среди которых – фотографии, выписки из приказов учреждений, где она работала, учетная и зачетная книжки студента, письма родных, дневник бесед о блокаде Ленинграда, телеграммы, удостоверение ветерана, пропуск на право въезда в Ленинград, характеристики ее с места работы и документы о вручении правительственных наград. Даже простую ложку, с которой она прошла через всю блокаду…
А теперь рассказ о ней, нашей землячке Марии Тимофеевне Масляковой (Кошутиной), 1911 года рождения, дочери крестьянина-бедняка Тимофея Степановича и Анны Петровны Масляковых, которая из пятерых их детей была старшей в семье. Несмотря на невозможность учиться после окончания начальной школы (надо было школе вносить за ученика дрова и зерно, а поскольку семья была очень бедной, отец часто батрачил у кулаков), Маша не училась шесть лет, а когда в 1929 году вступила в комсомол, ее направили на учебу в вечернюю школу взрослых повышенного типа и в 1931 году она закончила 9 классов. Затем работала в избе-читальне и по ликбезу, учителем 2-3 классов в Алгайской начальной школе. В сентябре 1933 года стала студенткой педагогического факультета Ленинградского Государственного педагогического института имени А.И. Герцена. В 1936 году этот факультет перевели в Ленинградский пединститут имени Н.К. Крупской. После его окончания в 1937 году М.Т. Маслякова была направлена в Ленинградский областной отдел народного образования инспектором по детсадам (позднее по детдомам). Один год работала инструктором отдела школ Ленинградского обкома комсомола, а затем вновь вернулась на должность инспектора по детдомам в отдел образования, работала здесь до 1947 года.
… В ее памяти долго не стирались страшные видения: промерзшие стены домов со сползающими вниз следами пальцев, трупы исхудалых, похожих на подростков людей, огромные, все понимающие голодные глаза детей… И бомбежки, обстрелы.
Тревога и боль за детей вошли в сердце педагога с первых дней войны. 30 июня 1941 года Мария Тимофеевна получила секретный пакет. Отправляясь в командировку, она не знала еще, что это будет дорога войны.
В Пскове – масса беженцев из западных областей, из Латвии. На поезд невозможно попасть и до г. Остров пришлось добираться с воинским эшелоном. Только в Островском райкоме партии Мария Тимофеевна узнала, что в пакете - маршрут эвакуации детского дома.
Еще днем ничего не напоминало войну: млели под солнцем липы, в городе было тихо, без спешки получили деньги в Госбанке на проезд. А вечером начался страшный обстрел. Как взъерошенные воробушки, сидели дети во рвах около детдома. Им было по 8-9 лет. Как быть до утра? Ведь эшелон дадут только утром.
Прибежал взволнованный военный и сообщил, что немецкие танкетки уже в 15км от Острова. Там идут бои. Он посоветовал спешно уходить из города. Мария Тимофеевна, директор детдома Барыгин и 120 малышей с заплечными мешочками отправились берегом реки на восток. А ночь-то, ночь – бела! Видно все кругом! 12км прошли дети и встретились у деревни под соснами с воинской частью. Солдаты напоили ребятишек, упрятали их в кусты. Они ждали приказа идти в бой или отступать. И как ни горько было это отступление, но солдаты были рады спасти ребятишек и приняли их на свои машины.
В Бологом все эвакуирующиеся детдома сформировали в один эшелон и отправили в Ивановскую область. Тут и простилась с ними Мария Тимофеевна.
24 июля 1941 года ей довелось отправлять с Московского вокзала около пятисот воспитанников и воспитателей пяти детдомов в Кировскую область. После этого выполняла оборонные работы на станции Тигода, в районах Кириши, Пулково, Средняя Рогатка, завода "Электросила".
Суровую судьбу Ленинграда ей пришлось разделить со всеми его жителями. Читаю ее записи о блокаде Ленинграда: "Норма хлеба была сокращена с продвижением немцев к Ладожскому озеру. Со 2 сентября 1941 года хлеб рабочим выдавали 600г, служащим - 500г, иждивенцам и детям - 400г, а после первой бомбежки 8 сентября соответственно – 500г, 300г, 250г, с 20 ноября – 250г, 125г, 125г, солдатам Ленинградского фронта – 300г. Хлеб был низкого качества из разных смесей (целлюлозы, хлопкового жмыха, мучной пыли из мешков и обойной пыли, кукурузной и ржаной муки). На вкус хлеб был очень горьким. Поэт Николай Тихонов писал:
"Пусть наши супы водяные,
Пусть хлеб на вес золота стал.
