Отца, как это происходило с очень многими в 30-е годы в нашей стране, выслали. Пока добирался до места ссылки, потерял жену – умерла в дороге, оставив новорожденную дочь. Как выживать в чужом месте, без знакомых, без средств существования? Хорошо, встретилась вскоре отзывчивая душа, пригрела, через время стала женой. С ней родили еще одну дочку, нашу Раю.
Но семейное счастье оказалось недолгим: жену арестовали за воровство сена – нечего было дать единственной кормилице. Сколько его уместилось в охапке? Отец работал на лесозаготовках недалеко от Чугунки, там его вскоре и убили. Он стал ненужным свидетелем разделывания украденной туши коровы. Бор с тех пор, по мнению моей собеседницы, стали называть Федькиным.
– Это сколько же вам было, когда остались без родителей?
– Ещё трех не было. Устроили меня в Тогурский детский дом.
– Разве таких малюток брали в детские дома, а не приюты?
– Да, брали, многих помню за теплоту души, за любовь к обездоленным детям, за внимание. Например, Нину Михайловну Ильясову, директора; Трифонову Таисию Гавриловну, заместителя; доктора Надежду Семеновну. Они тогда все молодые, хорошенькие были.
Как-то услышали мое пение и решили, что мне надо обучаться этому мастерству профессионально. Даже комиссию вызвали. Прослушали, утвердили, но не взяли – я же не полная сирота, а вдруг мама вернётся и будет против.
– Да, судьба могла повернуться иначе… Мама-то приехала?
– Приехала, я к тому времени уже первый класс окончила.
– Раиса Фёдоровна, вы помните эту встречу?
– Конечно, как забыть? Хоть и хорошо в детском доме, но там все мечтают о маме. Ребята прибежали – кричат: "Там тебя мама твоя ждет, беги скорее!" А сами вперед меня, наблюдали в полной тишине, как она заплакала, протянула руки, прижала меня к себе. Слезы еле сдерживали многие.
После оформления всех документов нас на машине увезли в Колпашево, на съёмную квартиру на улице Дзержинского. Старики Пановы сдали за мизерную плату уголок за печкой, отгороженную от других занавеской. Окна, стола, табурета не было – только топчан с соломой вместо матраца. Уроки учить негде было – стала учиться на "двойки".
– А мама тогда уже где-то работала?
– В швейной мастерской "Цветущий Север" дали ей работу уборщицы и истопника. Я частенько помогала ей носить дрова для печек, их было несколько.
– Так всего восьми лет, да и росту небольшого, судя по сегодняшнему дню…
– Я всегда низенького роста была, даже из-за этого в школу в семь лет не взяли. Так что уже девять исполнилось. А работала в полную силу. Вода – моя обязанность. А ведь это на коромысле из-под яра! Шаталась иногда от бессилия – есть-то особо нечего было, но куда деваться…
– Вы так и жили в этом закутке?
– Переезжали на Колокольцева, а потом нам выделили небольшую квартиру на Стаханова, 2 (сейчас улица Ленина). Я немного поучилась в третьей школе, но окончила пятую, без троек. Постоянно посещала Дом пионеров, занималась в различных кружках, больше всего нравились шахматный, хор, солировала. Часто выступала на сцене ГДК, училась у Бориса Григорьевича Репина танцам.
Работать тоже пошла в швейную мастерскую. Шила вначале верхонки, потом до телогреек добралась. В семнадцать лет убежала замуж. Звали его Василий Григорьевич Телицин.
– Как встретились?
– Он меня присмотрел на катке, я прикручивала веревочкой коньки к валенкам, а они никак не хотели держаться, раскручивались. Подошел паренек, помог, закрепил коньки и весь вечер мы катались в снежных вихрях вместе. Я хоть маленького роста, но симпатичная была. Вскоре позвал замуж – и пошла.
Василий Григорьевич после армии окончил школу механизаторов и устроился в геофизическую организацию. Работал в полевых партиях. В 1956 году на зиму вместе с ним заехали в партию на шесть месяцев в Среднеобскую экспедицию от Томского геофизического треста. Летом я первую доченьку родила, зимой – снова геологоразведочная партия, ребенка маме оставила. Три раза я ездила с мужем, работала в женской бригаде. Это была очень трудная работа. На девичьих плечиках таскали тяжеленную косу проводов, раскладывали их на просеках, а затем подсоединяли к ним сейсмоприемники. Навешаем, бывало, приборы на себя штук по десять, а они тоже тяжелые, встаем на лыжи и вперед. Иногда мы сами просеки прорубали. Все это в тайге, в снегу, на морозе. Но девочки были молоды, полны сил, верили в будущее, радовались мелочам.
