15 июля исполнилось 95 лет Ахполату ЦАЛЛАГОВУ, на протяжении многих лет возглавлявшему Северо-Кавказскую студию кинохроники. Он – отличник кинематографии СССР и России; обладатель почетных грамот Президиума Верховного Совета РСФСР, Госкино СССР; ордена "Знак почета". Член Союза кинематографистов России.
Ахполат Цаллагов:
"Когда после окончания Киевского института киноинженеров осенью 1951 года я пришел на Северо-Кавказскую студию кинохроники, застал безнадежно устаревшую технику, которая осталась от ростовской студии кинохроники. Дело в том, что в связи с оккупацией немцами Ростова-на-Дону студию эвакуировали во Владикавказ, и расположена она была в совершенно непригодном для этого здании Музея народов Северного Кавказа. После отбытия ростовчан на технической базе ростовской студии в марте 1945 года была создана наша студия. Проявочную технику и помещения для обработки пленки я нашел в плачевном состоянии. Наши операторы, а это были в основном фронтовые кинооператоры, работали на тех же камерах, которыми снимали битвы Великой Отечественной. Иногда это были даже "трофейные" камеры. Стояла задача быстрого и качественного технического переоснащения студии, и мы с этим справились. Далее процесс технического обновления − во всяком случае, в период, когда я был главным инженером, а потом и руководителем студии, − никогда не прекращался".
Цаллагов возглавил Северо-Кавказскую студию кинохроники в 1972 году. В общекавказской культурной канве эта региональная киностудия состояла в ранге "независимых", поскольку никакого республиканского руководства над ней не было. Студия подчинялась Государственному комитету по кинематографии РФ. А для молодых людей, мечтавших о карьере кинематографистов, все, кто делал киножурнал "Северный Кавказ" и документальные фильмы, состояли в ранге "небожителей" — это операторы, режиссеры, сценаристы, редакторы, монтажеры и звукооператоры.
Прежде чем стать директором студии Ахполат Мамсурович многие годы был звукооператором, главным инженером. Уже в качестве директора он построил современную студию, технические возможности которой на тот момент отвечали высоким стандартам съемки, обработки пленки, озвучания. Студия пополнялась блестящими творческими и инженерными кадрами, которые оканчивали ВГИК, Высшие курсы режиссеров и сценаристов при Госкино СССР, Ленинградский институт киноинженеров, другие профильные вузы. Но если в руководящем стиле директора Цаллагова и был акцент на техническую составляющую кино, то он был почти незаметен. Цаллагову удалось самое главное – сохранить творческое лицо, способствовать развитию новаторских устремлений членов этого уникального коллектива. А такую добродетель объяснишь только ясным пониманием того, чем ты занимаешься как профессионал, какие приоритеты определил как руководитель. А еще – ответственностью, интеллигентностью, умением отстоять тот или иной фильм в кабинетах любой важности, чтобы потом эти картины стали составляющей золотого фонда российской и советской кинодокументалистики.
Ахполат Цаллагов:
"Я часто, примерно несколько раз в год, встречался с руководителями республик и краев Северного Кавказа, а телефонное сообщение было в постоянном режиме. В обстоятельном и деловом разговоре определялись ведущие темы будущих киножурналов и фильмов − в основном, конечно, успехи в промышленности и сельском хозяйстве, в других областях жизни общества.
Это не означает, что мы не освещали негативные явления, − примерно от 10 до 20% сюжетов нашего еженедельного киножурнала "Северный Кавказ" составляли так называемые "критические" сюжеты, и за них мы порой получали сполна от руководства критикуемого региона. Но мы отстаивали свою позицию. Наша критика была авторитетна, потому что журнал еженедельно прокатывался на всех (!) киноплощадках Северного Кавказа, а также на передвижных киноустановках. Мы были ограничены многочисленными государственными запретами. Но все же честно и талантливо делали свое дело. Как много интересного можно было бы рассказать, пересматривая сюжеты старой хроники! Смело утверждаю: в этих кадрах почти невозможно найти временного периода, или события, или героев времени, которые бы не были засвидетельствованы нашими хроникерами.
Когда мы снимали на горючей пленке, это тот же самый порох, у нас были постоянные войны с пожарными. Они особенно зорко следили за условиями хранения. Не знаю, как сейчас, но тогда вся "горючая" хроника хранилась в городе Ялуторовске… Потом, к середине шестидесятых, технология изменилась, стало легче…
Каждое время живет по своим законам. И на сегодня надо смотреть современными взглядом. Любой хроникер, документалист сегодня имеет право на свое видение времени и людей в нем. Здесь очень важно быть честным, но это каждый определяет сам".
Ахполат Цаллагов родился в селении Унал в семье военнослужащего, полковника Советской Армии. "Кочевал" вместе с родителями по всей огромной стране. Закончив школу в 1945 году, поступил в Киевский институт киноинженеров, получил профессию звукооператора. По окончании института в 1951 году направлен в город Дзауджикау (Орджоникидзе, Владикавказ) на Северо-Кавказскую студию кинохроники. В трудовой книжке всего две записи: принят и уволен в связи с уходом на пенсию.
Многие, наверное, помнят, как впервые переступили порог его кабинета, как он неизменно поднимался и протягивал руку, даже если перед ним был очень молодой человек, который пришел устраиваться на работу. И это был первый показатель безусловной интеллигентности, традиционной культуры, знак уважения априори. Многие из этих молодых людей остались в профессии навсегда. Сейчас они сами уже являются "ареопагом" регионального документального кино.
