Начало
Олег и Надежда – такие разные, но с невероятной способностью к самопожертвованию. И с нерастраченным запасом любви, которой хватит не только на двоих. Они познакомились десять лет назад. У каждого за плечами свой путь, неудавшийся опыт семьи, дети и щемящее стремление найти свое счастье: теплое, уютное, многоголосое.
Нося под сердцем общего с Олегом малыша, Надежда не могла спокойно смотреть телевизионные передачи, где рассказывали о детях, оставшихся без родительской ласки и заботы. Судьба, словно специально раз за разом подкидывала новые картинки детских историй, их разрушенных судеб.
Олег, по-мужски скупой на эмоции, прекрасно понимал, что такие решения не принимаются спонтанно, что основная часть колоссальной нагрузки ляжет на хрупкие плечи жены – и не торопился с ответом. Но Надежда уже все для себя решила и смогла найти нужные слова, убедить мужа, что по-другому они просто не могут поступить.
К тому моменту, когда колесо фортуны закрутилось, и супруги переступили порог районного отдела "опеки", их новорожденному сыну едва исполнилось пара месяцев. На вопрос удивленных специалистов: "Зачем вам это?", Надежда, крепче прижимая к себе крошечного Юрочку, ответила: "Жалко их… Мама же всем нужна…".
Выбор
– А вы настроены взять одного малыша? Двоих посмотреть не хотите? Такие мальчишки есть хорошие, – судьба на очередном этапе предлагала им новый поворот, неожиданный.
– Да почему не хотим? У нас и кровать есть двухъярусная, разместиться есть где, – будущих родителей новость удивила, но в расплох не застала.
С экрана компьютерной фотографии на них смотрели растерянные глазенки мальчишек, удивительно похожих на маленького Юрочку.
– О, какие хорошенькие. Это точно наши.
Вот так судьбоносное решение было принято практически за секунду. И сразу же изменилась судьба не только двух маленьких братьев, которые за свою крошечную жизнь успели испытать горечь предательства вместе с холодом одиночества. Изменилась жизнь целой теперь уже большой семьи.
Сема и Гриша
Вихрастые, со щербатыми улыбками мальчишки испытывающе смотрели на очередных претендентов в родители снизу вверх: "Интересно, приедут они еще раз или так же, как и другие, познакомятся, порасспрашивают, пообещают вернуться, а потом навсегда исчезнут, растворятся в серости будней?". Они пока не знали, что уже связаны все тонкой ниточкой судьбы, что остались только формальности, что они уже обрели семью, а вместе с ней – шанс изменить свое будущее.
За первую получасовую встречу общения было не много. Мальчишки очень плохо разговаривали, заметно уступали в развитии своим 6-7-летним сверстникам. Да и сами будущие родители немного растерялись. Младший Гриша молча залез на руки к Олегу, вжался в него всем тельцем и притих, словно боясь испугать нежданное счастье. Замерло сердце и у самого Олега, никак не ожидавшего такого искреннего и молниеносного признания. А второй раз сердце супругов пропустило положенные удары, когда на вопрос, какой гостинец им привезти в следующий раз, старший Сема ответил: "Трусики". А потом, смущаясь, добавил: "И Грише тоже надо…".
На обратной дороге домой в горле стоял ком, и не было произнесено ни слова… Но и мелкие крупицы сомнения в правильности решения тоже развеялись.
Дома
Около месяца шло оформление документов. Все это время Олег с Надеждой ездили к СВОИМ мальчишкам, давали им возможность привыкнуть, освоиться. Почти сразу малыши произнесли заветное слово "мама".
И вот уже они везут Сему с Гришей домой, в семью. Всю дорогу братья возбужденно рассказывали что-то, смеялись – счастье переполняло их маленькие души. Бесконечно радовались и родители.
Но уже первые часы дома оказались весьма непростыми. И даже очень сложными. Адаптировались к новым условиям дети тяжело. И здесь не было их особой вины. Об этом предупреждали и в Школе приемных родителей: привыкание у всех происходит по-разному. Нарисованные фантазией Надежды картинки о большой дружной семье разбились о суровую реальность. Мальчишки не только были педагогически запущенными, у них отсутствовали элементарные понятия о нормах поведения. Они совершенно не умели обслуживать себя в быту, купаться, пользоваться столовыми приборами. Их приходилось учить буквально самому элементарному: здороваться, умываться, благодарить, завязывать шнурки, пользоваться туалетной бумагой. От повышенной возбужденности и неловкости мальчишки умудрялись еще и все ломать, буквально сносить на своем пути все без разбору, будь то телевизор, дверца холодильника или грядка помидоров.
