Впервые о "красных обозах" я услышала от своего соседа-фронтовика Т. Т. ХУДАЛОВА – орденоносца, доктора исторических наук, автора многочисленных книг о Великой Отечественной войне. Он как раз тогда собирал о них материалы, рылся в архивах, встречался о теми, для кого события того времени стали святыней. Да и сам Темирсолтан Темирболатович был прекрасным рассказчиком, неутомимым пропагандистом истории Осетии. Беседовать с ним было удовольствием и исключительно полезным занятием. Так происходило и в тот раз. Он говорил об этом замечательном явлении с таким подъемом, что не запомнить его рассказ было просто невозможно.
Конец 1941 года. Тяжелейший период войны. Только что созданный Фонд обороны начал интенсивную работу. И наши земляки в едином порыве, даже не взвешивая никакие "за" и "против", старались выполнить свой патриотический долг. Каждый делал это по-своему. Работники заводов перечисляли в Фонд деньги. Нет, не только те, что зарабатывали, специально выполняя сверхурочные задания, но и из своих личных сбережений. А колхозники отправляли Красной Армии продукты питания сверх установленного плана; кроме того, засевали сельскохозяйственными культурами отдельные участки колхозной земли специально для помощи фронту. Повсеместно в Северной Осетии шел сбор для красноармейцев полушубков, теплых носков, перчаток, валенок, шапок-ушанок. Вначале, конечно, все это было стихийно. А потом пришла очередь "красных обозов".
Первыми проявили инициативу и организовали "красный обоз" колхозники Орджоникидзевского района. Они сдали на государственные заготовительные пункты большое количество продуктов. Такому примеру нельзя было не последовать. И районы нашей республики даже соревновались между собой в том, кто окажет фронту большую помощь. Все это было очень органично и естественно, и никто не выпячивал своих заслуг, не требовал особого внимания, похвалы – люди просто хотели, жертвуя подчас последним, хотя бы на миг, на йоту приблизить нашу Победу, в которую свято верили, несмотря на то что враг рвался сюда, к Кавказу, уверенно и дерзко захватывая с тяжелейшими боями пядь за пядью советские земли. Но наши земляки были убеждены: такое не может продолжаться вечно. Они верили в это с первого дня той великой войны. Врага остановят. Вот почему наши "красные обозы" шли и шли... Они были, как воздух, нужны нашей армии, и люди хорошо понимали это. Да, наш тыл поднялся тогда на небывалую высоту. И все это было в едином порыве. И часто думается, не этот ли факт больше всего на свете обеспечил нашу Победу, поддержал нашу армию...
Мне довелось и самой встретиться с участниками "красных обозов", вернее, с их детьми и внуками. Я была поражена, когда услышала о том энтузиазме, с которым собирали необходимое фронту, например, в Карджине. Колонны грузовиков (а бывало и просто телег), украшенные плакатами, лозунгами, призывами, написанными специально для таких дней, везли на приемные пункты зерно, рогатый скот, овощи, сыр, мед, молоко...
Сослан Макеев, Казбек Моргоев, Каурбек Колиев, Дуня Хабалова, Мария Троицкая... Они ничего не жалели, так же как и все жители нашей республики. "Мой дед считал, что "красные обозы" – это святое дело. При этом никто не бывал обижен. Как-то один из внуков Сармата Цомаева принес зачитанную до дыр книгу Коста Хетагурова на осетинском языке. Мальчишка так искренне был уверен в том, что она будет тоже нужна там, на фронте, что старшие не смогли ему отказать... И стихи Коста тоже отправились на передовую..." – рассказывал Беса Колиев.
Эшелоны с подарками от наших земляков двигались на разные фронты – Юго-Западный, Белорусский, Северо-Кавказский. Всего за годы войны в действующую армию из Северной Осетии было отправлено тридцать эшелонов с продовольствием, теплыми вещами и другими гостинцами для советских воинов.
А об этой незабываемой встрече я впервые услышала от К. Г. Дзесова, нашего осетинского писателя, когда он был гостем пионеров моего класса. После рассказа о своей интереснейшей книге "Памятник из песни и камня", которую мы тогда прочитали с большой пользой для себя, Кудзаг Габрелович вспомнил о тех незабываемых впечатлениях, оставшихся у него после памятных встреч с теми людьми, о ком написать он еще только намеревался. И мы, не сводя глаз с этого человека, судьба которого была настолько нелегкой, слушали о том, как в конце 1943 года один из знакомых Дзесова сопровождал огромную посылку с кавказскими бурками. Их везли в 6-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию. В ее составе сражался отдельный осетинский кавалерийский эскадрон. Вместе с гостинцами наши земляки послали свои наказы бойцам, сводящиеся к одному-единственному: "Верим в вас, ждем с победой!" Эти бурки вручили каждому из командиров этого эскадрона. Среди офицеров был гвардии старший лейтенант В. 3. Тотиев. Именно через него командование дивизии прислало тогда благодарность всему осетинскому народу. Письмо было адресовано секретарю Северо-Осетинского обкома ВКП(б). В нем командир 6-й гвардейской кавдивизии гвардии полковник П. Брикель писал: "Народ осетинский показал себя в боях за освобождение Смоленской области и Белоруссии отважным героем, за что наша дивизия получила недавно орден Суворова 2-й степени".
