Народ Южной Осетии испытал неоднократные попытки геноцида с грузинской стороны, тяготы войн, голод. О том, как шло становление государственности республики, корреспонденту газеты "Северная Осетия" рассказал первый Президент РЮО, доктор исторических наук, профессор, сопредседатель Совета старейшин народов Северного Кавказа Людвиг Алексеевич Чибиров.
– Людвиг Алексеевич, в политику вы пришли, можно сказать, с профессорской кафедры. Сложно ли было из ректора Юго-Осетинского госуниверситета "переквалифицироваться" в руководителя государства?
– Безусловно, сложно. Возглавляя университет, я чувствовал себя уверенно, так как до этого прошел путь от рядового преподавателя до ректора. Вузовская научная деятельность была мне знакомой. Когда же депутаты предложили мою кандидатуру на пост Председателя Верховного Совета на сессии 23 сентября 1993 г., я ответил категорическим отказом: "Скорее каторга, нежели эта должность". Отказывался, потому что тогда у республики, кроме названия, не было абсолютно ничего. В результате военных действии ни одно предприятие бывшей автономной области не функционировало, не было системы государственного управления, номинальные министерства не справлялись с ситуацией, а обеспокоенные неопределенностью горожане практически не покидали центр города, устраивая митинги.
Отказывался, потому что боялся: вдруг я не справлюсь, не оправдаю надежд граждан республики и мне придется уйти с должности как не справившимся с проблемами, а такое в моей биографии никогда еще не случалось.
Когда после этой сессии я вернулся домой, признаюсь, была даже мысль уехать на время за пределы республики, для того чтобы депутаты смогли выбрать новую кандидатуру на должность руководителя. Но затем задумался: республика – в критическом состоянии. Вдруг после моего отказа обстановка станет еще хуже?! Тогда же совесть просто заест меня за то, что в критический для страны момент к тебе за поддержкой и помощью обращается твой народ, а ты не прислушался, одним словом спасовал. Потому решил: будь что будет! В Осетии у меня много друзей, они поддержат. С этими мыслями и тяжелой душой я дал на сессии согласие и приступил к исполнению своих обязанностей.
– С какими трудностями вы столкнулись в первое время?
– Трудностей было больше чем достаточно. Республика еще не имела своей Конституции; работала по основному закону автономной области, которая, как известно, не является государством. Поэтому мы начали с базовых вещей. На второй день после моего вступления в должность было принято решение создать конституционную комиссию, которая разработала бы проект Конституции. Он был опубликован на страницах прессы и принят всенародным голосованием 4 ноября 1993 г. Это была первая Конституция, которая узаконила Республику Южная Осетия. Вторая Конституция также была принята в пору моего руководства республикой – в апреле 2001 г.
Другая первоочередная проблема – неудовлетворительное состояние правоохранительной системы. Ее уже не существовало после ликвидации Юго-Осетинской автономной области на сессии грузинского парламента(1990). Между тем военные действия прекратились, а в руках сражавшейся молодежи осталось много оружия. В результате каждый день в республике происходили разные криминальные эксцессы. С наступлением вечера люди боялись выпускать из дома своих младших; усилился поток переселенцев на Север Осетии. Потому мною было принято решение об еженедельных совещаниях с представителями правоохранительных органов, миротворческих сил, органов прокуратуры. Год от года, шаг за шагом, постепенно, и это зло мы фактически победили.
Когда я приступил к работе, в республике не функционировала банковская система, она не имела и бюджета. Постепенно и в этом деле навели порядок через посредство первого Президента РСО–А А. Х. Галазова.
Сплошные проблемы были и в социальной сфере. Люди месяцами не получали даже свою символическую зарплату, месяцами же сидели без газа и электричества. Народ Южной Осетии, за то, что он перенес и пережил в те страшные годы, заслуживает быть названным героическим. И газ, и электричество к нам поступали через Грузию. Естественно, что они манипулировали ситуацией по своему усмотрению: отключения носили системный характер. С помощью российских властей газоснабжение было восстановлено лишь в 1999 г. С электричеством было сложнее: Тбилиси издевался над нами, как хотел. Так, на празднование 9-й годовщины республики 19 ноября прибыло много гостей. Как только начался прием гостей, нас "вырубили" из электросети, и встреча с прибывшими делегациями продолжилась при свечах и керосиновых лампах. Электричество дали на третьи сутки после отъезда гостей. Со временем мы стали получать электроэнергию из России, и ситуация исправилась.