От страшного напряжения и пошатнувшейся уверенности в свои силы Надежда проплакала всю первую неделю. Но нужно было двигаться вперед, тем более, что приближалась осень: Семену по возрасту пришла пора идти в школу. К этому моменту дети находились в семье меньше месяца.
И тут пришла новая трудность. Сема оказался не готов к школе ни психологически, ни педагогически. И учебный процесс стал новым испытанием не только для самого мальчика, но и для всей семьи. Надежда разрывалась между заботами о маленьком Юре, тревогами о старшем сыне – подростке Владе (для которого приемные дети тоже стали своеобразным стрессом), катастрофическим провалом в учебе Семена и элементарными домашними делами. Но в какой-то момент словно открылось второе дыхание. Мальчишки стали привыкать к новой жизни и новым требованиям, они изменились не только внешне, но и внутренне – свою роль сыграла заложенная природная чистота и доброта, а самое главное – они "согрелись" в этой семье, словно забыли свою прошлую жизнь, и превратились в обычных шустрых, веселых и, конечно, шаловлих ребят.
И сами собой стихли самые недобрые шепотки в адрес Олега и Надежды. Да, что скрывать, не обошлось и без "доброжелателей". Одни отговаривали от приемства вроде от чистой души, другие просто не понимали, третьи скрупулезно подсчитывали государственные льготы. Но когда Сема и Гриша перестали выделяться своей беззащитной "колючестью", когда у них выровнялась речь, развился кругозор, появились навыки воспитанности – говорить за спиной стало не о чем. Все просто увидели, что дети стали своими, домашними, родными…
Жизнь
Как они живут сейчас? Мне показалось, что очень счастливо. Конечно, как в каждой семье, не обходится без каких-то острых моментов, без проблем и сложных ситуаций. Но это все преодолимо и решаемо. Сема и Гриша учатся, стараются, успевают в школе. Юра подрос и стал очень самостоятельным маленьким мужичком, у которого целых три старших брата – есть с кого брать пример. У каждого есть свои обязанности и, конечно, свои увлечения. Они любят проводить время вместе, смотреть кинофильмы, путешествовать, обсуждать вечером прошедший день. Неисчерпаемым источником сил для Надежды стало не только осознание своего предназначения быть хранительницей семьи, но и увлечение дивным цветением орхидей.
А самое главное, у них у всех есть семья. И есть мама с папой, которые своим примером показывают, как надо жить на этой Земле, как любить, работать и мечтать.
А мечтают они по-крупному. Во-первых, сделать пристройку к дому. В большой семье комнат много не бывает. А во-вторых, мечтают, чтобы у братьев появилась сестренка. Да-да, именно так. Пройдя период адаптации, проверив себя, Олег и Надежда чувствуют в себе силы, чтобы подарить шанс на счастливую жизнь еще одному приемному ребенку, теперь уже дочке.
Но это пока только мечты и планы. А в реальности сильная женщина с прекрасным именем Надежда закрутила вокруг себя целое колесо судьбы, перекроила жизнь, объединила, воодушивила, заставила верить. И продолжает верить сама в то, что чужих детей не бывает, что, получив такой подарок небес – большую семью, она найдет в себе силы вывести всех на прямой путь добра и созидания. А еще, она с замиранием сердца думает о том, как бы сложилась жизнь ее мальчишек, если бы они с мужем вовремя не забрали их из системы? Кто прикладывал бы руку к их пылающим щечкам во время болезни, кто целовал бы их на ночь, кто просто бы делал из них добрых, сильных, настоящих мужчин, убеждая учиться, трудиться, преодолевать препятствия? Вряд ли это под силу даже самому лучшему в мире детскому дому с большой командой педагогов и воспитателей. А значит, все правильно они сделали. Значит, надо двигаться дальше, расширять горизонты, трудиться и, конечно, мечтать!