…Мартовским вечером над городом пролетела огромная стая ворон. Тысячи птиц с воплем неслись над центром города с востока на запад, как в фильме Хичкока "Птицы". Прохожие останавливались и с мистическим ужасом наблюдали за закрывшей небо, словно грозовая туча, черной стаей.
"Что расположено на этой улице? – за год до этого интересовалась женщина-экстрасенс, которую пригласили к больной. – По ней кровь будет течь рекой".
Об этом предсказании вспоминала Ирина Пхалагова, живущая в двухэтажном доме рядом со школой. Экстрасенса приглашали к ее маме.
Но на дворе было лето 2004 года. Ярко светило солнце, родители с детьми отдыхали, кто в Турции, кто поближе. Дети уже скучали по школе и никакие знаки не смогли бы омрачить эту радость ожидания.
В 1-й впервые за последние годы решили перейти на школьную форму. Исполнить заказ взялся коллектив Бесланской швейной фабрики под руководством Фатимы Чехоевой. Эскизы были одобрены, мерки сняты: шили индивидуально для каждого ученика.
Наша районка написала и об этом, и о том, что во дворе школы учащимися извлечена капсула с посланием от предыдущих поколений выпускников. Школа отметила 100-летие.
Были опубликованы стихи корреспондента Эльбруса Тедтова под названием "Руймон" – о персонаже осетинской мифологии, который пожирал людей, а в стихах Эльбруса – детей.
В середине августа планировалось интервью с начальником милиции, однако он предложил перенести его на другое время: "Срочное совещание, связанное с террористической угрозой".
24 августа смертницы взорвали в России два пассажирских самолета, а 31 августа в Москве, на станции метро Рижская, произошел последний в этом месяце теракт.
Тревожный август остался позади.
Мною подписан в печать номер газеты, посвященный началу учебного года (Э. Баскаева была редактором районной газеты "Жизнь Правобережья" – ред.). На первой странице – материал, в котором радостью ожидания встречи с родной 1-ой делится один из ее учеников. Он называет любимых учителей добрыми волшебниками.
Куда-то исчезла с редакционного двора собачка Чернушка, которая выла весь август.
Завтра – начало нового учебного года. Знаки и символы стучатся в сознание. Каждый из тех, кто оказался в спортзале и с кем мне довелось общаться потом, получил предупреждение – в виде снов, в виде болезни ребенка, у кого-то не заводилась в тот день машина, а Урмановы, потерявшие в теракте семерых членов семьи, не могли выгнать из квартиры залетевших в нее черных стрижей.
Во Дворце культуры молодой предприниматель Алан Кусов демонстрировал "Страсти Христовы" Мела Гибсона – один из самых жестоких и кровавых фильмов в истории мирового кино. Обливаясь потом и кровью, падая и вставая, Иисус поднимается на свою Голгофу.
Беслан безмятежно засыпал. Завтра 1 сентября.
РЕДАКЦИЯ
…День в редакции газеты "Жизнь Правобережья" начинался, как обычно. В компьютерном цехе работали над очередным номером газеты. Дочь бухгалтера Бэлы Дзестеловой, второклассница Залина, бегала по кабинетам и показывала всем свои огромные банты. Фотокор Фатима Аликова положила в пакет гордость редакции – недавно купленную "Яшику" – ей предстояло подготовить фоторепортаж из Брутской школы, где мероприятие начиналось в 10, и сделать несколько снимков в первой, где мероприятие из-за жары перенесли на 9.
Они ушли вместе – бухгалтер Бэла Дзестелова с дочерью Залиной и Фатима. Чуть раньше в 1-ю школу отправилась корреспондент Светлана Пелиева с детьми Георгием и Зариной.
Ко мне заглянул внештатный корреспондент газеты Касполат Кудаков из Заманкула. Он привез материал о народном герое Тотразе, о котором его земляки столетие назад сложили песню. У Касполата было правило: читать написанное вслух, наблюдая за реакцией собеседника. Я внимательно слушала. Послышались автоматные очереди – очень близко (до школы метров 200). Касполат напрягся: "Автомат… – произнес он, прислушиваясь, – а это пистолет… что-то происходит…". И выскочил из кабинета.
Стрельба не прекращались. Я побежала вверх по лестнице, ведущей на третий этаж, в прокуратуру. Навстречу спускалась помощник прокурора Заира Багаева.
– Что происходит?
– Террористы…, – произнесла она сквозь слезы, – ...идет захват первой школы.
Послышался топот десятков ног – трехэтажное знание, в котором размещалось множество учреждений, спешно покидали посетители. "Закрыть кабинеты и всем – на улицу! Эвакуация!" – кричал мужчина. Здание опустело.
На улице, в открытой машине работало радио и было слышно: "В Беслане террористы захватили школу…".
Мир содрогнулся. Город замер. Солнце продолжало светить, словно ничего не произошло. В спортивном зале первой школы начался отсчет полных тревоги и смертельного ужаса часов и минут.
Выяснилось, что среди заложников не только Света Пелиева с детьми, Бэла с дочерью Залиной и Фатима Аликова (моя дочь), но и сын Эльбруса Тедтова – Тимур и невестка Азы Мукаговой, преподаватель той же школы, Дарима Аликова.
Мы вернулись в редакцию. Если наших коллег отпустят, они непременно прибегут сюда. Надо ждать их здесь.
