В том числе и порчу, насланную судьбой на человека, по сути божьего, но запутавшись заблудившегося. Кроме того, армия заключенных представляла из себя, была и использовалась отцами народа, как трудовая армия. Вот что мы сегодня знаем о маршале советского союза, герое социалистического труда, наркоме внутренних дел Лаврентии Павловиче Берия.
Под руководством Берии и после него, заключенные участвовали в самых значимых и ответственных стройках страны. В крае это - Норильский горно-металлургический комбинат, железногорский Горно-химический комбинат. Послевоенные годы были трудными и голодными в первую очередь для вольных людей. В колониях, участвовавших в важных стройках и в те годы, был полный порядок как в дисциплине, так и в снабжении. Есть многочисленные свидетельства о том, что по личному приказу наркома в посещениях жилой зоны колоний (в Железногорске) в каждом отряде стояли бочки с сухим молоком, соленой селедкой и огурцами. Каждый мог просто подойти и взять, сколько нужно, сверх достаточного, по тем же свидетельствам, пайка. Это правило особенного снабжения строителей атомного объекта перекочевало из лагеря на волю. Помните, до самого конца Советского Союза Девятка была на московском снабжении. Жили с колбасой на полках магазинов, как люди. Поэтому и перестройку в ЗАТО без особого энтузиазма встретили, ведь в демократию колбасой заманивали. А их этим не удивишь.
Теперь слово "трудовая" из названия колоний убрали. Теперь колонии просто исправительные – ИК. При капитализме и труд потерял свою нравственную составляющую. По учебнику, это просто деятельность человека, результаты которой отчуждаются капиталистом. Есть мнение, что при нашей демократии результаты труда присваиваются не обязательно капиталистом, просто тем, кто сильнее и проворней. Поэтому трудиться бессмысленно. Опять зоновский, на этот раз воровской порядок – не при каких обстоятельствах не марать руки трудом, выходит на волю. На свободу.
Я лично в корне не согласен с тем, что труд утратил свою нравственную составляющую. В моей жизни это не так. В моей жизни труд каждый день делает человека, которым, я не то чтобы доволен или горжусь. С которым я просто согласен, когда вижу его в зеркале. Конечно, лениться стыдно и приятно, но главное в мужчине - дело. Мне не нравится свобода бездельничать.
В этом со мной, похоже, согласна администрация ИК-7, что расположена в селе Арейское. На территории Элитовского сельсовета. "Люди ко всему привыкают, везде могут жить", - еще на подступах к учреждению сообщил мне пожилой гражданин, не поворачивая в мою сторону морщинистого лица, только скользнув по моей фигуре коротким, но цепким взглядом молодых глаз. Позже выяснилось, это бывший сотрудник безопасности учреждения. Отслужил, уволился. Теперь работает в коммерческом отделе колонии выпускает с охраняемой территории машины с грузом народно-хозяйственного назначения. С продукцией многочисленных производств, что развернуты в охраняемом периметре колонии.
- Это строгая зона? - спрашиваю у начальника производственно-технического отдела ФКУ ИК-7 Виталия Голяшева на входе непосредственно в зону исполнения наказания. В коридорчике, ограниченном с обеих сторон решетками толстого стального прута - окошечко. Подаю в него паспорт с подписанным начальником пропуском. Барышня за стеклом берет документ. Сверяет его содержание с данными занесенными в пропуск, внимательно сличает фотографию в паспорте с оригиналом. И опускает мои документы в отдельную ячейку. Каждый человек. проходя в охраняемую зону оставляет в этом окошечке документ. Для каждого отдельная ячейка.
- Да строгая, - отвечает Голяшев. – У нас здесь отбывают рецидивисты. Проступки тяжелые, срока длинные. Сам я всего 18 лет на службе. Есть такие заключенные, которых я встретил в первый день службы, и вижу их здесь и сегодня.
Мы проходим в периметр. Обед. На площадке заключенные в черных робах, ботинках и кепках. Солнце жарит. Но форму одежды нарушать не положено. Новое лицо, шорты, шлепанцы и фотокамера в руках вызывает неподдельный интерес сообщества. Проходим мимо в промзону.
