Но за столько лет со дня окончания войны много раз было все переговорено и переписано…
Встретившись же с ветераном, я поняла, что разговор сложится сам собой. Яков Наумович, не смотря на то, что в этом году ему исполняется 92 года, оказался довольно общительным.
Пожаловался на дороговизну лекарств и на то, что в прошлом году сожгли огород, когда деревню обжигали: — Все лето по нему коровы бродили, а ведь глава сельсовета предлагала мне забор поставить, я отказался. Буду нынче просить, пусть уж загородят.
Не легко жить на селе, особенно пожилым людям, но не пожелал Яков Наумович оставить свой домишко и переехать в городскую квартиру, что ему государство предоставило. Ничего никогда не боялся солдат, а уехать из родного села страшится, не хочет в одиночестве, в четырех каменных стенах оставаться. — Здесь меня дочь навещает, она рядышком живет, — говорит ветеран, — школьники то и дело прибегут, по хозяйству помогут, и социальный работник приходит — лекарства в райцентре купит, если нужно. Свои кругом.
И то правда, думаю. Нет ничего страшнее для пожилого человека, чем одному остаться на старости лет. Но еще хуже то, что до сих пор бессонными ночами Якову Наумовичу вспоминаются годы войны, проносятся в голове имена и фамилии друзей-однополчан, командиров, города оккупированные немцами, тяготы той поры.
Призвали 18-летнего Яшу из села Чердынцево в 1942 году, к тому времени все мужики уже на фронте были. Направила в челябинскую автошколу. Здесь он пробыл три месяца. Ежедневно восемь часов работы, четыре — учебы. А затем: Магнитогорск, Москва, Сталинград, Украина, Кавказ, Белоруссия, Литва, Латвия, Польша, Германия. Немало городов и весей прошел фронтовой водитель, длинные дороги были уготованы его автомобилю.
По пыльным проселкам, искореженным авиабомбами шоссе, под бомбежкой ехать — не то, что по асфальтированной дороге. Следом за линией фронта продвигались склады с боеприпасами, провиантом и госпитали. Не трудно представить, что чувствовали водители, когда горели машины автоколонн вместе с людьми и имуществом. — По трое суток не спали, от усталости с ног валились, — говорит ветеран. — А как-то раз госпиталь перевозили. Погрузили все оборудование, а глаза сами закрываются, сил нет. В кабину ко мне посадили молоденькую медсестричку, попросил, ее чтобы приглядывала за мной, засыпать не давала. Она всю ночь песни пела. На место приехали, а там здание разрушенное, в стенах его костры горят, люди греются. — Ничего, — говорит девушка, мы его быстро восстановим. Спустя месяц повезли в госпиталь провиант, а его уже не узнать, развернулся.
Еще одним верным средством для бодрости были подвешенные в кабине пустые котелки и ложки, звон он них напрочь прогонял сон.
Но главным воспоминанием для Якова Наумовича является все-таки Победа. До сих пор свежи в памяти те чувства, которые ощутил парень, узнав о ней. В Победу все свято верили, ждали ее.
— Мы только машины разгрузили от боеприпасов в маленьком Берлинском городке, а нас опять в дорогу посылают, в числе еще 20 машин. Нужно было муку из Польши для фронта доставить. Погнали. На вторые сутки вернулись, а нам говорят — война кончилась. Ошалелые от радости мы слез не скрывали. Таким долгожданным был этот день!
К тому времени все богатые немцы, побросав свои дома, сбежали. И наша автоколонна остановилась возле одного из них. Заправив машину, я взялся за ее осмотр, ведь главным правилом было — автомобиль должен быть всегда на ходу. Закончив работу, я получил приказ явиться к старшине. — Немедленно спать! Я приказываю! — скомандовал он. И впервые за всю войну эту ночь мы спали как люди. В чужом нам доме, но на чистых постелях.
Лишь в 1947 году, спустя пять лет с начала Великой Отечественной, окончилась служба Якова. Возвращаться в родной дом ему пришлось уже с Дальнего Востока, куда был переброшен его полк на войну с Японией.
Всю свою жизнь Яков Крашенинин был водителем, даже после выхода на пенсию крутил баранку в колхозе имени Свердлова. Не мог расстаться с техникой, к которой прикипел душой.
Сейчас, смотря по телевизору новости из Украины, ветеран недоумевает: — Что это за война такая, когда брат на брата с оружием выходит. Когда по своим стреляют? Один враг у нас был — фашизм, против него мы плечом к плечу боролись, украинец и русский, таджик и белорус, казах и грузин. Судить надо всем миром тех людей, кто вражду между народами сеет.
— Солнышко люблю и тепло, — говорит ветеран, — пусть оно всегда светит на радость людям, не закопченное войной.