Председатель Северо-Кавказского отделения Союза кинематографистов России Вячеслав Гулуев, ныне покойный, вспоминал о том времени:
"Атмосфера на студии была доброжелательная, творческая. Эти годы наполнены были поиском, находками новых форм выразительности, возможностей монтажа, радостью открытий, сознанием личной незаменимости тех, кто рядом, ощущением братства. Но при этом соблюдалась производственная дисциплина, исповедовался принцип здоровой творческой конкуренции.
Мы не чувствовали никакого давления со стороны Ахполата Мамсуровича не только в творческом, техническом, но и в личном ракурсе, потому что он – сама интеллигентность. Но был строг и непреклонен, если по какой-либо причине работа не выполнена или выполнена плохо.
Картины и сюжеты, снятые в том числе для центральных киноальманахов "10 минут по СССР", "Новости дня", "Советский спорт", котировались довольно высоко в контексте кинолетописи страны, получали престижные награды на всесоюзных и международных кинофестивалях.
Среди коллег по всей стране студия имела славу профессионального, и, что немаловажно, человеческого феномена. На студии работали кинематографисты Москвы, Ленинграда, Свердловска, Киева, Тбилиси, Новосибирска… Производственный цикл отлажен был четко, а в случае необходимости все технические службы работали гибко, на результат. Трудно спорить с тем, что это была заслуга руководителя – Ахполата Цаллагова.
Еще одной важной чертой, характеризующей его как руководителя, была постоянная забота о кадрах. Не было такого временного периода, чтобы кто-то из молодых не учился во ВГИКе, на Высших курсах, в ЛИКИ. Даже в год своего ухода на пенсию (1987) он позаботился о том, чтобы этот процесс не прервался, несмотря на ожидание перемен".
Султан Цориев, кинодокументалист, председатель Северо-Осетинского республиканского отделения Союза кинематографистов России:
"Ахполат Цалагов был наиболее компетентным и профессиональным руководителем Северо-Кавказской студии кинохроники из всех, работавших до и после него. Эпоха Цаллагова ознаменовалась высоким подъемом студии. Он был нормальным, контактным руководителем, понимал людей, был в хороших отношениях со всем персоналом. Фамильярности не принимал, но не отличался начальническим апломбом, звездной болезнью никогда не страдал. Находил общий язык и со своим коллективом, и с московским руководством.
Во времена его директорства студия пользовалась всесоюзным авторитетом, в конце семидесятых годов построено новое здание, сняты лучшие фильмы.
Во время руководства Цаллагова в стране началась перестройка. Общий упадок кинематографа отразился и на Северо-Кавказской киностудии. Ахполат Мамсурович ушел со своего поста в расцвете сил, потому что не мог вписаться в то злополучное время.
После Цаллагова, к сожалению, студия работала по инерции. Административная должность подразумевает, что человек занимается хозяйством, зданием, технологией, техникой... Он очень глубоко понимал суть творческого процесса".
Ахполат Цаллагов:
"Когда думаю о том, что мог сделать и не сделал, будучи руководителем студии, сожалею, что мало публично отмечал успехи коллег. В беседах, у меня в кабинете или при встречах, поздравляли, высказывали свое мнение, отмечали успехи, но вот какой-то публичности, парадности не было… А, наверное, нужно было… Что касается обеспеченности жильем, необходимой помощи или профессионального роста творческих и технических кадров, у меня претензий к себе нет. Сделал все, что должен был сделать".
Многие наши коллеги, которые трудились на региональных студиях кинохроники, могут сказать: студия – это семья. Зоной ответственности Северо-Кавказской студии кинохроники был регион уникальный, даже в масштабе страны, поскольку являлся многонациональным, многокультурным, многоконфессиональным. При таком многообразии этнических и культурных феноменов здесь требовалось соблюдать статус-кво и паритет в освещении жизни всех субъектов. Соответственно, и коллектив студии, корпунктов являл собой многонациональное сообщество единомышленников. Это семья особого рода. Чтобы руководить ею, надо было обладать такими качествами, как безусловная порядочность, справедливость, компетентность, понимание культурных маркеров, профессионализм, умение подняться над интересами какой-либо группы в пользу дела и общих интересов, чувство товарищества. Всеми этими качествами Ахполат Мамсурович обладал как руководитель, поэтому и вызывал неизменное уважение и авторитетных мастеров документального кино, и рядовых сотрудников.
Ахполат Цаллагов:
"Могу утверждать: студия для меня – мой второй дом, моя семья. Я больше времени проводил на работе, чем дома. Cразу влился в этот коллектив.
Когда был еще холост, сам все время назначал себя на дежурство в выходные и праздничные дни. Мне неудобно было назначать коллег на новогоднее дежурство, сам дежурил. Студия – одно из немногих мест в моей жизни, которое я считаю святыней".
С позиции нынешнего дня, понимаешь: уход такого руководителя на пенсию в шестьдесят лет – непростительная роскошь. В середине "нулевых" Ахполат Мамсурович позвонил на студию и попросил показать фильмы последнего периода. После просмотра он сказал: "Вы как хроникеры свой долг выполнили. Времена непредсказуемые. А вдруг потом, когда они станут историей, когда закончится эпоха раздрая, конфликтов и порожденных ими человеческих трагедий, кто-то скажет: "А был ли мальчик?" Вот и свидетельства: был".
Если честно, прозвучало это, как государственная награда…
Что можно пожелать человеку, пребывающему в возрасте тигра, в возрасте свободы от обязанностей в социуме, которые он все выполнил? Только здоровья, любви близких и радости на каждый день отпущенной жизни!
Примите и нашу любовь, Ахполат Мамсурович!