"Не было бы большей радости для меня, чем услышать в ближайшее время о победоносном завершении этой братоубийственной войны. Во-вторых, как зеницу ока нужно оберегать и развивать унаследованное от предков национальное наследие, все те лучшие обычаи и традиции, которые через фильтр тысячелетий дошли до нас. Соблюдая их, мы достойно должны передать последующим поколениям".
Экономическое положение было отчаянным. Никакой помощи мы не получали, так как в 1990-е годы, в эпоху президентства Ельцина, сама Россия находилась в тяжелейшем кризисе. Однажды на мою просьбу о материальной поддержке мне в Правительстве РФ несдержанно ответили: "Люди в центральных районах России умирают от голода, а вы просите от нас еще чего-то". За восемь лет руководства республикой я всего дважды получил гуманитарную помощь из России. Помню, первую полностью отпустили хлебокомбинату. Главную свою задачу мы видели в том, чтобы народ не оставался без хлеба. Другие продукты питания были в дефиците, но хлеб у нас был самым дешевым, и им бесперебойно обеспечивалось все население. Южная Осетия признательна покойному мэру г. Москвы Ю.М. Лужкову за его безграничную поддержку в те годы.
При всем нашем тяжелом экономическом состоянии в развязавшей против нас войну соседней Грузии положение было еще хуже. Нередки были случаи, когда грузины из соседнего Горийского района инкогнито проникали к нам и мешками закупали хлеб, а затем втридорога перепродавали его у себя. В нашей истории того времени был следующий факт: в 1999 г. жители грузинского селения Дици из Горийского района написали письмо на имя Президента Грузии Шеварднадзе и Президента Южной Осетии Чибирова (подкреплено 265 подписями). В письме было сказано, что власти Тбилиси и Гори не уделяют должного внимания проблемам села (собирают налоги, но не обеспечивают светом, водой, продовольствием). Крестьяне просили Шеварднадзе не отказать, а меня принять это селение под юрисдикцию Южной Осетии, поскольку, как они писали, "цхинвальскими властями взят более правильный курс, и они больше озабочены благами своих граждан, чем руководители Гори и Тбилиси".
В итоге, к концу восьми лет моего руководства, с 1993-го по 2001 гг., могу констатировать, что Южная Осетия как государство де-факто состоялось. Она имела свою Конституцию, сформированные на ее основе органы законодательной, исполнительной и судебной властей, другие атрибуты государственности (язык, флаг, герб, почетные звания, награды, воинские звания). Сам факт создания своей государственности имел исключительное значение. Представьте себе, если бы после пятидневной победоносной войны августа 2008 года у нас не существовало бы установившейся государственной структуры, чью бы независимость признала Российская Федерация?! Считаю, свою историческую миссию мне с командой удалось выполнить.
– Какие пути развития республики вы для себя определили будучи президентом?
– Главная моя задача состояла в том, чтобы дать надежду населению, успокоить его и, самое главное, исключить возобновление военных действий. Мы потеряли большое количество нашей молодежи, немало было без вести пропавших. Цель заключалась в том, чтобы вывести грузино-югоосетинские отношения на переговорный процесс, добиться того, чтобы никакого военного столкновения больше не случилось. И это нам удалось. За период моего руководства особо напряженных грузино-осетинских столкновений не случилось. Усилилась наша роль в Смешанной контрольной комиссии (СКК), которая из трехсторонней превратилась в четырехстороннюю; право решающего голоса в ней отныне получила и Южная Осетия. Далее, 16 мая 1996 года, в Кремле, в кабинете Б.Н. Ельцина был подписан исторический документ – Меморандум "О мерах по обеспечению безопасности между сторонами в грузино-осетинском конфликте".
В тот же день в Представительстве Северной Осетии в Москве А.Х. Галазовым была организована встреча с участниками события в Кремле, на которой была достигнута договоренность приступить к переговорному процессу. Начало этому было заложено моими встречами с Э. Шеварднадзе, которые прошли во Владикавказе(1996), затем продолжились в Цхинвале(1997) и закончились в Боржоме (1998). На основе достигнутой договоренности созданные переговорные группы (Россия, Грузия, Северная и Южная Осетии) в том же году приступили к работе. Однако результатов как таковых переговоры не дали. Грузинская сторона не желала признавать свои ошибки, преступления, совершенные в Южной Осетии. Это и 117 сожженных сел, это и Зарская трагедия, унесшая жизни 33 беженцев, среди которых превалировали женщины, дети, старики. Это и 12 заживо погребенных в селе Ередви граждан Южной Осетии и многое другое. На переговорах лидер Грузии обещал широкие автономные права в составе Грузии. Мы же ставили вопрос: пусть официально Парламент Грузии извинится за нанесенный нам материальный и моральный ущерб, Грузия поможет залечить нанесенные нам раны, восстановить разрушенную инфраструктуру и уже после этого будем обсуждать вопросы политического будущего.
