Все они в разное время внесли свой вклад в описание и изучение осетинского языка и различных сторон жизни осетин. Однако с Осетией связано имя еще одного иностранца, побывавшего здесь более 100 лет назад, хотя об истинной цели его приезда никто, скорее всего, и не догадывался. И, как можно понять уже по заголовку статьи, речь пойдет об Эдварде Геринге.
Итак, что же заставило г-на Геринга приехать из Германии в наши края? Если судить по тому, что было уже ранее опубликовано, то вкратце ситуацию можно описать следующим образом: некто Э. Геринг, путешествующий по Кавказу, был настолько покорен искусством осетинского народа, что решил создать ансамбль и организовать его турне по Европе. Вроде бы все так и было. И группа была собрана в Кадгароне, и турне было, и живы еще те, кто собственными ушами слышал рассказы о той поездке от своих родственников... Но если отвлечься от эмоциональной стороны события, восторженных возгласов публики и задаться вопросом, а зачем все это надо было Герингу, то ответ вряд ли у кого-то найдется. А найти его можно, если узнать и понять, кем же был Эдвард Геринг.
Его имя можно встретить во многих изданиях, посвященных коллекционеру животных, предпринимателю, ставшему впоследствии основателем зоопарка в Гамбурге К. Хагенбеку. Именно Хагенбек ознаменовал собой целую эпоху так называемых антрополого-зоологических выставок экзотических людей. Суть этих выставок заключалась в следующем. Из разных стран в Германию привозили представителей "диких, экзотических" народов и за плату выставляли напоказ в цирке, зоопарках и на ярмарках. Люди, которые физическим обликом, культурой, образом жизни отличались от европейцев и воспринимались последними в качестве экзотики, проводили в Европе по несколько месяцев и должны были показывать аутентичные картинки их повседневной жизни за определенный гонорар.
Геринг работал у Хагенбека вербовщиком для таких выставок, кем-то вроде импресарио. В его обязанности входили посредничество между организатором и местами проведения выставок, сопровождение групп во время их поездок по Европе. Успех Хагенбека, конечно же, не мог оставить Геринга равнодушным. Некоторый опыт, полученный за время работы у последнего, жажда коммерческого успеха и личного обогащения подтолкнули его к организации собственных выставок-смотров. В 1897 году это были "Калмыки", в 1898 г. – "Киргизы Геринга", в 1899 – "Бешаринский караван", а в 1900 – "Кавказско-осетинские черкесы". Прекрасно понимая, что термины "Кавказ" и "черкесы" более знакомы европейским зрителям, нежели "осетины" и "Осетия", Геринг назвал свою программу "Кавказская черкесская деревня", а самих участников – кавказско-осетинскими черкесами, намереваясь тем самым привлечь больше посетителей, что способствовало бы получению большей прибыли.
В набранную им группу вошли 27 взрослых мужчин-наездников, двое сельских старшин, 4 танцора, 1 мастер по серебру, 1 шорник, 1 оружейник, 4 крестьянина со своими женами, 2 мальчика, 1 вдова, 10 девочек (в разных источниках количественный, возрастной и половой состав указан разный).
В Берлине участники группы жили в так называемой деревне, построенной в юго-западной части зоопарка. Она имела возвышающийся в центре подиум, необходимые ограждения, а за кулисами – спальный барак для участников шоу, конюшни, хлев и другие подсобные постройки. Выступления проходили с 12 апреля по 20 мая 1900 года. Им предшествовала большая предварительная работа Геринга и подписание договора с руководством зоопарка, который поныне хранится в его архиве. Исключительно благодаря любезности руководства зоопарка и помощи д-ра Клеменса Майера мне удалось получить его копию. Согласно этому договору Э. Геринг обязывался доставить в Берлин 16 лошадей, 5 ослов, упряжь буйволов, значительное число коз и овец, коллекцию оружия, ткацкие станки и различные предметы быта.
Абсолютно очевидно, что такой состав группы, наличие домашнего скота и инвентаря говорят не в пользу получившей распространение версии о том, что в 1900 году имело место турне танцевального ансамбля из Кадгарона. Не стоит также забывать, что танцевальных ансамблей в Осетии в те времена не было.
В проходивших ежедневно выступлениях наши земляки должны были демонстрировать различные стороны своей повседневной жизни, например, джигитовку, инсценировку различных бытовых сцен, в том числе похищение невесты, разные бытовые навыки и умения. Конечно же, они демонстрировали и свое песенное и танцевальное искусство.
Параграфы договора строго регламентировали пребывание группы в зоопарке, которой, например, нельзя было без особого разрешения директора зоопарка покидать место выступления и ходить по территории зоопарка. Количество и время выступлений также устанавливались лично директором. Геринг был обязан следить за членами группы и обеспечивать соблюдение ими порядка. В частности, им запрещалось употреблять веселящие напитки, а если и допускалось, то только в ограниченном объеме.
75% от доходов смотра-выставки получал Геринг, оставшиеся 25% причитались зоопарку.
Одним из пунктов договора между Э. Герингом и Берлинским зоопарком было предусмотрено фотографирование членов группы, так как издание в последующем на основе этих фотографий открыток также составляло один из источников дохода. Несколько таких открыток хранит в своей коллекции магистр философии Клеменс Радауэр (Вена, Австрия). Он откликнулся на мою просьбу и предоставил открытки для публикации в данной статье.
Всего за период с 1870 по 1940 год в Германии было выставлено на обозрение более 300 групп людей.
Интерес к таким "человеческим зоопаркам" был высок среди самых разных слоев населения. Даже королевские дома хотели оценить "экзотических гостей". Ученые также старались не упустить возможности посмотреть на людей из дальних стран, воспользоваться случаем изучить их на месте, провести свои наблюдения и исследования и таким образом избежать тягот и финансовых расходов, сопутствующих любой научной поездке в дальние страны. Однако были и такие, кто подобные человеческие выставки считал унижающими достоинство человека, проявлением колониальной политики и расизма.
И хотя выставки давно не проводятся, их не забыли. В 2014 г. депутат парламента Германии от партии PIRATEN (партия постиндустриального (информационного) общества) Филипп Магальски обратился с письменным запросом в сенат Берлина с целью выяснить, кто несет ответственность за ущерб (прежде всего моральный), причиненный на этих "выставках", предпринимались ли попытки исторического расследования этих фактов "колониального прошлого" Берлинского зоопарка и будут ли принесены извинения народам и лично потомкам участников тех "выставок".
В 60-х годах прошлого века профессор Борис Алборов также заинтересовался поездкой наших земляков в Европу. Не имея каких бы то ни было документов, позволяющих точно понять и описать мероприятие Э. Геринга, он тем не менее сразу задался вопросом, а не была ли эта поездка просто коммерческим предприятием? Надо отдать должное его уму и прозорливости!
В заключение хотелось бы отметить, что некоторые моменты, например, посещение других стран, пока не представляется возможным прояснить. В той незначительной информации, которая сохранилась, много неточностей и спорных моментов. Поэтому поиски продолжаются.