Помню интервью студенток факультета журналистики местного, теперь федерального университета. "На какие темы писать собираемся, – интересуется простодырый корреспондент телевизионного канала, – что вам кажется интересным в профессии?". "Ни на какие, – отвечают студентки, – ничего нам не кажется интересным, мы не собираемся заметки писать, мы пойдем в администрацию работать". Смешно, конечно, представить себе, что те, кто ничего не умеет, смогут руководить теми, кто занять созидательным трудом так, чтобы стать значимой (нужной) частью производственного процесса. Это тоже умение и труд. Не отдавая себе ясного отчета (не имея способности понять умом) наши молодые, но ранние барышни стремятся туда, где престижно. Интуитивно делают рациональный выбор в пользу необходимости интегрировать свои молодые тела и души в ту часть системы, что занята перераспределением материальных ценностей. Рационально это в том смысле, что своими руками работать теперь очень трудно. И не престижно. Почему "теперь"? Раньше тоже было трудно. Раньше, хоть и считалось, что работать руками престижно, однако все про себя знали, что лучше в начальники. Теперь скрывать корыстных побуждений не надо. Что такое социальная справедливость никто не помнит. Слишком трудно обосновать свое право на плоды своего труда. Это первое. Второе. Теперь точки прибыли во всех технологических цепочках окончательно выведены на уровень перераспределения. И в отсутствие нравственных регуляторов, для того чтобы обеспечить себе достойный кусок от общего пирога, нужно обязательно присутствовать при дележке. Кроме этого, в обществе потребителей герой не тот, кто больше для общества делает, а тот, кто больше тратит на себя. Поэтому заниматься перераспределением не только выгодно, но и престижно.
- Как называется твое ремесло, – спрашиваю я у своей собеседницы.
– Это холодная ковка. Технология мене затратная, чем обычная горячая ковка. Позволяющая добиться хорошего результата более простым способом.
– Получается, что ты – девушка-кузнец?
– Получается, что так.
Не вполне женскую специальность Карина Дедкова выбрала не в раз и неслучайно. Закончив школу, она решила, что нужно заниматься обработкой металлов. Поехала поступать, жила с родителями под Канском, в ВУЗ в Красноярск. Поступила в Политехнический институт и по специальности училась только литью. Но при институте была кафедра кузнечного мастерства, выпросила разрешение посещать дополнительные занятия и прошла курс кузнечного мастерства факультативно.
– То есть ты сначала подумала, чем хочешь заниматься, потом пошла учиться тому, что пригодится в выбранной специальности. Как правильно называется твоя специальность по диплому?
- Художественная обработка металла. По поводу кузнечного мастерства, пришлось просить своего преподавателя литейщика, чтобы он поговорил с преподавателем кузнечного дела и выхлопотал разрешение в свободное время посещать его занятия.
– И чем кузнечное дело отличается от художественного литья?
– Литейщик имеет дело с жидким металлом. Это из названия технологии понятно. Литье более трудоемкий и затратный процесс. Если мы говорим о единичном изделии или производстве малых партий товара. Ковка эффективнее.
– Получается, что с самого детства твою девичью голову мучил вопрос: что проще – лить металл или ковать его?
– Да нет. Не с детства. В детстве нравилось возиться с металлом. Была маленькая, крутила из проволоки безделушки. Потом узнала, что такая техника работы с металлом называется филигрань. С детства с дедом в гараже возилась.
– Деда как звали?
– Срыбный Виктор Григорьевич. Жил в селе Бражном Канского района. В гараже у деда обычные дела. Машины перебирал, инвентарь всякий делал да чинил. И я с ним. Вообще, с самого начала, все, что можно было сделать руками, все было интересно.
Еще в школе Карина училась хорошо. Всему. Математике с физикой, изобразительному искусству, музыке. Художественная школа в поселении под Канском располагалась в том же помещении, что и общеобразовательная. У нее то была лицензия на ведение образовательной деятельности, то не было. Но это неважно. Нам не диплом нужен, мы знать хотим. Рисовать Карина, по ее словам, начала раньше, чем ходить. Попросил показать работы. Под рукой оказалось несколько листов. Какой-то растительный орнамент.
– Это графика?
– Это декоративно-прикладное искусство. Это традиционное русское, народное искусство. Его направления, известные техники – гжель, хохлома. Традиция имеет свои жесткие каноны. Но эти работы немного выходят за рамки принятых правил, допущена стилизация под тематику, заданную форматом проведения мероприятия, к которому мы готовились. А дома есть и графика, и живопись… Это мы просто к одному мероприятию готовились.
Получив первое высшее, Карина не сразу нашла свое занятие. Пыталась делать дизайнерские проекты помещений, квартир и офисов, но таки и не смогла договориться с хитрунами, которые говорят, вы сначала представьте нам проект, мы посмотрим, потом, может быть, заплатим. Получить деньги с клиента теперь – это настоящее искусство. Отдельное от художественного, самостоятельное ремесло. И в нем надо быть докой. Не случилось.
Хорошая ученица, Карина попробовала сама стать учителем, учить детей тому, что сама знает и любит. Прошла переподготовку, получила документ и некоторое время работала в школе. Учила рисованию и истории искусства. Потом на строительной выставке присмотрела себе оборудования для холодной ковки металла. Станок немецкого производства. Довольно дорогой. Сразу купить не вышло. Полгода до следующей выставки думала, собирала деньги и стала счастливым обладателем буржуйского изобретения. Настоящим, самостоятельным кузнецом, зарабатывающим себе на жизнь своим, нужным людям искусством. Девушкой-кузнецом.
– Есть женщины в русских селеньях, их бабами нежно зовут. Слона на скаку остановят и хобот ему оторвут, – шутит всерьез Карина. – Это вот про меня.
На самом деле, в моей новой знакомой я не обнаружил никакой грубости. Никакой банальной и пошлой затеи как-то пристроиться в жизни, чтобы жить без проблем и в сытости. Странный она по нынешним меркам человек. Помните, на заре советской власти видным деятелям культуры казалось забавным появление женщины-тракториста и женщины-сталевара. Помните созданные ими образы? Виделось в этом примета освобождающего от старых оков нового времени. Удивительно ли то, что и в наше время можно встретить женщину-кузнеца? Теперь с развитием феминизма, понятно, ничего забавного в том, что женщины стали, как мужчины, нет. Женщина, вырванная из семьи – это приговор обществу. У такого общества нет будущего. Но сейчас не об этом. Карина наоборот собирается замуж. Надеюсь, будет прекрасной матерью и женой. Замечательно не то, что она, девушка, занимается самым мужским кузнечным делом. А то, что она способная ученица, принципиально не хочет учиться простому способу жить, "как все" и приспосабливаться. Получать высшее, чтобы пойти в администрацию. То, что она, молодая женщина, получает знания, чтобы применить их на практике, верит в свой творческий и человеческий потенциал. Это когда руки на месте и голова на плечах. Мне, художнику постсоветского периода, это ее качество кажется чрезвычайно важным. Примерным для подражания.