И такое письмо было далеко не единственным. И за "красными обозами" последовали новые начинания наших земляков. Впрочем, их по сложившейся уже традиции нисколько не отделяли от самих "красных обозов", потому что это было таким же порывом истинного патриотизма. Как и все советские люди, наши земляки с самого начала войны приступили к сбору денежных средств в Фонд обороны страны на строительство танковых колонн, бронепоездов и авиаэскадрилий. Они сдавали облигации, подписывались на военные займы, безвозмездно трудились на массовых воскресниках. И все по-прежнему шло в Фонд обороны.
На средства, собранные нашими земляками, были построены танковая колонна "Колхозник Северной Осетии" и три эскадрильи боевых самолетов. Назвали их очень символически – "Защитник Владикавказа", "Социалистическая Осетия", "Коста Хетагуров". А члены сельхозартели "Заря" Моздокского района приобрели боевой самолет новейшей конструкции и вручили его своему земляку – летчику, Герою Советского Союза Геннадию Цоколаеву. Наши же комсомольцы тоже собрали деньги на строительство звена самолетов-истребителей "Комсомолец Северной Осетии" и просили передать это звено своему земляку генерал-майору И. М. Дзусову, ставшему впоследствии тоже Героем Советского Союза.
А как отличились рабочие нашего вагоноремонтного завода имени С. М. Кирова! С приближением фронта к городу (это было осенью 1942 года) они проделали огромную работу: ремонтировали боевую технику и различные виды вооружения для Красной Армии. А этот факт поистине неповторимый. По заданию Владикавказского комитета обороны коллектив завода своими силами построил бронепоезд "Владикавказец". Средства на это строительство тоже собрали трудящиеся республики. Сколько сил было брошено на это большое дело! Люди не спали сутками, работали днем и ночью. И вот бронепоезд был готов. Через некоторое время личный состав его сообщил, что "Владикавказец" уничтожил более 5 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, 42 орудия, 47 минометов, 214 автомашин, 20 танков, 85 повозок с боеприпасами и военным имуществом. Это к маю 1943-го, когда до конца войны было еще так далеко... Сколько же еще подвигов совершил наш "Владикавказец"! Значит, старания земляков были не напрасны.
Не мог не поразить меня и такой факт. Учителя нашей городской школы №13 выступили с призывом собрать деньги на строительство авиазвена "Учитель Северной Осетии". Работники 26-й школы, например, внесли на это свой пятидневный заработок, учителя Правобережного района – 30 процентов месячного заработка. Да разве только они! К большому сожалению, сведений о боях этого авиаотряда у нас просто не сохранилось, но то, что он оправдал доверие моих коллег, – это безусловно. Иначе и быть не могло!
А 23 декабря 1942 года, когда фашистов уже решительно гнали с нашей земли, ко всем женам фронтовиков Северной Осетии обратилась сотрудница республиканской конторы Промбанка Айкануш Фолосьянц, призвавшая поддержать предложение инженера Александры Смирновой открыть текущий счет на постройку танковой колонны имени жен фронтовиков. "Мы все, жены фронтовиков, – говорила Айкануш, – должны горячо поддержать патриотический почин нашей подруги. Я вношу из своих сбережений 500 рублей и приглашаю вас всех последовать моему примеру. Этим мы поможем нашим мужьям и братьям еще крепче бить гитлеровских мерзавцев, посягающих на нашу жизнь, на жизнь наших детей". И к сентябрю 1943 года нужная сумма была собрана. А в 1944 году горняки-садонцы сдали огромную денежную сумму на строительство еще одной танковой колонны, за что им была вынесена благодарность Председателя Государственного Комитета Обороны СССР И. В. Сталина.
И еще один "красный обоз" шел из нашей Осетии на разные фронты Великой Отечественной. Он был совсем необычным. Особенным. Письма... Сотни, тысячи писем... Десятки тысяч... Красноармейцам так важно было ощущать моральную поддержку своих близких. И письма – коллективные и индивидуальные – нескончаемым потоком шли на фронт.
