Знойная пятница не сдавалась. А в воскресенье киногруппа, в которой я занял свое место, отправилась в киноэкспедицию к Каспию, в Дербент, город легенд и трагедий, самый древний город, о возрасте которого в советское время умалчивали.

Для меня началась новая жизнь. Мир кино, съемки и любовь, ответственность и погружение. Вечерами долгие разговоры о Десятой музе, книги о кино – "Список Гаспарянца". Так я стал своим, прошедшим и выдержавшим крещение в кино…

…Спустя много лет, уже в нынешнем веке, Рафаэль Сетракович вспоминал эту историю, которую помнил детально. Ведь в жизни важно, кто твой первый учитель. Кто тебя поддержит, поверит в тебя. Настоящий мир состоит из прописных истин. Понять, принять, любить, простить. И Михаил Александрович Немысский всегда был с ним заодно – и как друг, и как лучший кинооператор всех работ Рафаэля Гаспарянца.

Пройдут годы, и автор этих строк пригласит оператором-постановщиком фильма "Одиннадцать писем к Богу" Михаила Немысского. И теперь мы все будем на равных. Какое это было счастье !

…Мы были на равных. Каждый прожитый Рафаэлем Сетраковичем Гаспарянцем день был всегда для меня примером и в профессии, и в жизни, и в дружбе. А что еще? А как иначе? Больше ничего нет на Земле. Есть еще память, с чем нас незримо и оставил мой первый учитель. Мой лучший учитель. И мне еще предстоит понять и осмыслить, а со временем – смириться, прежде чем буду вспоминать те десятилетия, которые были озарены ярким творчеством самого демократичного вида искусства – кинематографом, ставшим судьбой и профессией. Жизнью! Смыслом всей жизни. Все кино – все фильмы, сделанные Рафаэлем Сетраковичем за более чем полувековую историю – сегодня стали уже классикой, будь то современная тема или история. Столько в них сердца и таланта…

Высочайший профессионализм и поэтика! Еще бы! Любимый студент выдающегося кинорежиссера Эмиля Лотяну – Рафаэль Сетракович сам стал большим Мастером. А я тянулся к нему, к моему первому учителю, как и должно быть.

Глубокое содержание, непререкаемый авторитет и юмор всегда были с ним. За все это и многое другое он был любим и уважаем в Осетии, не будучи представителем "титульной" нации, был лучше и любимее по нашей доброй воле. По истинным заслугам! И власть, слава Богу, это видела. Она тоже иногда бывает права, и права вовремя, как в случае с учителем.

Теперь уже он навсегда в нашей жизни. В жизни тех, кому так повезло – жить в одно время с Рафаэлем. Жить в то счастливое время…

…Историй много. Длинною почти в полвека. Я вспомнил вот эту. Она как-то невольно сверкнула в голове.

Вечер в Дербенте. Гостиница "Волна" – мы ее в шутку назвали "Штормом" – напротив роскошный рынок со всякими яствами. Была такая же осень, ноябрьская, как и сейчас. Тепло и янтарный цвет дербентского коньяка зажгли твои огромные голубые глаза, как два озера, не ждущие пожарных. Ты взял гитару, запел весело и громко, просто наотмашь: "Горский парень поет о девчонке одной"… Киногруппа пустилась в пляс. Я подпевал тебе "До-ла-лай, до-ла-лай, долалай".

Мне этого и всего прошедшего никогда не забыть. Памяти ведь не прикажешь – это запомни, а то – забудь! Ты нынче оставил нас. Вдребезги. Умчался снимать кино к своему Мише, Михаилу Александровичу Немысскому. Хотя обещал нам – мне, в том числе – в своих последних словах, мыслях и желаниях снимать кино в Осетии. Я обещаю. Я выполню твое пожелание. Вот только высохнут слезы…