Мы будем стоять как стальные,
Потом мы успеем устать".
В своих воспоминаниях учительница пишет, что "в булочной я получала 125граммов блокадного хлеба, маленький черный кусочек на вкус горьковатый. Иногда сразу съедала, а чаще делила его на три части: на утро, обед и вечер. Ложилась спать со словами: "Утро вечера мудренее".
Мария Тимофеевна делила с ленинградцами и мизерный паек, обстрелы и бомбежки, и оборонные работы.
В самые трудные дни она стала членом партии.
Поэт Михаил Дудин писал: "Я был в числе защитников полуострова Гангут. Это 450км западнее Ленинграда. Фашисты в бинокль просматривали город и пытались голодом уничтожить его жителей. Мы, горстка бойцов, отбили у противника 19 островов. Дело тут не в вооружении, не в технике (их-то нам недоставало). Дело – в доверии человека человеку, в решимости каждого умереть за каждого в любую минуту".
Или стихотворение Юрия Воронова (10-летнего мальчика), пережившего блокаду, "Сотый день".
"Вместо супа – бурда из столярного клея,
Вместо чая – заварка сосновой хвои.
Это все б ничего, только руки немеют,
Только ноги становятся вдруг не твои.
Только сердце внезапно сожмется, как ежик,
И глухие удары пойдут невпопад…
Сердце! Надо стучать, если даже не можешь,
Не смолкай! Ведь на наших сердцах –
Ленинград.
Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость,
Слышишь: город клянется, что враг не пройдет!
…Сотый день догорал. Как потом оказалось,
Впереди оставалось еще восемьсот".
Теперь мы знаем, что хотели сделать фашисты с Ленинградом: стереть его с лица земли. Так был ненавистен Гитлеру этот город, в котором в ответ на бомбежки и обстрелы сочиняли музыку и учили детей, сажали картошку у Исаакия и ходили за водой на Неву, ремонтировали танки и писали стихи. Здесь каждый дом был баррикадой. Город выпускал военное оружие и боеприпасы, пушки и танки, самые современные реактивные машины и корабли. Ленинградцы показали, что они – люди железной воли и выдержки, патриоты своего города.
Сообщение блокадного Ленинграда со страной поддерживалось только по воздуху и под бомбежкой по Ладожскому озеру. По некрепкому льду озера была проложена "Дорога жизни", по которой под обстрелами и вражескими бомбами отважные советские воины и шоферы подвозили боеприпасы, топливо, продовольствие, вывозили раненых и эвакуировали людей.
История Ладожской "Дороги жизни" - это поэма о стойкости, мужестве и упорстве советских людей. "Дорога жизни" спасла 550 тысяч человек.
Именно этой ледовой дорогой добиралась Мария Тимофеевна до Тихвина, принимала с машин обмороженных ребятишек, организовывала детские дома в освобожденных районах Ленинградской области. Вот как выглядел первый детдом: в большом протопленном доме настелили на полу соломы, в чугунах наварили картошки – и спать. День и ночь охраняли Мария Тимофеевна вместе со своим мужем Яковом Гавриловичем Кошутиным детей, которые были им безмерно благодарны и после войны. В то время на территории Псковской области, где Мария Тимофеевна работала по заданию обкома партии в качестве заведующей сектором детских домов, было организовано 14 детдомов, в них находились дети, пострадавшие во время вражеской блокады и военных действий в районах Ленинградской области.
Только в мае 1945 года Мария Тимофеевна вновь вернулась в Леноблоно и работала на прежнем месте до мая 1947 года. В мае 1947 года они вместе с мужем выехали по месту его жительства в Курганскую область. Вначале она работала завучем детдома, а в 1952 году была переведена учителем географии и зоологии в Спицынскую 8-летнюю школу. М.Т Кошутина является почетным гражданином села Спицыно Шатровского района Курганской области. Инициативный и знающий педагог всегда активно участвовала в общественной жизни, была агитатором, политинформатором, председателем женсовета. На пенсию она вышла в 1967 году. Среди многочисленных наград Марии Тимофеевны - медали "За оборону Ленинграда", "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.". "Ветеран труда", юбилейные медали, множество грамот.
Марии Тимофеевны Кошутиной не стало 22 апреля 2006 года, немногим более двух месяцев она не дожила до своего 95-летия.
Вот такие были они, ленинградцы, выдержавшие на своих плечах все тяготы блокады, не спасовавшие перед трудностями, люди великого мужества, героизма и стойкости! Светлая им память!
Галина Насонова