Приходишь непрошено, уходишь не прощаясь. Да и откуда взяться манерам? Ты ничья, одиночка, хотя вот это может быть спорным.
Есть ностальгия поколений, и здесь уже всё серьезно. О чем моя грусть? Может быть многим, особенно быстро живущим молодым, моя легкая грусть покажется мелкой, никчемной. Отложите в сторону газету - только и всего. Но сперва хотя бы попытайтесь попасть на волну моей грусти.
А вспомнить я сегодня хочу о радио. Да, именно о нем, нашем старом добром друге радио. Оно жило тогда в каждом доме и даже с пропиской. Эти маленькие разноцветные динамики как бы негласно были членами наших семей. Это оно будило нас в шесть часов утра гимном, а в двенадцать ночи под тот же гимн желало всем спокойной ночи. Мы просыпались еще сонными от ночной неги, а оно бодро и звонко делилось с нами новостями со всего мира, предупреждало о зонтах или теплых шапках, голосом Левитана торжествующе читало нам биографии новых небожителей, если случался полет в космос. И на протяжении восемнадцати часов в сутки, все время, без перерыва на обед, без назойливой рекламы, без выходных и отпусков, держало нас в поле своей орбиты. Не знаю как вы, а я ему благодарна. Попробую сейчас вспомнить некоторые моменты общего общения.
В выходной день выходила передача “С добрым утром!”. Это всегда был такой задорный позитив! Неподражаемый Аркадий Райкин с его монологом “В греческом зале”, молодые Владимир Винокур и Геннадий Хазанов здесь, у микрофона центрального вещания, оттачивали свое мастерство. Детская познавательная передача “АБВГДейка” в легкой, игровой, доступной форме рассказывала ребятишкам удивительные вещи. А подача материала в передаче “Каюта капитанов” была совсем иной. Во-первых, возрастной ценз повышен, во-вторых, глубина познания материала порой требовала даже какой-то подготовки. Так интригующе было вслед за асами морей пускаться в неведомое, бороться с неизведанным и побеждать.
Время обеда проходило под знаком “Рабочего полдня”. По заявкам радиослушателей можно было поздравить друзей, коллег любимой песней, передать кому-то привет. И самые добрые мои слова - в адрес рубрики “Театр у микрофона”. Эти встречи, как правило, приходились на вечер вторника или же пятницы. Театральные симпатии у нас в семье были разными, но одно объединяло. Если повезет, я, как лисичка просила папу, чтобы он пожарил семечек с маслицем и чуть-чуть с солью. И всё, тушите свет! Мир театра, даже в таком урезанном виде, поглощал меня полностью. Любимая мною классика. Пьесы Островского, Чехова, Шолохова - неважно что, и сколько раз - всегда как впервые. Слезы, смех... Порой я просто растворялась в пространстве.
Всё понятно, доступно, кажется, что всё это происходит здесь, прямо на нашей кухне. Но были и другие спектакли, где места смеху уже не было. Помните, в пьесе А. Д. Салынского “Барабанщица” этот пронзительно чистый, звонкий прощальный крик солдат: “Запомните нас веселыми!...”. Мне так хочется порой сказать им туда, в бессмертие: “Мы запомнили вас и всегда будем помнить”. И еще четко впечаталась в память сцена из спектакля “Мой дядя Миша” (к сожалению, не помню автора). Глухой, зловещий стук сапог по лестнице. Это были шаги зла и чужой беды. Сколько же таких шагов знала ты, непобежденная, несгибаемая моя Родина, моя Россия! Я могу говорить о любимых спектаклях много и долго, но ограничусь лишь только названиями некоторых: “Иркутская история”, “Таня”, “Дикая собака Динго”, “Тополек мой в красной косынке”, “Первый учитель”, “В добрый путь”.
И еще на двух передачах я хотела бы остановиться. Они в чем-то перекликались. Одну долгое время вела Агния Барто “Ищу человека”. Спустя много лет после войны люди продолжали искать своих родных. Каждая история этих поисков проходила через меня током. От бессилия чем-то помочь, я просто рыдала, но как ни странно это звучит, эти слезы были очищающими. Не знаю, может быть я и не права, но моё сопереживание чужому горю как бы разделяло с человеком его боль.
А вот второй передачей, которую я не могу не вспомнить, была “Играй, гармонь” с ее позитивным напевом “Снова замерло всё до рассвета....”. Тепло, трогательно, по-домашнему просто и родственно рассказывалось в ней об ушедших от нас в мир иной певцах, истории создания песен. Целые пласты неизвестной мне исторической культуры открывала передо мной гармонь. И те же поиски, только в другом виде, и тот же возврат к памяти, но в ином ракурсе. Вот таким верным другом я и запомнила тебя, наше радио.
И еще об одной функции радио я просто обязана вспомнить. Люди старшего возраста, я уверена, помнят Любовь Васильевну Приходько. Это с ее именем связано местное вещание. Знакомство с новостями района, встречи с интересными людьми, прогноз погоды - всё это входило в ее фронт работ. И вот прогноз погоды, особенно зимой, нас, школьников, интересовал в первую очередь. И как только мы слышали от Любови Васильевны желанное сообщение, что школа на сегодня отменяется, дружное “Ура!” летело со всех кухонь нашего общего дома.
Первые передачи местного радио выходили сразу же после выпуска новостей, в 7 часов 15 минут утра. Далее по центральному радио ровно 15 минут транслировалась утренняя зарядка. И именно тогда звучало: "Внимание! Говорит Перелюб. Доброе утро, товарищи!". Но по просьбе перелюбцев, которые как это ни удивительно, любили по утрам под команды диктора оздоравливаться, время для местного вещания с разрешения областных властей перенесли на 7 часов 30 минут. Часто, особенно в праздничные дни на радио приходили малыши из детского сада. В прямом эфире они читали стихи, пели песни. Также по профессиональным праздникам звучали голоса комбайнеров, шоферов, врачей, доярок и т. д.
Пока писала, ностальгия отпустила свои объятия и ушла, как всегда, не прощаясь.
Н. Савина, наш внештатный корреспондент, с. Перелюб