Средства массовой информации часто публиковали открытые письма трудящихся. Например, 20 августа 1941 г. в газете "Социалистическая Осетия" было помещено письмо жен рабочих Садонского комбината, в котором женщины говорили: "Желаем вам, товарищи, еще больших успехов в борьбе с обнаглевшими фашистскими бандами. Мы, оставшиеся в тылу, все свои силы отдадим фронту, мобилизуем все средства, для того чтобы разбить гитлеровские полчища". Под письмом стояли подписи: "Каирова – мать пяти сынов, ушедших на фронт, Тотиева – мать красноармейца и командира РККА, Кантор – мать двоих сыновей – бойцов Красной Армии, Зинаида Тотиева, проводившая в Красную Армию двух братьев и мужа".
Большой силой морального воздействия обладали материнские наказы бойцам. "Дорогой сын Казбек! – писала Даго Карсанова на фронт своему сыну, Герою Советского Союза К. Карсанову. – Не щадя сил, храбро сражайся с врагом, отомсти ему за все злодеяния, причиненные советским людям. Благословляю тебя на новые подвиги! Жду домой с полной победой". "Мой тебе наказ, сынок,– обращалась к своему сыну Иосифу Софья Плаховна Бутхудзе, – не жалея сил, бей фашистов, а потом с победой приезжай домой".
Письма писали и в госпиталях, в большом количестве размещенных на всей территории нашей республики. Письма родным, близким, однополчанам раненых красноармейцев. Дети и подростки, врачи и медсестры, население нашей Осетии делало все возможное, для того чтобы подарить раненым надежду на выздоровление, обеспечить достойное лечение, создать условия для возвращения в строй. И это был тоже своеобразный "красный обоз" удивительной доброты, ни с чем не сравнимого благородства и щедрости.
О том, какой поддержкой и вниманием местного населения были окружены медицинские учреждения на территории Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны, писал в 1980 году из Ленинграда бывший начальник полевого подвижного госпиталя №2417 полковник медицинской службы в отставке И. Озолин: "...Вспоминаю гостеприимное население Даргавса, с которым у нас, а именно у меня как единственного врача медицинской группы в Даргавсе, сложились очень теплые, даже дружеские отношения.
Новый 1943 год мы встретили там же, а в начале января необходимость эвакуации раненых через горы отпала, мы покинули гостеприимный Даргавс.
Провожать нас пришло практически все население. На наших глазах и глазах многих местных жителей блестели слезы.
Мне не стыдно об этом вспомнить, и теперь, по прошествии стольких лет, я об этом пишу с гордостью и мечтаю побывать там еще раз, обнять милых моему сердцу друзей-осетин".
А сколько людей в самом начале Великой Отечественной было эвакуировано сюда, в Северную Осетию! Отовсюду! Из Молдавии, с Украины, из Прибалтики, Карелии, Москвы, Ленинграда, с Севера, из центра страны – Тулы, Курска, Орла, Воронежа... Люди приезжали, не имея буквально ничего, сорванные жестоким ветром войны со своих родных мест. Они нуждались во всем, проблемы возникали на каждом шагу, не хватало порой самого элементарного. А ведь обеспечить работой, жильем, устроить на учебу нужно было более 20 тысяч человек. Вдумайтесь, пожалуйста, в эту цифру – 20 тысяч... И у каждого была своя судьба, своя жизнь.
И наши земляки заботились о расквартировании эвакуированных, помогали им всем, чем могли. Везти приезжих к месту жительства (а часто это была сельская местность) было не на чем, потому что не хватало машин, использовали в основном гужевой транспорт, а иногда люди шли к будущему месту своего жительства просто пешком. И там их надо было согреть, накормить, одеть. И опять выручали все те же "красные обозы". Наши земляки по-братски делились с оказавшимися в беде людьми всем, чем только могли. Вещи собирали, как говорится, всем миром, считая это своим человеческим долгом. А сколько продовольствия было отпущено приехавшим из республиканских фондов! И люди, прибывшие сюда из прифронтовых зон, сумели оценить это. Когда гитлеровцы подошли вплотную к нашему городу, эвакуированные не покинули его. Они продолжали вместе с коренным населением рыть окопы, противотанковые траншеи, трудиться на производстве. А многие из них не уехали отсюда и после войны, поселились здесь навсегда. Наши земляки, протянувшие им руку помощи в трагическую пору военного лихолетья, разделившие с ними кров и пищу, горечь потерь и радость побед, стали для них родными.
Оглянитесь вокруг, поинтересуйтесь, пожалуйста, тем, что рядом. И откроется столько нового! Человеческая доброта. Она всегда безмерна и бесконечна. Она поистине необъяснима и по-настоящему притягательна. Вот почему, мне думается, о "красных обозах" будут писать еще не раз. Вот почему их будут помнить всегда. Ведь они, как и незабвенный подвиг советских солдат, – символ нашей Победы. Да, "красные обозы" – это сотни тысяч наших земляков – тружеников тыла. И хочется поклониться им до земли, потому что они этого достойны.