда с волнением в голосе рассказывала мне о том, что они помирились. У меня и тогда, и сейчас слезы наворачиваются на глаза.
Передо мной лежат книжечки трудовой славы. Удостоверение ветерана, медаль “Ветеран труда”, юбилейные медали Победы в Великой Отечественной войне, “За доблестный труд”. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина”, знак “Победитель социалистического соревнования”, “Труженик тыла” и множество почетных грамот.
Как же надо жить, чтоб тебя помнили? Да, пожалуй, вот так, как жила она, Мария Петровна Гриценко. Она ушла в мир иной 10 декабря 2014 года.
Н. Савина, наш внештатный корреспондент, с. Перелюб