"За прошедшие 250 лет со времени вхождения в Россию (эту дату отметили на федеральном уровне) не было ни одного случая, что бы омрачило наши отношения. Еще в начале ХIХ в. Пушкин писал, что "осетины на Кавказе никогда не были враждебным элементом для России". Осетия верой и правдой всегда была рядом с Россией и в радостях, и в критические дни. Эту свою преданность сыны Осетии достойно доказывают и сегодня".
Переговоры, хотя и были вялотекущими, но создали определенную мирную полосу в наших взаимоотношениях. Народу нужен был мир.
Уже после победоносного окончания войны "08.08.08" наступил исторический день 26 августа, когда Государственная дума и Совет Федерации РФ единогласным решением признали независимость Южной Осетии. Это был самый счастливый день в моей жизни!
Сегодня у Республики Южная Осетия прекрасные отношения со своим спасителем – Россией. Между государствами заключено более двух десятков различных договоров и соглашений. За 16 лет в жизни РЮО многое изменилось. Столица республики Цхинвал буквально преобразилась. Меняются к лучшему социальные условия, налаживается жизнь, хотя проблем в республике еще более чем достаточно. И главная среди них, на которой руководство республики сосредоточило свое внимание, – сделать республику самодостаточной. В этом направлении все помыслы нынешнего руководства, и если удастся их осуществить, то у Республики Южная Осетия будет еще более светлое будущее.
– Когда, по вашему мнению, Южная Осетия сможет войти в состав Российской Федерации?
– То, что Республика Южная Осетия была признана Российской Федерацией, – это замечательное событие. Фактически осуществилась вековая мечта осетинского народа, к которой народ наш так долго шел.
В политической истории осетинского народа есть два выдающихся события. Первое, когда Осетия вошла в состав России. Если бы осетинский народ во второй половине ХVIII в. не вошел в состав России, то, возможно, сегодня мы были бы в числе народов, вошедших в Красную книгу исчезнувших народов. Жизнь в жутких теснинах Центрального Кавказа довела численность бежавших с равнины сотнями тысяч алан-осетин – до крайнего минимума. По данным на 1824 г. численность осетин в горах упала до 16 тыс. (?!). И только присоединение к России в 1774 г. и избавление от разных эпидемических заболеваний спасли осетин от исчезновения.
Аналогичная опасная ситуация могла сложиться на Юге Осетии в августе 2008 г. Запоздай части 58-й российской армии пробраться через Рокский тоннель хотя бы на 3–4 часа, и Южная Осетия как политическое и даже географическое понятие могла исчезнуть с политической карты мира. В обоих вышеназванных моментах решающую, судьбоносную роль сыграла Россия. Приятно осознавать, что осетинский народ этого не забывает, понимает и высоко ценит. За прошедшие 250 лет со времени вхождения в Россию (эту дату отметили на федеральном уровне) не было ни одного случая, что бы омрачило наши отношения. Еще в начале ХIХ в. Пушкин писал, что "осетины на Кавказе никогда не были враждебным элементом для России". Осетия верой и правдой всегда была рядом с Россией и в радостях, и в критические дни. Эту свою преданность сыны Осетии достойно доказывают и сегодня.
Признанием Республики Южная Осетия Россия сделала первый решающий шаг в осуществлении вековой мечты народа. Народ Южной Осетии ждет-не дождется и второго шага: вхождения республики в состав РФ, единодушно поддержанного народом на референдумах. Думается, с изменением нынешней сложной геополитической обстановки мы станем свидетелями осуществления второго окончательного шага.
– Людвиг Алексеевич, ваше мнение как ученого всегда весомо и важно. Скажите, как вы относитесь к цветам осетинского флага и правильно ли они расположены?
