Когда в семье лад
Деревня Ёлдово ничем не отличалась от соседних деревень. Бревенчатые домишки с подслеповатыми окнами, загороженные частоколом огороды, утомленный полуденным солнцем, мерно жующий жвачку скот. Тишину время от времени нарушало отборное, крепкое словцо хозяина, воспитывающего своих бестолковых домочадцев. Чувствовался неспешный, налаженный быт сибиряков, обживших эти таежные места.
Дом Трушниковых резко выделялся на фоне милой пасторали: стоял посреди деревни, гордо неся на своих отесанных, пятистенных плечах увенчанную карнизом крепкую крышу и нахально глядя на соседей большими светлыми окнами. А перед домом (и вовсе невидаль, буржуйский изыск, право слово) палисадник, разлохматившийся яркими махровыми шапками цветочных бутонов и огромными погремушками вызревших до коричневого цвета маковых головок. И стройные березки, посаженные членами семьи вдоль заплота. Уклад семьи никогда не нарушался крепким, соленым словцом, так ласкавшим ухо деревенского мужика. Случалось, что какой-нибудь сосед, услышав от хозяев "Извините, пожалуйста", потрясет недоуменно бородой, матерно выругается и, в сердцах, сплюнув себе под сапоги, цедит: "Тиллигенты, твою мать…" И пойдет по улице рассказывать, что, дескать, "дед Иван со своей бабкой не от мира сего, не по-человечески у них все. Да и отпрыск ихний, Иван Иваныч, – тоже растет шибко уж воспитанным. Какой девке такой чистоплюй сподобится?"
Но не всякому деревенскому философу вдомек было, что девки на ласку и доброе слово падкие. Вот ведь и Иван Иванович сподобился: Елена – баба работящая, да пригожая. Уж больно по нраву ей пришлось, что в семье мужа все чинно, да ладно. Ни матом загнуть, ни тем более оглоблей по спине пройтись, не научен Иван Иваныч. В благодарность на мужнину ласку, пятерых ребят родила. Так размыслила: "Пущай ребятишки добрыми людьми растут, родителей радуют". Первая дочка – Аннушка, мамкина помощница и нянька. А за Анютой четверо сынков, – батьке опора и надежа: Петр, Степан, Иван да Владимир. Так вот вместе, под одной крышей, дружно и уживались три поколения. И в колхозе всей семьей трудодни зарабатывали, и дома всем скопом успевали: развели пасеку, скот, трудились в огороде, да рыбалкой и охотой занимались. А коли у Трушниковых в доме все ладилось, то и деревенские понемногу стали приглядываться да прислушиваться: раз соседи какое дело начали, значит, пора и деревне на работу выходить – проверенная примета. Так вот и повелось.
Дело добровольное
Когда только все успевали? Ведь во времена коллективизации, все деревни причулымья, начиная от райцентра – Бирилюсс и заканчивая селом Асино, стоящим в месте слияния Чулыма с Обью, трудились на колхоз, словно отрабатывая "барскую повинность" от зари до зари.
Современной молодежи порой даже невдомек, что значит "от зари до зари". Это полный световой день, без выходных и отгулов. А раз не работаешь на колхоз – то, если не враг народа, то абсолютно несознательный элемент без совести и морали. На ликвидацию "несознательных" и были ориентированы уполномоченные агитаторы-коммунисты.
- К светлому будущему идем, товарищи! – заливался речами очередной оратор, - В следующей пятилетке…- и обещания лучшей жизни лились рекой.
Для строительства этого светлого будущего стоило еще как потрудиться! Каждая пара рабочих рук была на счету. Поэтому, как только пацану исполнялось семь лет, он становился полноправным работником. Усаживали юного колхозника на лошадь: возить зерно или землю боронить, или копны подтаскивать к стогометателям. А у тех – свое соревнование, то друг с другом, то с дождем. Кипит работа, подвозят волокуши, взметнется ввысь навильник с сеном, обдаст метальщика пылью да духмяным травостоем – ароматом травы пропитается кожа и волосы. А гроза за лесом уже шевелится, ворочается с боку на бок, полосуя небо яркими вспышками, еще больше подгоняя народ. Азартно покрикивая друг на друга, вершили зарод, придавали ему гладкую, без выступов форму, заостренную кверху. Не завершишь стог как надо – весь труд насмарку. Прольет такое "произведение искусства" осенними дождями, погниет сено, останется скотина голодная. Усмотрит уполномоченный в этом диверсию, пиши - пропало. Поедешь на Север, тайгу валить. Сгинешь, совсем пропадешь.
А в колхозе жить можно, коли ты не лодырь.
