В окрестностях горномарийской деревни Актушево, на склоне крутого оврага, высится необычный кирпичный обелиск

Особенно красиво он смотрится снизу, от ручья. Грани стелы, густо покрытые известкой, сияют на фоне голубого неба и зелени берез. Венчает сооружение двуглавый орел. Откуда здесь, в стороне от жилья и дорог, столь диковинный памятник?

На каторгу

Оказывается, в былые годы именно в этом месте, под горой, проходила главная российская дорога. Называлась она «Московским трактом» (в народе «Владимиркой», «Екатерининским трактом», «кандальной» дорогой) и связывала Казань с Нижним Новгородом. По территории района большак растянулся на 63 версты от Васильсурска через Емангаши, Актушево, Картуково, Виловатово до Большого Сундыря. В 1833 году по Московскому тракту проехал Александр Пушкин.

Дорогой пользовались не только путешественники, по ней гнали в Сибирь каторжан. Тогда существовало правило: сколько кандальников вступало на этап, столько и должно было прийти в Сибирь. Если каторжник умирал, его тащили товарищи по несчастью. Отсюда появилось выражение «привести живым или мертвым». Если кто-то из осужденных умудрялся бежать, вместо него могли схватить подходящего простолюдина в деревне. Поэтому, едва заслышав звон кандалов, мужики прятались от греха подальше. Только сердобольные женщины выносили на дорогу хлеб и картошку.

Арестантов вели по этапу небольшими отрядами-партиями. Оковы весили около двух килограммов, и их звон разносился далеко по окрестностям. Пройдя 15-25 верст, каторжники останавливались на привал. Для более длительного отдыха существовали специальные «этапные» тюрьмы с огороженным двором. Передвижение арестантов происходило не по проезжей части дороги, а по параллельным ей грунтовым тропам за рядами посаженных вдоль тракта деревьев. Ежегодно по тракту проходило до двенадцати тысяч каторжан.

По Владимирскому тракту везли на казнь в Москву в деревянной клетке Емельяна Пугачева. Владимирка стала дорогой в Сибирь для декабристов и Александра Радищева, расплатившегося свободой за публикацию «Путешествия из Петербурга в Москву». Немного позже тем же путем проехала в Сибирь жена декабриста Никиты Муравьева. Она привезла ссыльным переписанное на носовой платок пушкинское стихотворение «Во глубине сибирских руд…».

Эй, ямщик!

Для надзора за дорогой в уездном земстве состояли один техник и три старосты. Работы по содержанию управа проводила подрядным способом и частью непосредственным наймом рабочих под наблюдением техника и старост. В основном тракт представлял собой грунтовое полотно, однако на территории марийского края было много заболоченных мест, поэтому его укрепляли бревнами, а кое-где в землю вбивали дубовые чурбаки торцом вверх. Такая дорога называлась «торцовка». Встречались и участки, мощенные камнем.

На Горномарийском отрезке тракта стояли две ямские станции: одна недалеко от актушевского столба, вторая в Виловатове. Не все путешественники тогда ездили на собственных экипажах, многие использовали ямских лошадей. Ямщик впрягал своего коня в повозку путешественника и вез ее до следующей станции. Там распрягал, отдыхал (на станциях были харчевни, гостинички), и ехал обратно, но уже с другим экипажем. Актушевские ямщики гоняли своих лошадей только до Виловатова и Васильсурска и обратно. И всякий раз они обязательно проезжали мимо межевого знака, стоящего на холме.

Раритет

Знак был поставлен на границе Нижегородской и Казанской губерний более ста лет тому назад: рубеж между административными единицами империи проходил как раз около тракта. Значение стелы было символическим, граница ведь как таковая существовала только на бумаге. Необычно то, что сооружение пережило и губернии, и саму империю.

Актушевский межевой знак является историческим раритетом. Это один из двух доживших до наших дней пограничных столбов на территории России. Еще один сохранился у села Щурово под Рязанью, а ведь в царской России их было немало. Делались они четырехгранными, реже круглыми, с нишами, в которых монтировались губернские гербы. Такое сооружение обязательно завершалось российским двуглавым орлом. Скорее всего, из-за ненавистной державной символики люди не пощадили их. И именно в таком первозданном виде воссоздали его горномарийские любители истории.

От подножия знака открывается прекрасный вид в сторону деревни Емангаши, когда-то входившей в Нижегородскую губернию и где стояла ямская станция, на речку Сумку, причудливо петляющую среди березовых рощиц. Уже многие десятилетия не слышно под горой заливчатых бубенцов, гортанных ямщицких понуканий, щелканья арапника, лязга арестантских цепей. Тракт давно поглотили перелески, луга и поля. Но если в сумерках взобраться на холм и вслушаться в вечернюю тишину, то в далеком благовесте, долетающем сюда через перелески и холмы от сумской церкви, может почудиться печальный кандальный звон…https://www.marpravda.ru/news/vsja-respyblika/oskolok-rossiyskoy-imperii/