Житель Камызяка Владимир Иванович Воропаев, ветеран труда, переживший войну, местный поэт, заслуживает того, чтобы о нём рассказать на страницах районки, считает председатель районного общества глухих и слабослышащих Роза Сергеевна Козак. И я пришла к нему в гости.
- Ежедневно час своего времени я посвящаю прогулкам на свежем воздухе, - рассказал Владимир Иванович о том, что помогает ему в свои 85 лет оставаться в прекрасной форме. - Пять кругов пешего хода на лицейском стадионе, отжимания, турник. Вдоль дома каждое утро прохаживаюсь. Спуститься с четвёртого этажа – это тоже не один десяток ступеней. Всегда был любителем рыбалки, последнее время, правда, это увлечение забросил, но удочка до сих пор наготове, мало ли что. Участвую в общественной жизни, приглашают меня на различные творческие мероприятия, где я с удовольствием читаю свои стихи.
Сам я нездешний, родился на Орловщине. Деревня Кривцова-Плота Должанского района находилась в 12-ти километрах от райцентра - посёлка Долгое. Я дитя войны, отец мой погиб на фронте, воевала медсестрой старшая сестра Раиса. В войну на руках у матери нас осталось пятеро – Николай, Василий, Нина, Валя и я, самый младший.
Уже осенью 1941-го немцы были в родной деревне. Село оккупировалось дважды. Первый раз они задержались месяца на три. Второй раз фашисты в село пришли, когда наши войска погнали их с Орловско-Курской дуги. Зверствовали тогда уже фашисты полгода, пока село снова не освободили. Вели они себя нагло, по-хозяйски: угоняли уцелевший скот, убивали мирных жителей.
- Немцы отбирали скотину, - вспоминает Владимир Воропаев, - у нас закололи всех овец, оставили одну корову и кур. Но за оброком приходили каждый день. "Матка, дой, дой", - говорили они, показывая жестами. Забирали молоко, яйца.
В Кривцово-Плоте располагалась и комендатура штаба немецкой дивизии, и даже лагерь военнопленных там немцы устроили. Обнесли кусок земли колючей проволокой, там изверги истязали советских солдат, а после отступления всех живых расстреляли. Центральную площадь в селе люди называли "выгоном". Посередине стояла виселица. Сюда сгоняли местных жителей, чтобы они видели, как фашисты казнили партизан. Творили фашисты свои злодеяния, ничего не боясь, грабили, насиловали женщин. В результате этих связей рождались дети, которых дразнили "немчурой". Правда, и немцы были разные, одни безжалостные, отстегают, чуть кожу живьем не снимут, но были и такие, что и хлеба кусок даст, конфетой угостит полуголодных детей. Кто-то из местных жителей перешёл на сторону врага, были и полицаи, и старосты. Они потом вместе с немцами и ушли из села.
Особенно голодно, вспоминает пенсионер, было после войны, собирали кислицу - траву с большими листьями, похожую на лопух. Отваривали и ели. В колхозе давали по небольшому кусочку жмыха с половину ладони. Его жевали, сосали, чтобы как-то утихомирить жуткий, сосущий голод. После войны Владимир Иванович окончил десятилетку, потом были три года службы в авиации на Крайнем Севере - в бухте Тикси, на радиолокационной станции он был оператором, наблюдал за полетами самолетов.
- Морозы доходили до 60 градусов, но природа меня покорила, красота необыкновенная - сопки, тундра… - вспоминает бывший солдат. Отслужил, вернулся домой и устроился подсобным рабочим в механосборочный цех завода "Ливгидромаш", выпускавшем гидравлические насосы для орошения. Позже позвали работать в райком комсомола инструктором.