Вечером часть сотрудников разошлась по домам, остальные остались в редакции. Рядом, в здании районной администрации, всю ночь светились окна. Мы поднимались в прокуратуру, где тоже кипела работа – здесь было не так страшно, и работал телевизор.
Ночью прошел дождь. Из школы время от времени слышались автоматные очереди.
Когда ливень прекратился, вышли на улицу. Было около часа ночи. В здание администрации вошла группа людей – молодая женщина с маленькими детьми в окружении военных. Один из малышей был у нее на руках, второго нес мужчина в форме, остальные шли сами.
– Их отпустили? – спросила я милиционера, дежурившего на входе.
– Нет. Это привезли семью одного из террористов.
…На исходе – второй день. В центре города – многотысячная толпа. Все ждут новостей. Очень много журналистов. Пресс-секретарь главы республики Лев Дзугаев зачитывает список заложников, которых отпустили из спортзала с Русланом Аушевым. В списке – 26 человек. Из наших – никого.
Многие из собравшихся не расходятся и ночью. Сидят во Дворце культуры – кто в креслах, кто прямо на полу.
Прошел слух, что приехал доктор Рошаль, которого требуют к себе террористы.
ДОКТОР РОШАЛЬ
Раннее утро. У входа в здание администрации стоит доктор Рошаль.
Уверенная, что он уже был в спортзале, бросаюсь к нему с расспросами, рассказываю о своих коллегах. Он успокаивает, говорит о том, что заложникам пытались передать воду, но террористы ее не приняли. Расстреливают мужчин.
Мы идем в сторону ДК. На газонах – множество спутниковых антенн, нас окружают операторы с телекамерами. Один из них пятится и, задев ногой ступеньку сзади, уже падает вместе с камерой, но доктор стремительно подхватывает его и удерживает на ногах.
Зал почти полон, при виде знаменитого доктора люди оживляются.
До сих пор жители Беслана с благодарностью вспоминают его за то, что он приехал по первому зову и готов был войти в зал, пожертвовать своей жизнью, потому что там были дети.
Он поднимается на сцену и говорит о том, что без еды и воды человеческий организм способен выдержать несколько суток. Приводит случаи, когда в критических ситуациях людей находили живыми даже спустя восемь дней.
У людей появляется надежда. А через шесть часов – взрыв, звук которого представился огромным баобабом, таким он был могучим, объемным и долгим – рвет эту надежду в клочья.
* * *
"Закройте входную дверь, – кричит мужчина, бегущий через двор. – Террористы могут прорваться! И – подальше от окон!".
В редакционном коридоре окон нет, мы запираем входную дверь, садимся на пол. Вокруг немыслимый грохот, над зданием с ревом проносятся военные вертолеты. Мужчины – корреспондент Мурат Кабоев, водитель Валерий Пухов и компьютерщик Аслан Байматов сразу после взрыва куда-то побежали.
У корреспондента Бэлы Кудуховой цвет лица сливается с цветом стены, так она бледна.
Что происходит снаружи?
Верстальщица Зина Кубалова пробирается в кабинет, стягивает на пол телефонный аппарат и звонит домой. В доме работает телевизор, и мы слышим: "Направленным взрывом разрушена стена спортзала и через нее бегут заложники. Их отправляют в больницы".
Надо в больницу! Ближайший путь – по улице Коминтерна, вдоль железной дороги. Людей много, все жмутся к зданиям. Слышим крик: "Улица простреливается, на середину не выходите".
Снова почти над головой проносятся огромные "Черные акулы". Здесь они снижаются, разворачиваются, а над школой снова взмывают вверх. "Теперь я точно буду знать, как свистят пули над головой", – говорит ответственный секретарь редакции Луиза Дударова.
БОЛЬНИЦА
Во дворе больницы свободен только проезд для машин. Все остальное пространство – плотная людская масса, молчаливая и сосредоточенная.
Въезжает очередная машина, к ней бросаются молодые мужчины, все местные, стремительно высаживают заложников – детей и взрослых, укладывают на носилки и бегут к палаткам мобильного госпиталя. Люди молча всматриваются в лица спасенных, одинаково серые и безжизненные, выискивая своих.
Молодая женщина в светло-бежевой юбке с огромными пятнами крови повторяет: "Что они с нами сделали! Что они с нами сделали!". Откуда у нее кровь? Даже мертвый мужчина в белой майке на носилках, который лежит на траве, почти под ногами, не вызывает у меня никаких предположений. Для меня все еще живы.
– Я заглянул в спортзал, – скажет мне чуть позже Мурат Кабоев, мой коллега, бывший офицер-подводник. И я впервые увижу, как плачет этот сильный и мужественный человек.
Мои коллеги выжили. Спасатели вынесли из горящего спортзала Свету Пелиеву и ее детей. С раздробленным тазобедренным суставом долго лежала в одной из московских клиник Бэла Дзестелова.
Фатима Аликова обязана своим спасением тогдашнему прокурору района Алану Батагову.
Погиб маленький Тимур Тедтов – сын Эльбруса. Не пощадил его мифический Руймон.
Не стало прекрасной бурятки Даримы, невестки Аликовых.
В Беслане перестали смеяться дети. Они шли в школы как маленькие старички и старушки, идущие на похороны. Без смеха, без разговоров. Никто не играл во дворах и на улицах. Плотная тишина придавила город, словно невидимая бетонная плита.
…Впервые я услышала детский смех после тех событий в апреле 2005-го. Из Дома детского творчества вышла стайка детей и весело защебетала под окнами редакции.
Город понемногу оживал.