Случайно мне в руки попал черновой вариант книги "От истоков до наших дней", рассказывающей об истории сельскохозяйственного предприятия "Русь"
(Е.И. Данилюк, ООО "Русь"). И довольно быстро я поняла, что книга эта касается и моей семьи. На одной из страниц в списке руководителей среднего звена я увидела фамилию своего деда - бригадира Стариковской производственной бригады Александра Александровича Селеткова и его фотографию.
Этот человек заслуживает, чтобы о нем было сказано больше, и не потому, что он мой дед, а потому что много и тяжело трудился и работу всегда ставил важнее семьи. Часть этого материала опубликована в книге.
Агроном, бригадир,председатель
В деревню Старики (более распространенное название Верх-Сосновы) Александра Александровича направили работать агрономом. Раньше семья жила в Заболотово и семья была немаленькая. По рассказам бабушки Антонины Васильевны (в девичестве Дробининой) помню, что приехали в Старики они на двух телегах: на одной большая кадка для капусты, а на другой – семеро ребят. Семеро на тот момент, в Стариках родились еще двое. Деревенские жители оценили нехитрый скарб нового агронома ёмкой фразой, привести которую здесь не позволяет цензура. Случился этот переезд в 1955 году. Наверное, можно было многодетному инвалиду (перед самой войной дед потерял ногу практически по самое бедро и всю жизнь ходил на деревянном тяжеленном и очень неудобном протезе, бабушку и замуж за него не отпускали, так она убежала из дома) отказаться от переезда, но коммунисту отказываться было нельзя. Раз партия сказала - надо, значит - надо! Может быть, направили деда за хорошие результаты работы на прежнем месте, когда за высокий урожай льна-долгунца, занявший 1-е место по району, дед, будучи председателем, ездил на ВДНХ, был награжден медалью, но какой именно - золотой или серебряной, никто не помнит, а спросить уже не у кого.
Поселились Селетковы в Стариках сначала в половине колхозного дома – в одной комнате с маленькой кухонькой, а потом купили недорого половину старинного 2-этажного дома, в другой половине жили еще две семьи. Кстати, люди постарше должны помнить этот дом, его хорошо было видно с тракта (это название тоже помню из детства). Прежние его хозяева были не то купцами, не то разбойниками, и из кухни даже был выкопан лаз (видимо, для того, чтобы быстро уйти в случае опасности), заканчивающийся в одной из пещер на берегу речки Сосновки, правда, к тому времени он уже обвалился.
Колхозники, посмотрев на работу агронома, довольно быстро выбрали его председателем колхоза, назывался он "Всходы коммуны", и до самого объединения (но не точно) дед председательствовал. Напомню, вместо одной ноги у него был негнущийся деревянный протез. Но он и ходил много, в поля, например, обмеривать стога, и верхом ездил. Думаю, как же он на лошадь-то взбирался?
Уже в совхозе он работал бригадиром, учетчиком. Как вспоминает его сын, Владимир Александрович Селетков, все справочники по нормам были у деда в голове. Случалось, что и недовольны были колхозники, и ругались, и дрались, но при деде – и председателе, и бригадире – нормы всегда выполнялись. Людей Александр Александрович в обиду не давал, всегда был на стороне колхозников, потом работников совхоза, даже в ущерб родным детям, которые каждое лето работали на колхозно-совхозных полях.
Все дети трудились в колхозе
Одна из старших дочерей Валентина Александровна (моя мама) рассказывает, что начиналась их работа в посевную (помнит, как засыпали семена кукурузы), а заканчивалась в уборочную (работали на току, мочили лён) – весь летний сезон младшие Селетковы трудились наравне со всеми. Сыновья, когда были поменьше, собирали колоски и семена трав (их за это просто кормили и угощали медом), став постарше, возили навоз на поля, подвозили волокуши на сенокосе (мама моя возила наравне с парнями). А еще повзрослев, каждое лето три брата: Владимир, Михаил и Александр пасли сов-хозное стадо.
Их старшую сестру Маргариту по комсомольской путевке, что было большой честью (я даже видела эту официальную бумагу), направили работать на птичник на все летние месяцы. А птичнице еще и 14 не было.
Трудодни за работу в колхозе оплачивали зерном, а в совхозе получали зарплату. Ребята покупали школьную форму на свои деньги, копили на велосипеды, чтобы ездить в школу в Большую Соснову.
Валентина, моя мама, была отличницей в школе, и ее премировали поездкой в "Артек", но после окончания семилетки она пошла работать: приняла группу телят-полуторников. 30 голов надо было накормить, наносить им воды, убрать за всеми – все вручную. Летом еще и пасти. Никаких выходных или отпусков не было. Мама помнит, что учетчик Михаил Дмитриевич Чернышев выдал ей справку, что среднесуточный привес в ее группе составляет 860 г. Это был лучший результат по совхозу, достойный быть на Доске Почета. Но дед же был бригадиром, как он, коммунист, свою дочь да на Доску Почета, что люди скажут. В итоге там был портрет другой телятницы, чуть с меньшим привесом, зато не родственницы бригадира.
Все годы он много и тяжело трудился, хотя мог сидеть на инвалидной пенсии, быть на иждивении у государства, но он заработал себе пенсию трудовую. И после выхода на заслуженный отдых его еще просили вернуться на работу (я это помню, когда бывала в Стариках летом), и он соглашался – шел и работал.
И петь, и рукодельничать
А еще он любил петь, участвовал в художественной самодеятельности и даже с хором выступал в Кремле. Бабушка шила из голубого сатина и вышивала ему концертную рубаху-косоворотку. Бабушка вообще была большой рукодельницей, обшивала и обвязывала всю семью, ткала половики. Дед, кстати, тоже любил рукодельничать, в нашей семье до сих пор хранятся сплетенные им скатерти, а еще он умел ткать пояса и… гадать на картах. Танцевал (не забывайте про протез!).
Народ в Стариках вообще был певчим. Семьи Мурылевых, особенно Владимир и Александра (вроде бы они тоже с дедом ездили в Москву), Фаина Сергеевна Вахрушева, Михаил Дмитриевич Чернышев имели прекрасные, чистые от природы голоса.
Деда характеризует еще один случай, рассказанный одной из маминых сестер Ниной. После долгих дедовых просьб ему выдали (точнее, отдали списанный) занавес из Большесосновского клуба в Стариковский клуб. Бабушка выкрасила ветхую ткань в цвет индиго. Но занавес недолго повисел на сцене – благополучно исчез. Через некоторое время дед на ферме увидел доярок, щеголяющих в новых юбках цвета индиго, но ничего не сказал – пожалел баб, сделал вид, что не заметил.
Из партии вышел…
Пробыв 50 лет в партии, он написал заявление о выходе из ее рядов, объясняя свое решение тем, что партия не туда пошла. К нему приезжали несколько раз из Большесосновского райкома партии, уговаривали, убеждали – бесполезно. Это на работу выйти он сразу соглашался, а тут другой случай…
Перед золотой свадьбой дед с бабушкой обвенчались. Теперь они вместе и на небесах.
Их дети выросли в труде, пройдя крестьянскую закалку, все умеют и любят работать, живут достойно. Но с сельским хозяйством никто свою судьбу не связал. Теперь уже и некоторых из второго поколения Селетковых нет с нами: Людмилы, Маргариты, Михаила… Кстати, Михаил учился в одном классе с Александром Гордеевичем Селетковым, руководителем ООО "Русь". Об этом я узнала от самого Александра Гордеевича.