- Здесь мы обрабатываем дерево. Это готовая половая рейка, вагонка. Лучшая доска по европейскому стандарту, и сортовой материал. Вообще деревообработка у нас полного цикла. Своими людьми и своей техникой мы сами заготавливаем пиловочник. На заслуженной 63-й пилораме пилим лафет. Потом многопилом распускаем на доску. Сушим ее. У нас несколько больших сушильных камер. Потом сухой материал на немецком оборудовании строгаем, перерабатываем в готовые изделия. Вот эта осина, на заказ делаем вагонку для бань и парилок. Эта партия после сушки и обработки поедет в Грузию.
На железных рельсах перед воротами стоит платформа на железных колесах до верху, почти до потолка метра на четыре вверх, через прокладку груженая дюймовой доской. Ворота это въезд в сушилку, которая работает (топится) на отходах пиления и электричестве. Пару недель в такой камере и нужная процентовка по влаге материалу обеспечена.
Кроме пиломатериала и столярки готовят оцилиндрованное бревно. Самый большой диаметр - 220 миллиметров. Из этого бревна собирают бани, коттеджные и дачные домики, летние кухни, беседки. Чего захотите, по вашему чертежу. Если чего-то особенного захотите, нужного диаметра лиственницу или кедру найдут в другом учреждении и привезет вам под заказ. Срубы собирают на специальной площадке. Тесненько. На момент моего посещения пять – шесть срубов в работе. Видно заказов много. Стоят боками один к одному.
- Да, заказчиков хватает, - комментирует ситуацию начальник производственно-технического отдела. – У нас дешевле обходится, чем в другом месте. И качество даем хорошее. Если что-то, какое-то замечание от заказчика поступает, устраняем в момент. Я и сам себе пристройку построил из этого материала. Немного поленился, вместо деревянных штырей, посадил на гвоздь. Вот уже несколько лет сруб стоит, как вчера положили.
- На металл, говорят сажать брус нельзя. Повиснет, когда бревно высохнет.
- Можно. Только нужно 200-х сотый гвоздь гладкий брать и вбивать не до конца, оставлять зазор. И все будет нормально.
Кроме деревянных изделий в учреждении есть сварочное производство. Только что выполнили большой заказ. Изготовили двери для камер нового минусинского следственного изолятора. Так же для нужд своей системы и для прочих желающих изготавливают проволочное заграждение. "Егоза" в народе. На прибыль от этого производства приобрели новое оборудование. Станок, который один заменяет те, что сейчас работают. Из резиновой крошки, из старых автомобильных шин готовят резиновые коврики, накладки на ступени, половое покрытия для спортивных площадок гаражей и так далее. Есть своя теплица круглогодичного цикла и подсобное хозяйство.
- Сейчас в теплицу высаживаем рассаду. Летом огурцы у всех свои есть. Мы к зиме готовимся, продаем свежие с грядки огурцы сотрудниками по 99 рублей за килограмм.
В общем на все руки мастера. Настоящая колония замкнутого цикла. Полностью обеспечивают свои потребности. Шьют спецодежду, матрасы. И готовят товары на продажу. Всего в колонии около 1000 заключенных на разных производствах работают более шестисот, почти семьсот человек. Порядок такой. Новый человек, попадая в колонию, должен пройти карантин. По окончанию карантина он пишет заявление с просьбой принять его на работу. Заявление администрацией колонии удовлетворяется. Сиделец получает работу и заработную плату. При условии выполнения нормы – один минимальный размер труда. Хорошая производительность труда позволяет удвоить эту сумму.
- У нас работают все, кроме инвалидов и некоторые другие категории граждан получают освобождение от работы.
- Но как же воровской кодекс чести. Предписывающий держаться подальше от трудовой деятельности.
- У нас действует единый для всех порядок, определенный режимом содержания. Порядок это четко поддерживается и обеспечивается администрацией учреждения. Нарушители режима, конечно есть. Злостных мы собираем в отдельное подразделение. Нарушители тоже работают. Матрасы шьют.
Мне показалось, что работают заключенные с удовольствием. Да и срок наказания за дело проходит быстрее. Впрочем, что такое "быстро". Время за забором, конечно, течет по-другому. Но как утверждает мой новый знакомый, человек ко всему привыкает. Он выпускает с охраняемого периметра машины. Это важная должность. Поможет вам вывезти заказанный в учреждении сруб для дома или для бани. В общем, привыкать, конечно, нужно к хорошему. Но труд, даже когда наказан, помогает человеку оставаться человеком. Это факт, который, зная практику ФКУ ИК-7, не нужно лишний раз доказывать.