Удивительное зрелище представляла теплым июньским вечером деревня Шургунур. Днем безлюдная, ближе к сумеркам она заполнилась народом.

Кормилицы пришли

За ворота высыпали и стар, и млад. Повернув головы в одну сторону, люди смотрели вдоль улицы. «Будто важных визитеров встречают», – подумал я. И гости не заставили себя ждать. В конце деревни, в облаке пыли появилось стадо. Несколько сухих щелчков кнута - и вот уже мимо нас просеменил овечий авангард. Лоб у некоторых ярок был выкрашен в розовый цвет, у других шею украшали кокетливые красные «бабочки». За ними тесной стайкой, не торопясь, прошли козы. Замыкая процессию, степенно прошествовали коровы в черно-белых нарядах. Они ступали осторожно, словно боясь расплескать свою драгоценную ношу. Запах парного молока, смешанный с дорожной пылью, щекотнул ноздри. Кормилицы пришли. Приличная часть стада свернула в широкие ворота крайнего дома.

- Это чей? – полюбопытствовал я.

- Прохоров Феликс здесь живет, заведующий фермой нашего колхоза, – ответила мне немолодая женщина. – Депутат наш в райсобрании.

Грех было не зайти в гости к «слуге народа», который на своем примере показывает, как надо жить в деревне. Феликса Гурьяновича мы нашли в хлеву, где он был занят весьма прозаичным делом: соскребал с досок навоз и складывал его в кучу у входа. Так мы и познакомились. Хозяин не стал отнекиваться: «Хотите, так смотрите. Сейчас коровник вычищу и дойку начну». Я приготовил фотоаппарат, предвкушая необычную картинку: не каждый день увидишь мужчину-дояра! Но к моему глубокому разочарованию, звона струй молока в пустом ведре я так и не услышал. Мерно загудел компрессор, мужчина взял в руки доильный аппарат – и где оно, таинство дойки? Бесшумно ушло в пластиковые трубы. Феликс Гурьянович закончил работу, и мы сели на лавочку в беседке.

Привычка к труду

Оказалось, мой новый знакомый работает в СХПК «Колхоз «Восход». Это единственный оставшийся в Мари-Турекском районе колхоз. Хозяйство большое, в него входят Карлыган, Киселево, Арбор. Депутат Прохоров прошел здесь все карьерные ступени: был и механиком, и ветеринаром, и завскладом, и управляющим. Сейчас заведует самой большой в районе фермой на 580 голов. Хлопот на службе хватает, а тут еще у самого девять голов КРС: два быка, коровы, телки.

– Зачем вам эта морока? – не удержался я от вопроса. – Вы же с женой оба работаете. Что заставляет еще и дома крутиться? Не нужда ведь гонит? Хватило бы для семьи и одной коровы.

– Да, – согласился Феликс Гурьянович. – На жизнь хватило бы и зарплаты. Я закончил факультет государственного и муниципального управления Казанского СГИ. Предлагали мне работу в местной администрации. Подумал и отказался. С малых лет привык к труду, привык работать в колхозе, с животными возиться.

– Я обратил внимание, что дойка у вас механизированная, как на ферме. Сами все сделали?

– У нас все так доят, даже если одну корову держат. Купил компрессор, трубы полипропиленовые, сам все собрал, водопровод провел. Сложного в этом ничего нет.

– И с кормами проблем нет? Сенокос в селе – одна из самых тяжелых работ, а тут такое стадо надо прокормить.

– У меня есть трактор, косилки, ворошилки. Когда надо, в счет зарплаты беру в колхозе сено, солому, зерно. Участок земли есть, еще у брата надел использую. Он в Польшу уехал - не «гулять» же земле. Пустоши в колхозе можно найти, только не ленись. Не все, правда, хотят «пахать». Но те, кто не держат скот, все равно завидуют работягам. По труду ведь люди живут. Пьянства у нас, кстати, повального нет, как в других местах. У меня мать родом из Кировской области. Вот где страх. Там работы нет, деревни вымирают. Наш колхоз, слава Богу, как-то еще держится.

Коров все меньше

– Выгодно в своем хозяйстве коров держать?

– Не выгодно было бы, кто бы стал держать? Некоторые только за счет молока и живут. Мы каждое утро сдаем излишки сборщику, он отвозит в Ципью, это в Татарстане. У нас самый ближний молокозавод в Сернуре, туда не наездишься. Нам в принципе не важно, куда возить: главное чтобы платили нормально.

– Я знаю, что в некоторых деревнях теперь и кур не найдешь. А у вас такое большое стадо сейчас прогнали.

– Лет 5-6 назад в арборской стороне держали еще больше, до 600 голов. И сейчас две-три коровы в хозяйстве не редкость. Есть семьи, которые по пять-семь голов держат. Но в последнее время поголовье сокращается.

– Почему?

– Невыгодно стало. Закупочные цены падают, нынче молоко по 13 рублей за литр сдаем. Крестьянина приказом не заобяжешь корову кормить. Если ему не выгодно, он откажется от буренок, по крайней мере, будет держать только одну для собственных нужд. Да и молодежь уже не так охотно взваливает на себя эту тяжкую ношу. Многие стараются уехать на заработки в Казань, в Москву, на север. Там денежнее.

–Неужели нет никакой господдержки частным производителям?

– У соседей в Татарстане есть. Им выгодно животноводством заниматься, там дотации на молоко. Республика богатая, может себе это позволить. Посмотрите, какие у них мини- фермы в деревнях строят! Обзавидуешься. Мы поднимали вопрос господдержки на самом высоком уровне, но ответа не получили. Административно, видимо, такие вопросы решать сложно. Колхозу, кстати, из-за низких закупочных цен тоже становится невыгодно заниматься молоком.

– Я обратил внимание на пастухов. Кроме взрослого, коров гнали четверо детей разного возраста.

– Это Афанасьевы, их очередь за стадом смотреть. Сейчас ведь нет такой профессии – пастух. По очереди все с кнутом ходим. Если у меня пять коров в стаде, пять дней кряду и пастушу. Ох, и уматывают они порой, - незлобливо жалуется Феликс Гурьянович. - То одной приспичит домой, то другая в сторону рванула. Набегаешься, вече-ом бредешь домой, нога за ногу заплетается. У Алексея Афанасьева, кстати, больше всех коров в хозяйстве – 12. И помощников в семье много, пятеро детей, так что ему проще пастушить.

– Не приходят мысли бросить все это?

– Нет, что вы! – Феликс Гурьянович и посмотрел на меня как на ненормального. – Вы поймите меня правильно. Вроде встанешь ни свет ни заря, напоишь-накормишь скот, уберешь навоз, подоишь коров, выгонишь их в стадо. Наломаешься уже с утра, а ходишь весь день бодрый. А вечером все по второму кругу. Но ведь от безделья больше устаешь! Как вам объяснить, что это наша жизнь? И другой я не хочу.

У меня потом долго не шли из головы последние слова нашего разговора, сказанные Феликсом Гурьяновичем. Что может быть правильнее этой крестьянской философии?

Валерий Кузьминых

https://www.marpravda.ru/news/selo/deputatskoe-podvore/