В эту поездку собирались давно (года полтора, если не больше), но всё не получалось.
Пробираясь по узкой улочке с. Тойкино, заметили несколько комбайнов за заборчиком, давно потерявших свои "боевые" качества и вид, и чем-то напоминающие "голову Святогора", навсегда вросшую в землю. Но, проехав немного дальше, видим нашу цель – единственный "выживший" корпус фермы и коров с телятами, гуляющих в загородке.
Когда-то здесь кипела жизнь, десятки трактористов, механизаторов, доярок и другой рабочий люд держали совхоз им. Ленина на высоких позициях в рейтинге района. Но, во время последних управленцев все имущество – движимое и не очень, как и сам совхоз, было безвозвратно "профукано". Как загубили первый совхоз в нашем районе, знает практически всё старшее поколение. "Благие намерения" и, в короткие сроки от совхоза ничего не осталось – ни техники, ни надежды на восстановление. Корпуса и строения пошли на разбор. Полсела остались без работы, но наделённые паями – землёй, которую нечем обрабатывать. Именно с этого развала и пошла череда уничтожения совхозов в районе...
Навстречу нам вышел Петр Васильевич Харламова. У него мы и узнали историю создания, вернее, удержания "нерастраченного" хозяйства. Совсем недавно он и сам возглавлял это КФХ, но передал бразды правления сыну Николаю.
– В совхозе работал и трактористом, и бригадиром, и учётчиком, и комбайнёром – всем, кем надо, тем и работал, – рассказывает собеседник. – Когда всё развалилось, выкупал у пенсионеров паи. Взял кредит, купил корпус – чтоб не разобрали, он последний оставался ещё практически не тронутый. Когда корпуса остались бесхозные, их быстро разобрали. Успел ещё оформить 50 гектар в собственность.
На тот момент скотины почти не осталось – 14 коров и несколько телят, всё с чем начинал Пётр Васильевич вести своё хозяйство. В 1993 году только привезли доильную установку, вроде, настроили доильные аппараты. А в марте совхоз развалился. Так и не поработали – управляющие "палки в колёса" вставляли, не давали нормально работать. Потом, когда уже сам взялся за дела, молоко никто не принимал,
а маслозавод в Черновском закрылся. Уходило оно только на собственные нужды и на выкорм телят. Понемногу вытаскивали сами себя. Выживали, как могли, пережили все три дефолта, на каждом потеряв практически всё, каждый раз начинали заново. Долги, закупки, кредиты…
– Сейчас хозяйством ведает сын,
– поясняет Пётр Харламов. – Закончил Пермскую сельхозакадемию, факультет ветеринарии. Когда выучился – и ветеринары стали никому не нужны. Поработал в "Руси", в "Юрковском", а в 2011 пришёл помогать домой. Тогда я уже хотел закрываться – скоро 60 лет, думал, выйду на пенсию, и всё. Корпус уже был пустой – ни телят, ни коров не осталось. Передавал ему пустое здание. Я сейчас в основном "ночной директор", – замучали "металлисты" – тащили железо, и им неважно – работающий агрегат или просто деталь. Поэтому уже несколько лет сторожим и днём, и ночью.
Подъехал Николай Харламов. Вместе с помощником, Денисом, ушли в корпус, и через несколько минут явили на наше обозрение "обнову" – молодую лошадку красивого рыжего окраса со звездочкой во лбу.
– Что сподвигло учиться на ветеринара? Тяга к животине, интерес, больше чем ко всему остальному. Окончил, устроился в "Русь", там 4,5 года колоссального опыта, затем в "Юрковском", у Виктора Вотинцева – год, – коротко рассказывает Николай. – Свои силы и знания решил сосредоточить на своей Тойкинской земле. Взял грант – 1,5 млн. рублей, на него приобрёл трактор и первую живность. Первых телят покупал по всему району у населения (кто ещё держал скотину), закупал, как можно больше и на что хватало. Позже начали закупать телят уже мясных пород. Сейчас коровы и телята практически все мясных пород, не молочных. Так как хозяйство нацелено только на мясное направление. Стараюсь держать отдельно рогатых. Бычки на улице уже постоянно – особенность породы зимой и летом можно держать там (я их ещё жалею).
Сейчас в хозяйстве достаточно живности. В основном стаде племенной бык – герефорд. Племенного бычка покупаю каждые два сезона, этот уже четвёртый, покупаю каждый раз в разных местах, чтоб не снизилось качество и не испортить генофонд. Корма все, собственного производства. Бычков сдаём на мясокомбинаты в Удмуртии. Сам за директора, за ветеринара, да и за всех остальных. Семья как может, помогает морально. Но есть и постоянная команда помощников – Зоя Васильевна Пронина, Руслан Алексеевич Шардаков, Денис Васильевич Орос. Их, как и других помощников, нанимаем в основном летом, когда идут работы по заготовке.
А остальное время стараемся обходиться своими силами, поэтому и пропадаем здесь с утра до ночи.
Двадцать лет не было в селе лошадей, да и в районе их практически нет. Дашку привезли из Чайковского района, ей 4 года. Сейчас все ходят смотреть, каждый второй с советом – чем кормить, да как растить. Необъезженная, понемногу приучаем. Парней скинула пару раз – не привыкла. Будет пасти стадо, как было раньше.
Планы на увеличение поголовья есть. Будем стремится полностью уйти от молочной породы. Интересно заниматься разведением своего хозяйства. Медленно, но всё же наращиваем производство. Вообще, в сельском хозяйстве без интереса – нечего делать, потому так мало им и занимаются.
Конечно, у многих возникают вопросы по политике государства, по нехватке молодых кадров, по оттоку населения из деревень и по многим другим вопросам, связанным с жизнью сел. Люди, работающие на земле и видящие всю подноготную со стороны реальной жизни, понимают, что никакие разовые гранты и проекты не вернут молодёжь в село, не остановят кризис умирающих деревень. Для этого нужно менять всю политику государства из показушно-отчётной в реально работающую. Менять политику экспорта продукции, чтоб выгоднее было закупать товары у своего производителя, а не заниматься ввозом. Менять финансовую привлекательность всех рабочих профессий в сельской местности.
У нас дают гектары и льготы на Дальнем Востоке, не видя, как умирает деревня здесь. А на одного работающего на селе приходится в десять раз, а то и больше, различных контролирующих органов и других чиновников на различных уровнях, работа которых, мягко говоря, тормозит и сводит на нет желание работать вообще.
Но всё же встречаются ещё самородки, как Николай (наверное, один из самых молодых хозяйственников нашего округа, который занимается КФХ), способные строить собственное будущее, там, где приятней и комфортней, на земле, где жили поколения предков. Ища интересное в своей работе. Даже лошадка Дашка – ещё одна искорка для костра интереса любимого дела!