В общей сложности проработала в партиях десять лет.
В 1962 году родилась вторая дочь, больше в партию я не ездила, осталась в конторе завхозом.
Без меня не обходились ни одни демонстрации: выдавала флаги, транспаранты; организация похорон, праздников, сборы бригад в поле – на мне, следила за работой на строительстве домов для наших работников, а потом за их ремонтом.
Вспоминают сотрудники ТГТ:
– Ее должность, работу нужно назвать полным словом – заведующая хозяйством. Почему? От самых сложных проблем, до самых незаметных окружающим людям дел она выполняла все всегда ответственно, творчески, по-житейски мудро. Бегут утром люди на работу, а она уже или сеет цветы, или моет стелу у конторы, или приводит в порядок кустарники на территории. Да мало ли дел у завхоза.
Менялись управляющие, главные специалисты, начальники, а Раечка всегда оставалась на своем посту. Жизненно важный человек в ТГТ! Полвека была верна своему хозяйству и коллективу. Ее труд очень важен, нужен не только ее семье, но и всему коллективу ТГТ. Ее любили, с ней считались, она могла любую проблему разрешить.
Ее очень ценили за природную сметку, за житейский подход к делу, за трудолюбие, оптимизм. Раиса Фёдоровна – прирожденный командир. "Будет так, как я сказала", – эти слова частенько слышали от нее, а если и не слышали, то она все равно делала, как задумала. Хозяйствовала по-житейски практично, мудро. У нее всегда все в порядке. Хотя не просто это делать во времена дефицита материалов и рабочей силы.
Какой бы фронт работ мы не оглядели, наша Раечка всегда там: лыжи, шахматы, соревнования, сандружина, художественная самодеятельность, озеленение территории, выезды на природу, сборы дикоросов, огород…
– Раиса Фёдоровна, а жили где?
– Вначале снимали, а теперь, наверное, 52 года в этой благоустроенной квартире. Два года назад Василий Григорьевич умер.
Сразу завела хозяйство: коров, кур, собаку, кошку, понастроила сараи, стайку, огородила земельные участки. До сих пор все сажу, выращиваю. Вот уже стол для рассады приготовила.
Раиса Фёдоровна показала мне из окна свои владения. Зрелище, я вам скажу!
– Как же вы все это одна обрабатываете? Зачем столько много?
– Пахать-то нанимаю, а потом все сама – я же двужильная. Заготовок несметное количество делаю, орехи, грибы, ягоды собираю, обрабатываю – все в Томск уезжает, детям, внукам.
– А сколько их у вас, чем занимаются?
– Девочки мои после окончания учебных заведений нашли работу в областном центре. Татьяна окончила медучилище и до сих пор работает в травмпункте в г.Томске. Светлана – Томский геологоразведочный техникум. Работала в ТГТ и в Уренгойской геофизической экспедиции, внук – в нефтеразведке в Якутии, две внучки, семь правнуков, старшей – 18 лет, а младшему полтора года.
– Раиса Фёдоровна, вы до сих пор в хорошей спортивной форме. Как это вам удалось?
– Так я всю жизнь спорт любила. Бывало, перед тем, как пойти доить корову, упаду на пол и – отжиматься. Пока 50 раз не отожмусь, не встаю. А с лыжами еще в школе подружилась, до сих пор с ними у нас любовь. Особую популярность спорт, здоровый образ жизни и физическая культура получили в семидесятые годы. Стали проводить регулярные спартакиады среди трудовых коллективов, сельские игры. Набрала в ТГТ спортивную команду, с которой мы только призовые места зарабатывали. Сама стала восьмикратной чемпионкой области по зимнему многоборью ГТО, неоднократной чемпионкой и призером игр геологов. Тринадцать лет, с 77-го по 90-й годы была членом сборной Колпашева по многоборью.
Да, жизнь моей собеседницы била ключом! Одним словом, Раиса Фёдоровна жила и продолжает жить очень активно. Оптимист по жизни, любит ее, а уж ее духу можно позавидовать!
О. КОВАЛЁВА.