Участковый терапевт Володарской городской поликлиники Алёна РУБЦОВА формально именно молодой специалист – стаж её работы менее трёх лет. Однако коллеги и руководство давно уже считают Алёну Алексеевну профессионалом, прислушиваются к её мнению во врачебных вопросах. А отношению к ней пациентов, авторитету у них могут позавидовать даже многие врачи-"стажисты".

Кстати, именно рядовые жители Володарска посоветовали мне сделать доктора Рубцову героиней публикации ко Дню медицинского работника. Мнение руководства Володарской ЦРБ с мнением жителей полностью в этом совпало.

– Алена Алексеевна, начнем с банального вопроса, но который нельзя игнорировать: почему пошли в медицину?

– Отвечу тоже банально, но абсолютно откровенно: захотела помогать людям, а именно – лечить их. Это случилось, когда я училась в девятом классе общеобразовательной школы. Причем это желание было абсолютно неожиданным, спонтанным, но настолько сильным, что никакие другие варианты, с чем связать свою жизнь после окончания школы, я даже не рассматривала.

– То есть перед вами живого примера не было, никто вас в медицину не направлял?

– В моей семье вообще никто и никогда не был замечен в медицине и никакого интереса к ней не проявлял. Поэтому мама (она у меня юрист и педагог по образованию), когда узнала, что я настроилась на поступление в медицинский институт, очень удивилась и поначалу даже пыталась отговорить меня от такого, как она считала, непродуманного шага: там, мол, и учиться очень тяжело, и работа сложная, нервная – особенно в нынешнее время, когда в адрес здравоохранения звучит много критики. Но мамины слова были для меня гласом вопиющего в пустыне, и, поняв это, она стала меня поддерживать, помогать.

Например, когда я еще училась в школе, мама попросила главного врача Володарской ЦРБ Клима Васильевича Маниленко разрешить мне поработать летом в поликлинике, чтобы составить для себя реальное представление о деятельности медицинских работников. И я работала в городской поликлинике Володарска. Сначала мыла полы – я никогда не считала и не считаю зазорным никакой труд, потом помогала в регистратуре, то есть вникала в "карточные" дела, но главное – мне разрешили иногда в роли стороннего наблюдателя присутствовать на приеме у терапевта…

– И, как я понимаю, то, что вы увидели в нашей поликлинике, вас не разочаровало?

– Наоборот: я только укрепилась в мысли, что нахожусь на верном пути, и серьезнее взялась за учебу. Но при всём этом я понимала, что на бюджетное отделение в медицинский институт мне вряд ли поступить: я в школе хоть и хорошо училась, но какой-то суперотличницей не была. А учить меня в институте на коммерческой основе не потянули бы родители. Но на помощь снова пришел Клим Васильевич: дал мне целевое направление в мединститут.

– Понимали, что это направление как минимум на пять лет "привязывает" вас непосредственно к Володарской ЦРБ?

– Конечно. Понимала и была этому только рада. Здесь для начинающих врачей созданы очень комфортные условия работы.

– А во время учебы в институте не посещали мысли, что все-таки не ту стезю выбрали?

– Ни в коем случае. Мне очень нравилось учиться. Я реально ушла в учебу с головой. Особенно, когда пошли профильные предметы, стыковые занятия на базе больниц, где мы, еще студенты, вживую общались с пациентами, с практикующими врачами. Это было здорово! Но времени учеба занимала, конечно, много. И студенческая жизнь, связанная с какими-то тусовками, общественными мероприятиями, прошла мимо меня. Единственно, что я себе позволяла кроме учебы – занятия спортом. Я в тринадцать лет серьезно увлеклась волейболом, и с тех пор с ним не расстаюсь.

– Если вам так нравилось учиться, почему после окончания базового курса не продолжили обучение в ординатуре: целевое направление связало по рукам и ногам и не позволило сделать это?

– Я хотела начать свою врачебную деятельность с чистого листа, то есть с работы участковым терапевтом. Ординатура ведь что дает?! Прежде всего, узкую медицинскую специальность? Я считала и считаю, что для того, чтобы специализироваться на чем-то узком, сначала необходимо поработать врачом широкого профиля. Самый широкий медицинский профиль именно у терапевтов.

