На создание этой литературной странички супругов вдохновила наша сибирская осень, весна зима и природные явления, им сопутствующие, которые Светлана Яковлева и отразила в этом творческом труде.
Дозревшие яблоки и трепетная синь
В раннюю осеннюю пору, когда краснеют леса и солнце уже не печет, но греет ласково, земля утром и вечером отдает холодком, дни не короткие, не длинные, а времени хватает, чтобы успеть управиться со всей домашней работой.
Дождь шел почти целую неделю - закончился. Воздух стал влажным и на удивление теплым. Что ни шаг, то с головой ныряешь в какую-то ласковую волну. Изредка не налетал, а как-то подпрыгивал слабый ветерок, шевелил тяжело повисшую листву на деревьях, перебирал ее бережливо и нежно, как задумавшаяся мать перебирает волосы своего ребенка.
В мокрой траве звенели кузнечики, их было так много, они так азартно играли, что казалось, звенело все: и бревенчатые стены домов, и листва, и само пространство между землей и далекими редкими звездами. Прокричат бранчливо на Чулыме лягушки, разом смолкнут, и снова яростный звон, а следом - осторожный шелест листвы.
Осень уже внизу, а наверху совсем еще летнее небо. Ранняя осень - это не тягостная пора, когда на дворе семь ненастий за день: сеет, веет, дует, крутит, мутит, на голову льет и ночи морозит.
Ранняя осень - это дозревшие яблоки, поблескивающие росяными боками на влажных ветках. Трепетную просинь неба разрешает первый журавлиный лемех, а по низу, у самой земли, плывут длинные паутинки бабьего лета, цепляются за траву и трепещут оборванными концами и ветер нарочно рвет их, чтобы повредить связь меж летом и осенью.
Слышен крик журавлей…
Далекие воспоминания у Гены - это рыженькая белочка, которая, спрыгнув с кедра, побежала мимо пня, ловко уцепилась за толстый сук, таща за собой распущенный хвост. Зверек держал шишку в передних лапах, а рыжий хвост лежал на сучковой ветке. Белкина головка поворачивалась то в одну, то в другую сторону, тонко скрежетали острые зубки, а ветер раскачивал ветки над головой. Геннадию вспомнились строки, придуманные в детстве "Собирает орешки в дупло, будет зимой ей тепло".
Мы были вдвоем с Геной, когда на опушке леса вдруг услышали крик журавлей, летящих прямо в закат, огромный и полыхающий. Казалась, что, перелетев какую-то грань, журавли вспыхивали, сгорали и падали к горизонту черными хлопьями. О красивых перелетах журавлей написано много красивых и жалостливых песен и стихов. Вот одна из таких песенных историй "Здесь под небом чужим…". Пронзительная композиция о тоске по Родине. Текст был написан еще в 1871 году Алексеем Жемчужниковым.
"Здесь под небом чужим
Я как гость нежеланный,
Слышу крик журавлей,
Улетающих вдаль,
Сердце бьется сильней,
Слышу крик каравана,
В дорогие края провожаю их я.
Пронесутся они
Мимо скорбных распятий,
Мимо башен церквей
И больших городов,
А вернутся назад, им раскроют объятья
Молодая весна и отчизна моя…"
Прошла осенняя пора, вот и забелели поля и луга, а потом снова весна и снова повторение. Извечный крик журавлей, которые, иногда целой вереницей летели вдоль берега Чулыма и улетали туда, куда утекала река. Мы видели, как эти большие птицы опускались на лужайку передохнуть, набраться сил, а нам с Геной казалась, что они хотят что-то рассказать. И так укрепились их крики в голове, они так связались с окружающим миром, что, услышав их даже с закрытыми глазами, сразу вдруг возникает журавлиный косяк в яркой, блестящей реальности, и следом хвойный лес, журчание реки, пожелтевшие березки вперемежку с красной осинкой, а в воздухе витает запах осени.
"Лен, лен, мой лен…"
От организации "Боготольская дистанция энергоснабжения" нас, работников, отправили на картофельные поля Дорожного управления рабочего снабжения. Шли картофелеуборочные комбайны, а мы собирали выкопанные техникой корнеплоды. После уборки картофеля мы принимались за лен. Нам каждому отводилось по десять соток. Лен дергали на полях Александровского совхоза и в Каштане. Потом работники совхоза околачивали увязанные нами снопы, расстилали на лугах, мочили, мяли, трепали. Наше поколение хорошо помнит то время, когда в магазинах продавались из холста мужские рубашки, женские кофточки с приятным запахом льна, шершавые и ласковые для тела, которые поначалу, пока не обтреплются, приходилось очень беречь. Приятно сознавать, что во всех этих текстильных изделиях была доля нашего участия и труда.
Тишина, как осенняя птица
Дожди, дожди… Казалась, вовсе не было лета. Если собрать все погожие дни, набиралось недели три, не больше, остальное время - сумерки и дождь. Сентябрь крупными ломтями урезает дни, удлиняет ночи, и солнце уже косо взглядывает на землю, не прогревая ее для истомы и неги. Березки под ветром роняют на землю желтые платья, а боярышник густо разгорается багрянцем… Печальная пора увядания. Последнюю листву обрывает октябрь.
Не узнать опушки, где жила весна,
И слышна повсюду только тишина.
Сыплется с деревьев золото и медь.
Тишина, как птица, научилась петь!
"Приехал ноябрь на пегой кобыле"
Незаметно осенняя грусть насквозь пропитала шуршащие листья, воду у берегов, дневное вылинявшее небо. А в начале ноября уже сыплет белый снег на черную землю. Все вокруг пегое, а лес, полосатый, как бок зебры. Борозды пашни черно-белые, как клавиши рояля. На берегу Чулыма черные полыньи, а на черных дорогах белые лужи. Как говорят в народе - "приехал ноябрь на пегой кобыле". Черные пни в белых шапках. Черные галки над белым полем. Белые зайцы на черной земле. Белые муравейники у черных стволов. Белые кочки на черном болоте. Одно небо ровное - серое и глухое.
Для сытной зимы
Осталось только срубить капусту, все остальное давно убрано в погреба. Развалила капуста по грядам зеленую свою одежду в пазухе вилков, меж листьев накопив дождя и росы. Так напилась, такие вилки закрутила, что больше ей ничего не хочется. Настало время бочки и кадушки выбучивать - рубить капусту. Целый день тогда хрустели кочерыжками - вкуснота и красота. Почти в каждой избе слышалось: "Журавли улетели - лето унесли…"
Царь природы наших окрестностей
Сибиряки отдали должное красоте нашего леса, тайги, создав пословицу: "В ельнике - трудиться, в березняке - веселиться, в кедраче - Богу молиться". Люди знали - одной красотой и молитвами сыт не будешь. Кормит сибиряка тайга, где кругом сердитый, лихой ветер валит непроходимые буреломы и шишки, в глухоманях царит вечный сумрак, под густыми мохнатыми елями чуть приметные звериные тропы. Среди кедров тускло поблескивают мрачные темные озера. Богата, неисчерпаема тайга, много тут ценного зверя. В тайге слышен их рык. И Гена по достоинству отмечает щедрость могучего сибирского дерева - кедра.
- Это самое наше высокое долговечное хвойное дерево стало основой и главной породой в сибирских лесах, - считает он. - В кедровнике запасается на зиму белка, тут и полосатый бурундук - пушистый сборщик орехов. Все сибиряки любят тайгу с ее капризами и щедрыми подарками, с осенней грустью и весенними радостями, которые царят в окрестностях нашего любимого города Боготола.
Подготовила И. ЗАЙЦЕВА.