Творения истинного художника – это не повторение, не копирование чужой деятельности: слепое воспроизведение только лишь видимого рано или поздно приведет к пассивному восприятию и непониманию самой природы художественного творчества. Чтобы этого не случилось, каждое произведение должно быть пережито, каждая мысль, созревшая в душе исследователя, должна засветиться со всей силой художественной правды и его личной убежденности. Такая гармония возникает из внутренней потребности каждого истинного литературоведа и его любви к родной литературе. К такого рода размышлениям человек приходит, обозревая полувековое пребывание Азы Асламурзаевны Хадарцевой в нашей филологической науке, которое ее многолетние коллеги и соратники по совместной работе в СОИГИ З. Суменова и Т. Хамицаева назвали "Искусством быть собой".
Интерес к изящной словесности возник в душе Азы еще в далекие школьные годы. Возможно, в другом учебном заведении ее судьба могла сложиться по-другому, но знаменитая на всю республику средняя школа № 5 (бывшая владикавказская классическая гимназия), где всегда сильны были литературные традиции, воспитала в ее душе естественное увлечение художественным словом. А самое главное – она открыла для себя великую аксиому Фрэнсиса Бэкона: "Чтение делает человека цельным, беседа – находчивым, занятия литературой – точным".
Учеба на литературном факультете Северо-Осетинского государственного пединститута имени К.Л. Хетагурова. Атмосфера в коллективе, в которой делали погоду такие преподаватели, как В.А. Васильев, Л.П. Семенов, И.В. Джанаев, в полной мере способствовала раскрытию творческих возможностей студенческой молодежи. Однако не так все просто было в ее жизни. Творческие и жизненные коллизии судьбы А.А. Хадарцевой были омрачены трагическим веянием эпохи (она поступила учиться в СОГПИ в кровавом 1937-м, а завершила учебу в грозном 1941-м). События тех лет молодая девушка с дипломом литературного работника, как сказал поэт, "навек вобрала памятью своей". Эти трагические годы в ее биографии занимают особое место. После молоха репрессий 1937-го года по осетинской художественной культуре прошлось огненное зарево войны: более шестидесяти будущих писателей, ученых, журналистов республики – ее ровесников – не вернулись в вузовские аудитории, редакционные и школьные коллективы. Вырванные из литературного, научного и педагогического процесса, они навек остались не заживающей духовной раной Осетии.
После успешного завершения учебы в вузе, молодому ученому (тогда это было большой редкостью и наградой) Азе Хадарцевой была предложена работа на кафедре русской литературы СОГПИ. Здесь она, одновременно, разрабатывала и читала специальный курс лекций: "Патриотические идеи и образы в русской литературе". Судя по всему, Аза Асламурзаевна делала свое дело ярко, самобытно и вдохновенно. Неслучайно три года спустя, наряду с другими защитниками родного края, она была удостоена боевой медали "За оборону Кавказа".
В начале своей научной деятельности А.А. Хадарцева пишет материалы небольшой жанровой композиции, которые строит на конкретных жизненных и литературных впечатлениях, но чаще всего обращается к очерковому портрету. После защиты кандидатской диссертации происходит становление ее творческой индивидуальности.
В первые послевоенные годы на плечи молодого литературного поколения, к которому принадлежала А.А. Хадарцева, опустился тяжелый груз трагических утрат, понесенных нашей филологической школой в предвоенные годы. Безжалостной рукой были репрессированы патриархи осетинской литературно-критической мысли и фольклористики А.А. Тибилов и Ц.Б. Амбалов, "ежовыми рукавицами" была вырвана из научного процесса и выброшена за 1956 год наша профессура в лице Б.А. Алборова, Г.А. Дзагурова и др., военная интеллигенция (доценты В.Т. Годжиев, В.Г. Дзасохов: один погиб на фронте, второй был репрессирован). В послевоенный 1947 год вконец истерзанный постоянными угрозами и провокациями скоропостижно скончался И.В. Джанаев, а в 1956-м карающая рука не пощадила и К.Т. Казбекова.
