Можно ли по отпечаткам пальцев узнать о поле и возрасте преступника, по капле крови и следу обуви опознать человека? Поиск улик на месте происшествия, работа с клетками ДНК, текстами и документами, добыча неопровержимых доказательств – лишь малый перечень того, чем занимаются сотрудники Экспертно-криминалистического центра Министерства внутренних дел нашей страны.
О представителях этого уникального подразделения пишут детективные романы, придумывают психологические задачи на смекалку, снимают остросюжетные кинофильмы и сериалы. Каждый раз люди с замиранием сердца следят, как на экране дотошные сыщики раскрывают, казалось бы, самые запутанные, безнадежные дела. Но кто же они на самом деле – сказочные волшебники, великие ученые или же высококвалифицированные эксперты-криминалисты?
Об этом и многом другом в канун профессионального праздника рассказал Заместитель начальника ЭКЦ МВД по РСО-Алания подполковник полиции Данил Моисеев, который посвятил службе в экспертно-криминалистическом подразделении более 20 лет жизни.
– Данил Сергеевич, чтобы столько лет прослужить в одном подразделении, нужно, наверно, всей душой любить свою профессию?
– С детства мечтал служить в правоохранительных органах и всегда хотел быть похожим на любимого деда – подполковника Николая Дмитриевича Сорокина, который в советское время возглавлял штаб Орджоникидзевского высшего зенитно-ракетного командного училища. По окончании школы в 99-м году поступил в Волгоградскую академию (в то время институт) МВД России на факультет судебной экспертизы. Позже, в 2003-м, уже работая в экспертно-криминалистическом центре МВД Северной Осетии, заочно окончил и юридический факультет своего вуза. С тех пор, вот уже более 20 лет ни разу не изменял выбранной профессии.
– Чем запомнились студенческие годы в Городе-герое?
– Я застал то время, когда еще учили фотографировать на "мокрую фотографию", не то, что сейчас – щелкнул фотоаппарат, ненужное сразу удалил… Мы заправляли пленку из 36 драгоценных кадров в катушку и снимали так, чтобы не испортить ни один снимок – второй шанс предоставлялся не так часто. Затем начинался проявочный процесс, фиксирование, печать… В те годы
за сроками никто не гнался, ведь для нас первостепенным было выполнить работу максимально качественно. Эксперт знал, что у него нет права на ошибку. А это порождало чувство особой ответственности.
– Помните свое первое место происшествия?
– Конечно. Первый выезд всегда самый запоминающийся. Это было в период моей стажировки в Министерстве внутренних дел Северной Осетии в 2003 году. Как сейчас помню, вызов в Пригородный район...
Житель одного из сел заминировал на поле участок, где выращивал кукурузу. Между початком и стеблем он зафиксировал гранату без чеки, чтобы никто не украл заветные злаки. Позже выяснилось, что мимо проходила женщина, которая случайно задела злополучный стебель кукурузы. Произошел взрыв. К сожалению, женщина погибла.
Моей задачей было обнаружить, зафиксировать и изъять следы с места происшествия, что по сути является главной обязанностью экспертов-криминалистов при осмотре.
– Расскажите о таинственном чемоданчике, который криминалисты берут с собой на место происшествия.
– Это чемодан криминалиста, который, знаете ли, весит не меньше 10 килограммов. Туда входит все самое необходимое для работы: перчатки, пакеты для улик, дактилоскопические порошки, шприцы для изъятия жидкости, лупы, карандаши, ультрафиолетовая лампа, устройство для поиска следов обуви... Плюс у нас есть еще передвижные лаборатории, в которых хранится то, что не помещается в чемодан: лопаты, тросы и не только.
– Какие экспертизы проводятся сегодня в ЭКЦ МВД по РСО-Алания?
– Первое право, которое дается эксперту-криминалисту при поступлении на работу после учебы – это право участвовать в осмотре места происшествия. Уже потом он получает возможность производства различных экспертиз в зависимости от выбранной специализации. Основными из них традиционно являются – дактилоскопическая, трасологическая, почерковедческая, баллистическая, портретная, экспертиза холодного и метательного оружия и технико-криминалистическая экспертиза документов.