– Как это греет душу: у наших двух республик общий, очень красивый национальный флаг – полотнище четырехугольной формы, состоящее из горизонтально расположенных трех полос белого, красного и желтого цветов. Флаг символизирует три главные ценности национального сознания, правильно расположенные сверху вниз: белый воплощает идею справедливости, чистоты и священной славы, красный – сакральное понятие доблести и отваги, а желтый – фарна: мира, добра, благополучия.
О цветах национального флага имеется упоминание в нартовских сказаниях осетин. Государственным атрибутом флаг стал в РЮО в 1992 г., в РСО–А – в 1994 г.
– Какова сфера интересов вашей научной деятельности сегодня?
– После окончания срока президентства (2001) у меня была возможность работать на госслужбе. Но будучи ученым-осетиноведом я попросил у Президента РСО–А А.С. Дзасохова место рядового сотрудника в СОИГСИ. Спасибо ему и ныне покойному бывшему директору А.Г. Кучиеву за то, что вопрос решился именно в таком формате. И вот уже 24-й год СОИГСИ – мое главное и любимое научное учреждение. Здесь созданы нормальные условия для моей исследовательской деятельности, и кое-что мне все же удалось сделать. Я издал свой основной этнографический труд "Традиционная духовная культура осетин". Здесь же вышли заключительные 6-я и 7-я книги научно-популярной серии "Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах", две книги "Имена", монография "Осетинская Нартиада", мемуары "О времени, о людях, о себе". Под моим руководством и главным редакторством осуществлены уникальные проекты: в 2013 г. – "Осетинская этнографическая энциклопедия", а в 2022 г. – трехтомная "Энциклопедия осетинской Нартиады". Она получила высокое научное признание. В годовом отчете Российской академии наук за 2022 г. о выдающихся достижениях в области науки и техники, в разделе гуманитарные исследования значится и "Энциклопедия осетинской Нартиады". Такая оценка коллективного труда не может не радовать. За эти две энциклопедии я дважды был удостоен Государственной премии имени К.Хетагурова, что считаю для себя большой честью. В настоящее время в разгаре работа над третьим подобным проектом – уже Аланской энциклопедией.
– Что вам ближе: политика или наука?
– Конечно же, наука. В политику я пришел по необходимости. В бытность студентом Северо-Осетинского госпединститута им К.Л. Хетагурова, моя успешная учеба сопровождалась активным участием не только в научно-студенческом обществе, но и в общественной жизни института (староста на все годы учебы, секретарь факультетской комсомольской организации, второй секретарь комитета комсомола, член пленума Ленинского РК ЛКСМ г. Орджоникидзе). По окончании вуза мне было предложено два дальнейших места работы: аспирантура в институте, где я ныне работаю, и возглавить комитет комсомола в родном вузе. Перед окончанием вуза (апрель 1956) меня ввели в состав пленума Северо-Осетинского обкома комсомола. Пригласил меня первый секретарь (Г. Айларов) и сказал: выпускников, как правило, мы не вводим в состав пленума, тебе же сделали исключение с намерением пригласить тебя на работу в обком комсомола, для начала – завотделом. Поблагодарив всех за оказанную честь, я вынужден был вернуться в Цхинвал по семейным обстоятельствам (отца не стало, мама-домохозяйка и четверо младших). И на Юге мне предлагали стать секретарем комитета комсомола пединститута, но я отказался. Все это к тому, что к научной деятельности меня более тянуло, чем к политике.
– Вы – уважаемый старший двух Осетий. А что можете пожелать, посоветовать подрастающему поколению?
– В первую очередь мирного неба над головой. За мою длинную сознательную жизнь наша великая страна никогда не находилась в таком сложном положении, как нынче. В постсоветское время в межэтнических конфликтах с соседями мы потеряли сотни молодых людей. К великому сожалению, не обходится без потерь и в развязанной Западом войне на Украине, где героически сражаются и сыны Осетии. Не было бы большей радости для меня, чем услышать в ближайшее время о победоносном завершении этой братоубийственной войны. Во-вторых, как зеницу ока оберегать и развивать унаследованное от предков национальное наследие, все те лучшие обычаи и традиции, которые через фильтр тысячелетий дошли до нас. Соблюдая их, мы достойно должны передать последующим поколениям. И третье. Больше надо говорить и развивать нашу национальную жемчужину – родной осетинский язык, изучать богатейшую и интереснейшую историю и всю духовную культуру осетинского народа, который в братской семье народов многонациональной России уверенно шагал и шагает в первых рядах.
Фото Дианы ДЖИОЕВОЙ