"Я тогда руководил инспекцией по делам несовершеннолетних одного из районов Орджоникидзе, нынешнего Владикавказа. Случилось ЧП всесоюзного масштаба – из детского сада украли четырехлетнего ребенка. Мы сбились с ног, пытаясь что-то выяснить, но… никаких следов. Прибыла специальная группа из Москвы, туда же через каждые два часа направлялся доклад о том, как продвигаются поиски. Информацию с фото передали по Центральному телевидению. Среди координат, по которым можно было сообщить информацию, указали и мой служебный телефон.

Сидим на работе, идет третий час ночи. Все в полусонном состоянии, и тут – звонок. Поднимаю трубку и слышу: "Ребенок находится в таком-то селе, по такому-то адресу". Едем срочно! Но… Единственная машина выехала на вызов в пригород, другой транспорт не так легко достать. Звоню в райотдел, поручаю, чтобы немедленно ехали по адресу и задержали всех, кто живет в указанном доме.

В итоге добрались с моим хорошим соседом. Заходим в отдел, а там – огромная цыганская семья. Шум, гвалт – полно детей. Естественно, никакой вины за собой не признают. Смотрю – никто на того, кого ищем, не похож. Стоят отец, мать с еще одним ребенком на руках. Ни к чему не придерешься… После проведения всех формальностей с тяжелым сердцем идем к нашей машине, и тут меня будто что-то толкает назад. Бегу обратно, заставляю всю семейку вернуться на место. "Если это тот ребенок, он плохо понимает по-русски. А уж цыганский ему вовсе не знаком", – заключаю про себя и обращаюсь к мальчику на руках матери на осетинском: "Алан, цом мемæ, æз дæ мамæ æмæ папæмæ акæнон" ("Алан, пошли со мной, я отведу тебя к маме и папе"). Ребенок встрепенулся и вцепился в меня мертвой хваткой!

Все стало ясно. Теперь – домой, к родителям! Так получилось, что они жили в моем районе, в соседнем корпусе, я их хорошо знал. Глубокой ночью заехали во двор, и вижу, что во всех окнах многоэтажки горит свет, все ждут вестей!

Мать мальчика упала в обморок, отец-инвалид разрыдался. Тут же собрались соседи, посыпались слова благодарности, а мальчик как обнял меня, так и не отпускает…

Прошло время, я с семьей переехал в другой район города. И вот лет через восемь с дочерью-подростком поднимаюсь по лестнице в ЦУМе. Мимо проходит женщина с парнем и вдруг обращается ко мне по имени. Оборачиваюсь – совершенно незнакомые люди. "Не узнаешь? Я (имя матери), а это – Алан!" Обнял я "своего" мальчика, купил ему обновку, поговорили…

Цыганская семья тогда имела на руках билеты на поезд на следующий день. Не будь анонимного благодетеля, позвонившего по телефону, преступники могли благополучно раствориться на просторах необъятного Советского Союза. А так все участники похищения были выявлены и осуждены.

Выяснилось, что заказ на похищение мальчика с определенными требованиями к возрасту и внешности от цыган получили сестры, ранее судимые. Они и подговорили 12-летнего мальчика вывести им за ограду детсада жертву, предварительно одарив доверчивого школьника 25 рублями".

КОММЕНТАРИЙ "СО":

Данное письмо без автора и указания имен действующих лиц тем не менее заключает в себе монолог, от которого сердце не может не содрогнуться. В те далекие теперь уже времена никто не знал, что Осетии предстоит пережить захват террористами автобуса с детьми, что нелюди придут в школу в Беслане. Жестокое время, жестокие нравы, но каждый из нас может и должен делать современное общество хоть чуточку добрее…