В такой непростой ситуации необходимо было не только остаться на нравственных позициях, но и внести свою лепту в оживление нашей филологической науки, которая была разрушена и поругана политической вакханалией. Необходимо отметить, что к Азе Асламурзаевне фортуна оказалась благосклонной: ее творческое счастье состояло в том, что она смогла войти в научно-исследовательский процесс через познание основ текстологической работы (со временем она добавит к ней еще и библиографическую). Текстологическая работа привлекала молодого ученого, кроме всего прочего, еще и историко-литературной перспективой. Выбранный ею путь оказался не только заманчивым, но и верным. В общей сложности А.А. Хадарцева приняла участие в подготовке и публикации более чем пяти изданий произведений Коста Хетагурова: трехтомного, пятитомного академических собраний сочинений, а также избранных однотомников поэта, вышедших в Москве и Орджоникидзе в престижных сериях "Библиотека поэта" и "Библиотека осетинской литературы".
По ее инициативе впоследствии были изданы еще двухтомное собрание сочинений Д.А.Туаева и сборник избранных трудов Б.А. Алборова. Благодаря Азе Асламурзаевне осетинская поэзия и драматургия были включены в многотомную "Историю советской многонациональной литературы". Важное место в творчестве литературоведа занимает и "Библиография пьес Д.А. Туаева (1944–1959)". А если к этому еще добавить, что исследовательница подготовила к печати первый том нового полного собрания сочинений К.Л. Хетагурова (знаменитая "Осетинская лира" была издана в том варианте, в котором ее хотел видеть сам поэт), то можно себе представить масштабы библиографической работы А.А. Хадарцевой. Впоследствии результаты этих исследований стали основой для ее многочисленных статьей, книг и монографий.
Сегодня можно утверждать, что А.А. Хадарцева – признанный в республике филолог, открывший целое направление в нашем литературоведении. В следующем году исполняется 49 лет со дня выхода в свет ее первой основательной работы: "Творческая история "Осетинской лиры", которая уже тогда получила широкое признание авторитетных хетагуроведов. В этой монографии ученый рассмотрела концепцию Коста Хетагурова о творческом процессе (тема, идея, сюжет и поэтика стихотворений великого мастера).
Буквально через год, в 1956 году, в "Известиях СОНИИ" была опубликована ее первая научная работа, посвященная "Драматургии и театральной деятельности Коста Хетагурова". (Но, как показали дальнейшие события, это было лишь началом планомерной работы над актуальнейшей проблематикой). Вслед за этим появились статья о женских образах в пьесе К.Л. Хетагурова "Дуня" и книга о "Творческом пути Давида Туаева", которые, спустя десятилетия, составили основу для главной книги ее жизни – "Истории осетинской драмы" в двух частях. Что и говорить: выход этого фундаментального издания стал большим событием в научной жизни не только нашей республики, но и всего Кавказа, а может быть, и России (таких обобщающих работ не так уж много и в общенациональном масштабе). В ее основу был положен большой научно-критический материал (автор собирала его в течение десятилетий), а также огромная фактологическая база (более пятидесяти драматургических произведений было проанализировано, многочисленные сведения о первых осетинских спектаклях и драматических коллективах введены в научный оборот). Это и позволило А.А. Хадарцевой раскрыть сложный процесс становления и развития осетинского драматургического искусства – от одноактных водевилей до сложнейших трагедий, поставленных на сцене Осетинского академического театра. Любопытно заметить, что в ходе работы А.А. Хадарцева настолько "вошла" в тему, что профессиональный исследовательский интерес ученого перерос в творческий: в 1960 году она написала либретто для первого осетинского балета "Хетаг", который с успехом шел на сцене Северо-Осетинского музыкального театра.
