Средняя –Надюшка, держась за брата, постоянно канючила: “Дяденьки, отпустите тятеньку, отпустите, - приговаривала девочка. Видно было, что она плакала: на лице ее от слез засохли темные полосы грязи. - Одни мы, мамонька умерла. А у нас вон Ульянка постоянно кричит. Отпустите, дяденьки”.
То ли разжалобила эта картина комендатурских начальников, то ли настроение было в тот день у них хорошее, только отпустили Ивана, приказав в 24 часа убраться из района. Покидав нехитрые пожитки на подводу, отправилась семья, куда глаза глядят.
Была весна, лед на реках еще не тронулся, лишь подтаял местами под жадными лучами редкого солнца. Незнакомая дорога, уставшие лошади. Измотанные и голодные, наши герои не сразу поняли, что произошло, когда лошадь, оступившись, пробила лед и начала, барахтаясь, делать полынью все больше и больше. Что-то успели схватить с повозки. Самое ценное - спящая малышка Ульянка - была на руках у брата. Лишь закряхтела, почувствовав недоброе, и продолжала спать, а скарб вместе с повозкой уходил на дно реки, название которой теперь никто уж и не вспомнит.
Не помнит и Ульяна, которой уже шел семнадцатый годок. Те далекие события не любил вспоминать и отец, женившийся во второй раз и воспитывающий, кроме Степана, Надюши и Ульяны, еще семерых детей от второй жены. Старшие дети быстро разъехались из отчего дома, осталась в няньках лишь Ульяна, возилась с ребятишками на правах старшей. А в 17-ть уехала в соседнее село Шадрино, где начала работать в художественной мастерской. Оживали под ее кистью полотна, которые она расписывала с ребятами из их бригады.
В восемнадцать выскочила замуж. Переехала в деревню Шелухино, что находится недалеко от Дмитриевского. Всего-то три дома и было в ней. Непросто складывалась замужняя жизнь. Так случилось, что с первым мужем Геннадием не сложилось, осталась на руках дочка Алена. А Николай оказался надежным, крепким. Через большую любовь появилась на свет вторая дочь Тамара, урожденная Журилова.
Николай был отходником – а значит, времени для семьи совершенно не было. Ульяна с детьми, Аленой и Тамарой, переехали в Сокольское. И тут началась история сокольчанки Журиловой Тамары Николаевны, посвятившей всю свою жизнь воспитанию и обучению девчонок и мальчишек.
Жили бедно, без своего жилья: то снимали угол за печкой, где стояла лишь одна кровать, то жили в избушке, бывшей баньке, то в промерзавшей до белых стен комнатушке с буржуйкой, быстро раскаляющейся докрасна и так же быстро остывающей.
Первая ёлка в жизни была в детсадовском возрасте. Жили они в тот год в доме священника. Большие окна, крашеный пол - всё необычно. Зелёная красавица под потолок (напомним, что после 1917 года елки в России были запрещены, и елка, такая привычная современным ребятам, считалась роскошью), игрушки дали хозяева, настоящие свечи в подсвечниках горят яркими тёплыми огоньками. Весёлый Дед Мороз поёт и пляшет - это мама. Взмахнул рукавом Дед Мороз и задел горящую свечу, вспыхнула вата в рукаве. Шум, переполох. Побежали за водой, залили Деда Мороза и продолжили праздник. А папа, приехавший повидаться с семьей, тогда подарил ей куклу Таню-партизанку.
Самые грустные воспоминания детства связаны со временем, когда очень серьёзно заболела мама Тамары Николаевны. Она до сих пор считает, что навалившийся недуг связан с историей, положившей начало болезни. Тамара с подружкой Валей ушли в гости к Наташе Наумовой. Их матери были подругами, и девочки остались там ночевать. Сон ребенка беззаботен. Они и не предполагали, что обезумевшая от горя мать металась в поисках дочери. Подняли всех: комсомольцев, милицию. Добрые люди предположили, что следы, ведущие к полынье на Волге, - следы маленьких девочек. Маме стало плохо. А Тамара с Валей лежали на теплой печке и не подозревали, что переполох в Сокольском связан с их исчезновением. Нашли девчушек уже часов в 12 ночи. Возвращаясь домой, Тамара впервые увидела такое темное небо, усыпанное звездами. Ей оно показалось необыкновенным миром, не предвещавшим ничего плохого.
Мама после этого случая долго лежала в больнице, а Тамару на первое время к себе взял дядя Василий в Федорово, где она начала ходить в начальную школу. Семья дяди жила голодно, каждый рот был на счету. Пришлось отдать племянницу в детский дом, где она прожила год, пока не выписали из больницы маму.
Когда мама встала на ноги, когда устроилась на работу, когда дали комнатку в девять квадратных метров с общей огромной кухней, общим туалетом, жизнь семьи стала потихоньку налаживаться. На тот момент Тамаре шел девятый год. Это был дом радости. Дружно жили с соседями, детей в доме было много. Ребятишки бегали друг к другу в гости, играли вместе, вместе проводили все свободное время.
Училась с удовольствием, в школе ей всегда было интересно, комфортно. Проводили праздники, спортивные соревнования, собирали золу для колхоза, макулатуру, металлолом. Всей школой однажды собрали на целый трактор! Учителя и дети всегда были вместе.
Очень дружно жили на своей Советской улице. Была тимуровская команда из ребят разного возраста. Помогали старым и одиноким: носили воду из колодца, дрова, чистили снег. Дом пионеров был рядом, любимым кружком Тамары был акробатический. Спустя много лет, она и сама станет руководителем этого кружка.
Детство прошло. В 14 лет поступила в Ивановское педучилище. Получила диплом учителя начальных классов. Первое место её работы - Якунькинская школа, где Тамара Николаевна была учителем русского и немецкого языка. Закончила Горьковский пединститут, факультет иностранных языков. За свою трудовую жизнь была она учителем, методистом и директором Дома пионеров, старшим научным сотрудником Костромского научно-культурного центра, заведующей РОНО и отдела культуры, директором и учителем коррекционной школы, учителем начальных классов.
Историю моей героини можно закончить строчками стихотворения так точно отражающими ее жизненное кредо:
А я просто живу… А я просто люблю…
Раскрывая для жизни объятия.
Я молюсь, я боюсь, я дышу и ловлю
Каждый миг. Я хочу просто счастья!
Не жалею себя, дав кому-то тепло,
Даже если оно не вернётся.
Я хочу, чтоб вокруг меня людям везло!
Их улыбка и мне отзовётся.
(Татьяна Григорьева)