Только зима давала передышку. Вот тогда и можно было самым маленьким колхозникам после школьных занятий, посидеть дома, у теплой печки. Погреться, послушать красивые протяжные песни, которые пели бабушка и мать, закрыть глаза и помечтать о светлом будущем, в котором все-все-все будут счастливы.
Вставай, страна огромная
Война нагрянула, словно птица черным крылом накрыла. Заголосили разом все бабы причулымских деревень. Всеобщая мобилизация проредила мужское население, словно острой косой прошлась по полю, оставив лишь жесткую стерню да редкий, чахлый колосок. У Трушниковых на войну разом ушли трое: Петра призвали на фронт, а Иван Иваныч и Степан, у которого были проблемы со здоровьем, попали в трудармию. Шли дни, и, все чаще, визит в деревню почтальона становился и желанным, и невыносимым: счастливица получала весточку от своего солдата, а в соседней избе глухой и протяжный бабий вой, раздирающий душу и сердце, заставлял односельчан содрогаться от тяжести непоправимой беды.
Похоронки приходили все чаще, гибли мужья, отцы и сыновья. Горе побывало в каждой деревенской семье.
Звезда героя
В сорок четвертом удивительная весть прилетела с фронта, и передавалась из уст в уста по всем деревням и селам Бирилюсского района: во время форсирования реки Днепр нашему земляку, Петру Ивановичу Трушникову, было присвоено звание Героя Советского Союза. Как гордились односельчане Героя, что он родился, вырос и прошел трудовую и физическую закалку именно в Ёлдово. И что ему, крепкому парнишке из глухой сибирской деревни, под градом пуль и артиллерийских орудий удалось переплыть Днепр, установить связь, закрепиться на позиции и дать возможность форсировать реку другим. За этот подвиг Петру была присвоена звезда Героя, и он получил короткий отпуск.
Петра Ивановича Трушникова, приехавшего к родителям на побывку, встречали всей деревней. Всякий старался заговорить с ним, дотронуться, рассмотреть звезду Героя поближе. Каждый делился с ним своим горем, спрашивал, не встречал ли на фронте знакомых, односельчан. Все мальчишки деревни пытались обратить внимание Трушникова на себя, и если кому-то это удавалось, (Петр Иванович гладил кого-то по голове или давал конфетку) счастливчик гордо хвастался этим перед сверстниками на протяжении многих лет.
Возвращение
Немногим посчастливилось вернуться домой. Целыми днями деревенская ребятня, носясь по улице, в надежде посматривала на дорогу: не появился ли вдали военнослужащий. Если на горизонте показывалась фигура в пропыленной, пропахшей потом солдатской гимнастерке, вся деревня оглашалась радостным известием: еще один земляк вернулся в отчий дом. Детвора наперебой неслась встречать солдата: и те, кто ждал своего батьку, и те, кто получил похоронку: в надежде, что произошла ошибка, и отец, живой и невредимый подхватит тебя на руки, прижмет к своей груди, наденет на голову пилотку и скажет: - Ну, что сынок, дождался папку?
В Ёлдово вернулись немногие: несколько человек, проходящих службу в трудармии, Петр Иванович Трушников и Иван Бузмако.
Вспоминали старожилы деревни, что горазд был дядя Ваня Бузмако солдатские байки травить. Каждый вечер все мальчишки ёлдовские собирались в доме фронтовика. Потрескивали дрова в печи, огонь пробивался сквозь отверстия печной заслонки, освещая гурьбу деревенских пацанов, растянувшихся на полу перед печкой, раскрыв рот, слушающих рассказы бывалого солдата о "взаправдашней" войне. О том, как шли в рукопашную атаку, потому что просто не было винтовок, о том, как брали Кенигсберг, как вышел на русских заблудившийся немец с котелком каши и много других солдатских историй, от которых захватывало дух.
Послесловие
Война наложила тяжелый отпечаток на деревенскую жизнь: в колхозе работали как раньше, но не звучали над Чулымом веселые песни: молчали угрюмые бабы, не прыскали в кулачок девчата, стали серьезней подросшие ребятишки. Но лелеять горе деревенским было некогда: нужно было восстанавливать и расширять хозяйство, работать на благо Родины и дожидаться светлого будущего.
Петр Трушников дома не задержался, в скором времени уехал на Украину: там во время войны он встретил свою любовь. Стали разъезжаться и его братья. Глава семейства – Иван Иванович переехал с семьей в леспромхоз. За ним потянулись и другие жители деревни. И к началу шестидесятых деревня Ёлдово опустела. Сейчас на ее месте бурьян и чапыжник. Лишь почти сравнявшиеся с землей холмики могил, напоминают, что место когда-то было обжитым. Но именно здесь родился наш земляк, Герой Советского Союза, Петр Иванович Трушников.