Не один год интересовали ученого и закономерности развития и становления современного осетинского романа. Приятно отметить, что она успешно завершила эту многолетнюю работу (основная база исследования состоит из более чем сорока романов), в которой прослеживаются частные и общие закономерности эволюции романного мышления в осетинской литературе и выявляются главные тенденции и перспективы ее развития. Будем надеяться, что институт гуманитарных исследований, в котором долгие годы работала Аза Асламурзаевна, и республиканское издание "Ир", с которым она имела долгие дружеские связи, найдут возможность для издания столь необходимой книги о национальной романистике.
Как и всякий настоящий исследователь, А.А. Хадарцева всю жизнь стремилась к познанию нового и изучению неизвестного... Именно это качество ее характера позволило вернуть на Родину произведения ярчайших представителей осетинского зарубежья: А. Кубатиева, Г. Газданова, Н. Сеоева и других. И хотя в известные времена это было не совсем безопасно, А. А. Хадарцева, надо отдать ей должное, исполнила свой гражданский и исследовательский долг перед памятью незаслуженно "забытых" писателей.
А.А. Хадарцева внесла свой вклад и в изучение осетинского народного творчества. Она много ездила по республике и записывала произведения фольклора (частично эти материалы опубликованы в книге "Легенды Гудского ущелья", они хранятся в ОРФ СОИГСИ). Приобретенный опыт пригодился ей во время организации "Всесоюзной научной конференции по Нартскому эпосу".
Значительное место в научной деятельности А.А. Хадарцевой занимает литературно-творческий портрет. Е. Бритаев, Д. Короев, Р. Кочисова, Х. Тлатов, А.Токаев, И. Арнигон, Ц. Гадиев, А. Коцоев, Г. Бараков, Г. Малиев, Ч. Бегизов, С. Кулаев, М. Камбердиев, Нигер, Фарнион, Б. Боциев, Д. Мамсуров, К. Дзесов, Т. Епхиев, – Г. Плиев, Гафез, А. Токаев, Г. Дзугаев, М. Цагараев, Д. Туаев, Д. Джиоев, Н. Джусойты, Ш. Джикаев – достаточно полная галерея литературных образов наших известных литературоведов.
Много времени и сил А.А. Хадарцева уделяла методической обеспеченности средней и высшей школы. Ее хрестоматия для 10 класса, составленная совместно с Е. Гериевой, выдержала 7 изданий, а учебник для 9–10 классов, написанный в соавторстве с Х. Ардасеновым, – шесть.
Одновременно она принимала активное участие в работе филологического факультета СОГПИ-СОГУ, где в течение ряда лет не только читала курс лекций по "Литературе народов Северного Кавказа", но и в течение целого десятилетия возглавляла ГЭК на филфаке госуниверситета. И это в то время, когда она чрезвычайно была занята на своей основной работе в СОИГСИ, где в течение двадцати лет возглавляла отдел литературы. Что же ей помогало преодолевать человеческую косность, невежество и равнодушие? Прежде всего то, что А.А. Хадарцева относилась к такому типу людей, с которыми легко и радостно работалось. Она творила добро ненавязчиво, не унывала в трудную минуту, а правду говорила в глаза деликатно, вежливо поправляя ошибающегося. А в научной работе постоянно помнила о том, что, как говорил Сэмюэль Батлер, "любое человеческое творение, будь то литература, музыка или живопись, – это всегда автопортрет".
Не потому ли статьи и книги Азы Асламурзаевны – это своеобразный жизненный и необычный филологический мир, в котором четко сконцентрирована вся внутренняя позиция ученого. Литературно-критический расклад ее научной деятельности и обостренное чувство долга – были тесно связаны с национальными традициями осетинской художественной культуры. Это и помогало исследовательнице в повседневном литературном процессе органично раскрывать богатую гамму человеческих переживаний и размышлений наших писателей, поэтов и драматургов. Ее работы – яркий и впечатляющий образец того, в каком виде наша художественная литература должна быть представлена на суд взыскательного читателя. В течение многолетней научной работы А.А. Хадарцева выработала свой, индивидуальный стиль, который позволял ей глубже понимать, осмысливать и осознавать поэтичность, психологизм, творческую устремленность и методы художественного мышления авторов исследуемых ею произведений.