– Сколько экспертов-криминалистов трудится в настоящее время в министерстве?
– На данный момент в республиканском МВД служат 105 экспертов-криминалистов по 34 направлениям. Несколько лет назад наш сотрудник – майор полиции Тотраз Загалов стал одним из первых в стране, получивший право самостоятельного производства строительных экспертиз. А буквально на днях капитан полиции Инга Агузарова открыла новое направление – производство
товароведческих экспертиз. Сейчас таких специалистов по Северо-Кавказскому федеральному округу пока только двое.
В этом году мы планируем направить с нашего центра 27 человек в Москву, Волгоград и Краснодар для повышения квалификации по тем или иным направлениям.
– Как часто в расследовании преступлений сотрудники прибегают к ДНК-анализу?
– ДНК-исследования, на мой взгляд, считается сегодня одним из самых технологичных видов экспертиз с высокой точностью установления лиц, подозреваемых в совершении преступления. Если следы пальцев рук правонарушителя не пригодны для идентификации посредством дактилоскопии, то оставленное им потожировое вещество может содержать в себе клетки ДНК, позволяющие установить его генотип.
Более того, в нашей стране существует Федеральная база данных геномной информации, с помощью которой можно установить причастность подозреваемого к другим, ранее совершенным преступлениям. К примеру, пару лет назад в республике были задержаны лица, подозреваемые в угонах автотранспортных средств. Благодаря базе данных выяснилось, что их следы совпадают со следами, ранее изъятыми в других субъектах Российской Федерации. Также данный сервис дает возможность установить по имеющимся генотипам и неизвестных фигурантов ранее совершенных преступлений.
ДНК-экспертизы на данный момент представляют собой один из самых информативных сегментов всей криминалистической деятельности, и на него возлагаются очень большие надежды.
– Министерство внутренних дел республики активно призывает граждан добровольно сдавать незарегистрированное оружие. А как сотрудники Вашего подразделения проверяют изъятое оружие на его возможную причастность к тем или иным правонарушениям?
– Все оружие, пули и гильзы, изъятые с места происшествия или из незаконного оборота, в обязательном порядке отправляются на проверку. Эксперт производит экспериментальную стрельбу в специально отведенных для этого местах. Пули и гильзы после отстрела направляются в единую региональную пулегильзотеку по СКФО, где их проверяют по натурным объектам, поставленным на учет.
Пулегильзотека определяет методом сравнения, из какого конкретно оружия был произведен выстрел. Ее наличие позволяет ускорить поиск орудия совершения преступления и, возможно, лиц, причастных к противоправным деяниям, а также является неким сдерживающим фактором применения оружия не по назначению.
Если же в базе по СКФО совпадения не обнаружены, то образцы отправляются в Москву и проверяются уже на федеральном уровне. То есть существует два уровня проверки причастности изымаемого оружия к ранее совершенным преступлениям.
– Что чаще всего выдает преступника?
– Как бы ни старался злоумышленник замести улики, он всегда оставляет следы на месте преступления. Сейчас эксперты-криминалисты могут изъять очень многое: смывы крови и пота, волосы, даже запахи с одежды. Важно всегда помнить, что всяческие попытки правонарушителей уничтожить информацию, представляющую оперативный интерес, равны нулю. Эксперты все равно установят истину.
– Какое качество, на Ваш взгляд, является самым важным в профессии эксперта-криминалиста?
– В первую очередь, энтузиазм. Бывали случаи, когда энтузиазм сотрудника и его стремление добиваться высоких результатов перекрывали какие-то пробелы в первоначальной подготовке. Считаю, энтузиазм, старание и желание работать – превыше всего.
– Экспертно-криминалистическим подразделениям МВД России исполняется 101 год. Что бы Вы хотели пожелать своим коллегам в этот праздничный день?
– Конечно же, здоровья им, их родным и близким, спокойствия, успехов в службе. Желаю, чтобы они гордо носили звание офицера и были достойными примерами для своих младших.