- В райцентр я каждый день ездил на велосипеде, полтора часа туда, полтора обратно. Автомобилей не было, разве что у первого секретаря райкома, да и велосипед был в диковинку. Однажды пришла становиться на учет после окончания института молодая комсомолка. Стройная, черноволосая, черноглазая. Сразу приглянулась. Узнал, что устроилась она в селе, где я родился и живу, рядом с домом моей тётки. Я зачастил к родственнице, чтобы лишний раз девушку увидеть. Стали встречаться чаще, то на танцах, то на улице. Ну, я осмелел, пригласил на танец в клубе, так и стали встречаться. Она работала в деревне, в центральной усадьбе совхоза - зоотехником. Год мы встречались, а потом она вернулась на родину – село Черный Яр Астраханской области. На вокзале мы дали друг другу обещание встретиться. Я обещал через год к ней приехать свататься. Она – ждать меня все это время. И слово своё сдержал, через год приехал. 16 октября 1962 года нас зарегистрировали в загсе, она стала Воропаевой Людмилой Аркадьевной, а я – астраханцем.
Его трудовая жизнь еще не один год была посвящена комсомолу. На новом месте жительства комсомольская жизнь кипела, и Владимир Иванович здесь, в Черном Яру продолжил работать по линии комсомола - инструктором. А в 1969 году, после окончания Саратовского юридического института, его избрали народным судьей. Работал в Лиманском, Икрянинском судах. С 1976 года он вёл судебные процессы в Камызякском районе, был председателем суда, имел высокие показатели в работе, активно участвовал в общественной жизни района. Через 12 лет ушел - слишком тяжело стало, решать судьбу человека всегда непросто, эмоциям и жалости поддаваться нельзя, народный судья руководствуется только знанием законов. Не выдержал, пережил инфаркт. Ушёл на более спокойную работу, на пенсию уходил из ВНИИООБа, где работал старшим юрисконсультом. Его трудовой стаж в общей сложности насчитывает 60 лет. На пенсии всё свободное время посвятил увлечениям – целыми днями копошился на даче, рыбачил.
С супругой Людмилой Аркадьевной душа в душу они прожили больше пятидесяти лет, отметили золотую свадьбу. Очень тяжело пережил её уход из жизни, уже десять лет он живет один. Дочь и сын выросли, обзавелись семьями, разъехались. Татьяна в Астрахани работает учителем, Сергей - врач-терапевт, живёт в Ульяновске. Они давно сами родители, теперь вот и внуков растят. У деда в Камызяке бывают очень не часто.
- Я не обижаюсь, дети у меня хорошие. Сын каждый вечер звонит, я ему отчитываюсь: как день прошел, что делал, сколько шагов находил. Татьяна с зятем раз в месяц заглядывают, тоже всегда на связи. Мои лучшие друзья - кроссворды да телевизор. Журналы с ребусами я покупаю довольно часто, очень люблю разгадывать кроссворды различной сложности, интересные, познавательные, и почти на все вопросы отвечаю без подсказки. Телевизор у меня работает целыми днями, не потому, что я его смотрю, а чтобы слышать человеческую речь и не сойти с ума от одиночества, - горько усмехается пенсионер.
А еще мечтает местный поэт Владимир Воропаев выпустить сборник своих стихов, уже и название придумал, правда, пока не хватает средств, не накопил ещё. А писать он начал давно, ещё в молодости, вначале баловался, а серьезно приступил к писательству лет пятнадцать назад.
- Это как наитие придет, вдруг, откуда ни возьмись, какое-то озарение, строки сами ложатся на язык, я их прямо физически осязаю, тогда я беру ручку, листок и переношу их на бумагу.
Есть у него и радостные, и грустные строки. Много замечательных произведений он посвятил своей малой Родине, Орловщине, писал о красоте природы Крайнего Севера, где ему довелось проходить воинскую службу, немало стихов о камызякской земле, даже участвовал в объявленном конкурсе на гимн города Камызяк. Он и сегодня принимает участие в поэтических вечерах и встречах, которые устраивают для пожилых в центре соцобслуживания. В прошлом году был награжден дипломом за участие в областном литературном конкурсе. Конечно же, он и мне прочитал свои стихи, читал наизусть и с листа, из ранее написанного и из недавнего. А на прощание сказал, что писать, конечно же, не бросит, поэзия ему помогает жить, и обязательно очень скоро он сочинит новые стихи.