Помню, и все практикующие врачи, которые читали нам лекции в институте, в один голос говорили, чтобы мы после окончания базового курса обязательно сначала попробовали себя в поликлинике, потому что работу врача в таком широком охвате, как в поликлинике, больше нигде не увидишь и через себя не пропустишь. И… столько шишек себе нигде не набьешь, а они – это своего рода практика, опыт, без которых врачу нельзя.

– Как для вас проходила адаптация на первом и пока единственном месте работы? Набили уже себе шишек?

– Набила и продолжаю набивать. Это говорит о том, что в профессиональном плане мне еще многое надо постичь, еще много открытий для себя сделать.

Что касается адаптации, придя в 2022 году в городскую Володарскую поликлинику работать участковым терапевтом, я по сути пришла в родной уже коллектив, потому что именно здесь, ну иногда в районной поликлинике, проходила практику все шесть лет учебы в институте. И когда проходила практику, видела, какой здесь поток людей, и представляла, в сколь напряженном режиме придется здесь работать.

Возможно, если бы я практиковалась в каком-либо другом лечебном учреждении, где поток пациентов значительно меньше, а работать пришла бы сюда, то почувствовала какой-то дискомфорт и даже стресс. А так я была готова к тому, во что окунулась. Да, нагрузка здесь очень большая. Но я человек достаточно работоспособный и работой меня не испугаешь. Хотя, конечно, бывают очень сложные дни, когда на прием приходит по тридцать и более пациентов. Ну, ничего, справляюсь.

– При столь большом потоке пациентов, не превратились они для вас, извините, в конвейер, когда все на одно лицо?

– Считаю, что люди все разные: каждый со своим заболеванием, характером. Каждый требует к себе индивидуального подхода, причем не только как пациент, но и как человек. Если не видишь в пациенте человека, его очень трудно вылечить.

Да, сначала было нелегко всех запомнить, во всем сориентироваться, но в этом неоценимую помощь мне оказала моя первая медсестра Татьяна Анатольевна Китунькина. Её, можно сказать, из рук в руки вместе со своим бывшим участком, мне передала Милана Павловна Наумова, которая также помогала мне на начальных порах моей работы – вводила в курс дела.

А Татьяна Анатольевна Китунькина проработала медсестрой на этом участке двадцать лет. Она знала там всех пациентов: и по имени отчеству, и в лицо, и по характеру, не говоря уж об их болезнях. Перед вызовом каждого пациента в кабинет она заочно знакомила меня с ним. К визиту некоторых даже готовила психологически, "соломки подкладывала", предупреждая, мол, сейчас не пугайтесь, если человек поведет себя не совсем…

– То есть недопониманий с пациентами не бывает?

– Почему же?! Случаются! Ведь все мы разные люди со своей точкой зрения. Лечение пациента это всегда совместная "команд-ная" работа врача и пациента. Ведь врач делает назначения, но если пациент не будет их выполнять в полном объёме, то положительного результата можно не достичь. Приверженность к лечению играет большую роль.

Что еще? Например, если я даю человеку направление к узкому специалисту или в лечебное учреждение более высокого уровня, то настоятельно прошу его, потом прийти ко мне и рассказать, как прошел там приём. Уж если я основной лечащий врач человека, то должна знать всё о состоянии его здоровья и лечении, предлагаемом ему даже другими специалистами. Даже если это напрямую не относится к моей компетенции как терапевта.

– А не возникает конфликтов с пациентами из-за того, что под угрозой – мол, не стану лечить – вы направляете их на диспансеризацию, куда они идти не хотят?

– Ну, угроз таких я не высказываю и лечить человека буду в любом случае. Но лучше все-таки предотвратить заболевание – профилактика сейчас занимает большую роль в медицине. Поэтому стараюсь убедить человека пройти диспансеризацию или профосмотр. Сейчас участились случаи, когда во время таких профилактических осмотров у людей на ранней стадии выявляют те или иные серьезные заболевания, что нам позволяет своевременно начать их лечение. Победить болезнь только-только на подступах к человеку намного проще, чем когда она уже запущена.

