В приказе И.В. Сталина № 270 "Об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия", во втором пункте говорилось: "Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам". Советские бойцы и командиры, сознавая, что сдаться врагу недопустимо, старались спасти символы своих частей любой ценой. Спасение и сохранение Красного знамени, оружия и воинских документов считалось героическим поступком, подвигом, за который полагалась правительственная награда. Как свидетельствуют военные документы, были случаи награждения даже гражданских лиц, которые, рискуя своей жизнью, помогали красноармейцам сохранить символы Красной Армии. Отдельного уважения заслуживали воины, сумевшие сохранить личные документы и оружие при выходе из окружения.
…Когда в дом Дано (Дианоза) Багаева в день свадьбы вводили невестку, старейшины, по традиции, произнесли тост: "Мады Майрам, надели эту невесту своей благодатью! Подари ей семь мальчиков и одну голубоглазую девочку...". Святая будто услышала пожелание и выполнила "заказанное" в точности. Почти каждый год в доме появлялся сын, и девочка родилась голубоглазая… Маруша. Поднялись, окрепли сильными дубочками сыновья, старшие стали обзаводиться собственными семьями. Все братья Багаевы были богатырями, не было им равных в скачках и джигитовке. Сверстники одного из них – Нестора – вспоминали, что на сельских игрищах он мог на руках пройти больше километра. А в беге ему вообще равных не было. Только бы жить, да радоваться и детям, и появившимся уже внукам, но в июне 1941-го всех семерых братьев позвала на свою защиту Родина…
Вместе со старшим, Сардионом, ушел на фронт его сын Яков. Дмитрий, оставивший жене четырех малолетних детей, ушел следом за Сардионом, посадив перед уходом вместе с другом из фамилии Гобозовых два тополька. Сказал: "Вернемся, будем под этими тополями отдыхать". Георгий, третий брат, работал в райкоме комсомола и имел бронь от призыва на фронт. Но и он не остался дома, уйдя в кавалерию вместе со своим конем, редким иноходцем, на которого бронь не распространялась. Сказал: "Куда мой конь, туда и я". Потом ушел Николай. Следующий, Сослан, к тому времени проходил срочную службу в Тбилиси, должен был уже мобилизоваться, даже туфли купил в подарок Маруше. Но так и не пришел, с началом войны отправившись в действующую армию. А потом и 17-летний Казбек, приписав себе год, ушел на фронт. Нестор оставил дома Марию с новорожденным сыном Юрой…
Его призвали в Красную Армию летом 1941 года, распределили в пехотную часть, затем отправили на Украину. В начале 1942 года наша армия предпринимала там яростные попытки освободить Донбасс (трудно себе представить, что ровно через 80 лет на этой же земле снова будет литься кровь наших солдат в борьбе с нацизмом). Тяжелые бои шли за Славянск, этот скромный украинский город во всей операции имел ключевое значение. Там, где в мирные дни лечили целебными грязями и воздухом, в феврале-марте 1942-го шли кровопролитные бои.
Почти сразу часть Нестора попала в окружение, и ему вместе с двадцатью товарищами пришлось выбираться к своим. Ночами они выходили из окружения пешком, а днем отсиживались в ледяных болотах, чтобы не напороться на немцев. Некоторые его сослуживцы малодушничали, при случае избавлялись от знаков отличия, переодевались в гражданскую одежду, топили в болотной жиже свое обмундирование и документы, но Нестор не стал этого делать, считая предательством.
От холода и голода погибли многие его товарищи, Нестор же и еще два человека через месяц вышли к лесной избушке, где их встретил старик с двумя маленькими ребятишками. Когда хозяин избы решил помочь обессиленному солдату снять сапоги, вместе с ними с ног Нестора слезла кожа, обнажив обмороженные пальцы, которые, по словам самого бойца, были похожи на новорожденных мышат…
Старик одному ему известными тропами вывел окруженцев к советскому госпиталю, где Нестор услышал от врачей неутешительный диагноз: гангрена. Через день ему отняли половины обеих ступней.
За то, что он вышел в расположение нашей армии из окружения, сохранив свое оружие, форму и документы, Нестор Багаев был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Тех окруженцев, у которых не было документов и формы, после недолгих разбирательств отправили под трибунал.
…Давая своему сыну при рождении имя Нестор, Дано Багаев вряд ли представлял, что оно значит в переводе с греческого — "вернувшийся домой". И он действительно вернулся домой после длительного лечения в Ереванском госпитале, без половины ступней, на костылях… Но не тот человек был Нестор Даноевич Багаев, чтобы смириться с инвалидностью.
Вернувшись к жене и сыну, Нестор взял в дом осиротевшую семью брата Дмитрия и вырастил его четверых детей вместе со своим Юрой и еще тремя родившимися у них с женой сыновьями. Восемь детей Нестора Багаева стали настоящими людьми.
А еще он построил дом в селе, основанном его отцом и названном в его честь Данотыкау, под двумя тополями, посаженными братом Дмитрием. Только вот пожить в нем не пришлось… Когда в 1992 году, ровно через 50 лет после возвращения Нестора с Великой Отечественной, началась грузинская агрессия против Южной Осетии, он не хотел покидать свой дом, даже когда село отключили от света, газоснабжения и отопления. Но сыновья, опасаясь за жизнь отца, уговорили его переехать в Цхинвал. Через несколько дней Данотыкау было стерто с лица земли. Лишь два огромных тополя-великана остались одиноко качаться на ветру…
Когда Нестора просили рассказать о войне, он отмалчивался, иногда смахивая со щеки непрошенную слезу. Лишь однажды на вопрос внука "Что самое страшное на войне?" ответил: "Остаться одному, когда не знаешь, где свои, где чужие, куда идти…"
Ненадолго вернулся домой еще один – старший из братьев – Сардион. Но умер через три месяца от тяжелых ранений. Многие годы Нестор Даноевич подолгу всматривался вдаль в надежде увидеть хотя бы еще одного из своих братьев, возвращающихся с войны, каждый год выращивал бычка, чтобы принести его в жертву…Чуда не случилось.
Будучи по своей натуре весьма скромным и непритязательным, он никогда и ни перед кем своих заслуг не выставлял. И детей всегда этому учил, зачастую приговаривая: "Награда сама найдет героя по его заслугам, и народ сам оценит его заслуги. Только не надо этому мешать!". Под таким девизом он и прожил всю свою честную и добропорядочную жизнь. За это многие, особенно дети, его любили и уважали, ласково называя "наш Нестор".
И еще одна память осталась после ухода из жизни Нестора Дианозовича (Даноевича) Багаева. Во Владикавказе четыре года назад появился новый Нестор Багаев, сын Зелима, внук Юрия, правнук Нестора. И значит, история семьи продолжается, и память о подвигах старших будет жить, передаваясь от отца к сыну. И память эта нетленна…