На берегах Ветлуги высадился отряд выпускниц Лукояновского медицинского училища числом пять человек. И без единого выстрела взял районную больницу. Впрочем, не только больницу, но и почту, телеграф, вокзал, а заодно и Дом культуры. То-то было переполоху у мужского населения райцентра, когда на танцах появилась пятёрка вновь прибывших медичек! Правда, поначалу медички на танцы не спешили, ибо выглядели не совсем презентабельно. Южанки впервые столкнулись с такой напастью, как ветлужские комары. И уж тут местный гнус отыгрался на приезжих сполна – девчонки просыпались в общежитии с опухшими далеко не от слёз лицами. Некоторые так и не выдержали жестокое испытание комарами и через год покинули комариное царство. Даже местные завидные женихи не смогли удержать изнеженных медичек.
Но вот одна осталась. И, как оказалось, на всю жизнь! Да её знает, пожалуй, всё взрослое женское население района. Особенно женское, потому что Мария Серафимовна Ульянова тридцать два с лишним года(!) работала медицинской сестрой в детской консультации. А поначалу пять лет отдала инфекционному отделению районной больницы.
– В семьдесят третьем уходила из детской консультации опытная сестра Петухова, – вспоминает Мария Серафимовна, – мне и предложили её место. Там надо было много ногами работать, беготни полно, а я на ногу-то всегда лёгкая была.
Так вот до 2005 года Мария Серафимовна Ульянова и была главной детской медсестрой района. Почти всё тогдашнее мелкое население вместе с мамами (реже с папами) прошло через руки Ульяновой. И руки, надо сказать, надёжные. Особенно благодарны ей до сих пор те, кто приезжал на приём к педиатру из дальних концов района. Серафимовна умела ненавязчиво сделать так, чтобы приезжие прошли на приём пораньше, и потом без суеты успели на рейсовый автобус домой.
Трудно ли было на приёме, где пациентами дети разного возраста?
– Да, пожалуй, труднее было иметь дело с мамами, чем с детьми, – смеётся Мария Серафимовна. – Хотя и с мамами общий язык я находила. Ну, разве парочка таких норовистых была, что ого-го. Но вообще-то, как ты сама относишься к людям, так и они к тебе относиться будут. Упаси Бог на кого-то накричать! Ни в коем случае.
У Марии Серафимовны характер лёгкий, вот он и помогал в работе. Со всеми ладила. Да и сама, чай, не из благородных. Родилась Мария в многодетной крестьянской семье. Совсем недалеко от Починок, в селе с названием для нашего ветлугайского уха непривычным – Пеля-Хованском. Там чернозём, и почти совсем нет леса. Понятно, что юная Мария была поражена нашими таёжными красотами и Ветлугой-красавицей. Здесь она нашла свою судьбу, выдержала испытание комарами да мошками, и года эдак через три совсем их перестала замечать. Зато по нутру ей оказались леса, богатые грибами да ягодами.
Между прочим, в Варнавине она оказалась не совсем уж и случайно. Двоюродный брат работал в областной милиции и как-то побывал в здешних северных краях. Потом рассказывал сестрице, что из всех районов (а побывал он в Ветлуге, Шахунье и Варнавине) больше всех ему варнавинские просторы и приглянулись. "Если что, просись в Варнавино", – напутствовал он готовившуюся к выпуску из медучилища Марию. Напутствие оказалось пророческим. Через год после приезда Мария вышла замуж и стала совсем местной, хотя характерный южный говорок так и остался до сих с ней на память о родине.
Молодые всего год прожили на съёмной квартире. Потом от леспромхоза мужу дали однокомнатную квартиру, а чуть позже предприимчивая Мария "ухватила" уже леспромхозовскую квартиру получше, после близких родственников, совершив практически "самозахват". Впрочем, никто этому "самозахвату" и не препятствовал. До сих пор в этой квартире и коротает свой век Мария Серафимовна. Вот уже пятый год совсем одна, без мужа. Единственная дочь давно живёт в Нижнем. Зато часто навещает бабушку любимая внучка Настя.
Хотя слово "коротает" для жизни Марии Серафимовны ну никак не подходит. Какое там коротает! В свои семьдесят пять(!) она даст фору любой сорокалетней барышне. До сих пор во дворе корова – кормилица и поилица не только Серафимовны. И даже не столько её, сколько других. Девять семей кормит ульяновская коровка молоком. Тридцать литров в сутки даёт! Удоистая! Благодаря стараниям Марии Серафимовны. Встаёт она в пять утра и уже, как заведённая: корову подоить да потом ещё и в стадо "за тридевять земель", под Репниху, увести. Благо, разрешил местный предприниматель Юрий Павлович Торопов определить ульяновскую бурёнку в своё стадо. "Между делом" Серафимовна успевает ещё и "по клюкву" сгонять за реку. Вместе с напарниками да напарницами, которые моложе её чуть ли не вдвое. Полтора часа (это километров десять) пешочком до болота, там за три часа ведро отборной ягоды наберёт, полтора часа (ещё десять километров) обратно с тяжеленной ношей, и, чуть передохнув, за коровкой в стадо. Вот такой график в семьдесят пять лет! Не слабо? Многим слабо. Её напарники по клюкве после похода за ягодами отлёживаются дня два, а то и три.
Тридцать два года Мария Серафимовна держит корову. Хотя… Было время и две коровы они с мужем держали. И каждый день она из больницы на Заречную пешком ходила коров доить, а потом снова на работу. Ну, не каторга ли?
– Да какое там! – только и всплеснёт руками Мария Серафимовна, – а как без коровы? Сидеть на диване и в телевизор пялиться? Заболеешь тут же. Я за все тридцать семь лет работы своей ни разу на больничном не была. Ни разу!
Вот вам и ответ на все вопросы о смысле и образе жизни. Глядя на моложавую, подтянутую и энергичную Марию Серафимовну, которой не дашь даже и пятидесяти пяти в её-то семьдесят пять, начинаешь понимать, что жить надо не останавливаясь и не оглядываясь. Надо просто жить.