Но опять же… Я рекомендую своим пациентам, чтобы они после прохождения диспансеризации обязательно пришли ко мне и мы вместе обсудили её результаты.

– А если у человека все хорошо?

– Все равно. Пусть и об этом человек узнает от меня, от своего лечащего врача. На мой взгляд, это элементарное внимание врача к пациенту…

– Но вы, извините, уникум. Вы же всем этим только добавляете себе работы и осложняете жизнь…

– Я не считаю, что лишний личный контакт с пациентом осложняет врачу жизнь. Добавляет работы?! Возможно. Но тут еще очень важно, с кем ты рука об руку работаешь, какая у тебя медсестра, насколько грамотно распределены между вами обязанности. Мне повезло. И первая медсестра была у меня замечательная, и нынешняя – Виктория Александровна Денисова – молодец.

– Алена Алексеевна, вы отработали участковым терапевтом в поликлинике почти три года, заработали авторитет коллег, уважение и любовь многих пациентов, неужели и сейчас нет желания пойти в ординатуру?

– Хотите верьте, хотите нет. Не созрела я пока до этого! Не нашла я еще для себя то узкое направление, ту нозологию, которым хотела бы посвятить себя полностью. Понимаете, когда ты специализируешься на чем-то одном, то другие направления уже забываешь. Например, пойду в кардиологию или эндокринологию. Да, в них буду как рыба в воде, но все остальное уже будет для меня постольку-поскольку. Поэтому, если уж выбирать для себя узкий профиль, то только тот, без которого жить не можешь. У меня такого пока нет. Я комфортно чувствую себя участковым терапевтом. К тому же пока я терапевт – не только ничего не забуду, а даже приумножу. Сейчас, например, у нас много онкологических заболеваний, а онколога нет, поэтому погружаться в онкологию приходится нам, терапевтам.

– А перейти в клинику более высокого уровня или частную мысли, случайно, не вынашиваете?

– Более высокий уровень?! Вообще, я ещё два года должна отработать как "целевик". Но это даже не главное.

В принципе возможность перейти работать в Нижний Новгород у меня есть, но желания нет. Меня здесь все устраивает. Ну, не гонюсь я за "статусностью". К тому же далеко не всегда в учреждениях более высокого уровня работают более сильные и внимательные специалисты. А я вам сказала, и не слукавила, что пошла в медицину, чтобы оказывать людям помощь, лечить их – для этого совсем не обязательно работать в медицинском учреждении регионального уровня.

Есть такое выражение: где родился – там пригодился. Это про меня! Я хоть и проживаю сейчас в Дзержинске, но родилась, выросла в Володарске, окончила здесь школу. Я даже ответственность какую-то перед земляками чувствую. Хотя, дать стопроцентной гарантии, что навсегда останусь здесь, конечно же, не могу. У меня семья, ребенок растет, кто знает, как дальше жизнь сложится.

– Алена Алексеевна, профессия врача более чем стрессовая. Как после стрессовых ситуаций вы приводите себя в умиротворенное состояние, настраиваетесь на позитивный лад?

– Безусловно, спасает семья. А еще – мой любимый волейбол. Придешь с работы, сходишь на тренировку и как заново родилась. А если нет тренировок, музыка мне помогает. Не скажу, что я какой-то меломан, но в тяжелые душевные моменты мне достаточно послушать хорошую музыку, и моя нервная система приходит в порядок.

– Для вас, конечно же, не секрет, что сегодня в адрес здравоохранения звучит немало критики, согласны ли вы с ней, и каким видите будущее нашей медицины?

– Критика в адрес медицины, как и всего другого, бывает как обоснованной, так и необоснованной, справедливой и несправедливой. К обоснованной и справедливой надо уметь прислушиваться и пытаться исправлять ситуацию, что в нашей поликлинике мы все и пытаемся делать. Что-то получается, что-то, возможно, нет.

А будущее медицины?! Знаете, мне, участковому терапевту, предсказать его очень сложно. И повлиять на него тоже. Я живу настоящим и вместе со своими коллегами по поликлинике пытаюсь делать все, что в моих силах, чтобы наши пациенты получали своевременное, квалифицированное лечение, и к нам с их стороны было как можно меньше нареканий.