В госпитале для лечения больных с новой коронавирусной инфекцией я провела всего час, но даже за этот короткий отрезок времени обостренно почувствовала, насколько физически и морально тяжело там работать.
В Торбеевской ЦРБ всегда оказывали медицинскую помощь населению по различным профилям. В 2020 году, с началом пандемии COVID -19, все изменилось, переоборудованный стационар стал принимать пациентов с подозрением на коронавирус из западных районов Республики Мордовия и города Саранск. В таком режиме он действует и до дня сегодняшнего. Его просторный холл, в котором суетятся посетители с разрешенными передачами для родственников и друзей, – последнее место, где бойко и отчетливо раздаются людские голоса. В бывшем педиатрическом отделении сейчас размещается чистая "зеленая зона", в ней семеро докторов и их помощники готовятся к смене, занимаются ведением документации. За стеклянной дверью расположена "красная зона", в которой на момент моего визита находилось сто четыре пациента. Любые помещения, которые в бытность использовались для подсобных нужд, теперь превратились в палаты.
Два этажа тишины
В леченом блоке висит гробовая тишина, никто не ведет оживленных бесед, не читает книг, не смотрит видеоролики на портативных устройствах. Люди даже телефонами пользуются нечасто, в основном просто лежат и отрешенно, с каким – то безразличием ко всему глядят в одну точку. Находясь в полной изоляции от внешней среды, страдальцы отчетливо понимают, что к таким последствиям их привело собственное легкомыслие. Ведь все как один думали, что история болезни COVID -19 уж точно не про них. Оказалось, про всех вместе взятых и каждого в отдельности. То, что здесь среда обитания SARS – CoV-2, видно сразу, а вернее, слышно: громкий звук кашля, похожий на лай, эхом разносится по коридору. Те пациенты, у кого сатурация ниже нормы, подключены к целебному кислороду. Он все время бьет в серые, газетного цвета лица, наполовину закрытые масками, которые заглушают по – настоящему пугающие хрипы. Эпидемия превратила этот активный легкий химический элемент в настоящее лекарство.
- Попробуйте высунуть голову в окно автомобиля, летящего на скорости 60 километров в час, и проехать так часик-другой. Вряд ли такое турне кому–то понравится. И все же это меньшее из зол, когда вопрос стоит ребром – маска или реанимация, - рассказывает врач - терапевт Елена Марунина.
Многим, чтобы выжить, оксигенотерапии недостаточно, требуется подключение к аппарату ИВЛ. Этот процесс длительный, чтобы легкие хоть чуть–чуть восстановились, нужны недели. Выдерживают не все.
- Человек с вирусной пневмонией испытывает колоссальные трудности с дыханием, сродни спортсмену, бегущему олимпийский марафон. У многих обширно пораженные болезнью легкие не справляются со своими функциями самостоятельно. Чтобы понимать, она отличается от обычной бактериальной так же, как Земля от Марса, - поясняет молодой врач анестезиолог – реаниматолог Марина Ерофеева (на снимке).
Сияние и тепло ее глаз заполняет всю ординаторскую. Она трудится в сфере здравоохранения семь лет и никогда не позволяет себе подходить к больным с плохим настроением. Спецодежда скрыла лучезарную улыбку доктора, но не сочувствие, доброту и ободрение.
"Бессилие"
Это слово, максимально точно описывающее атмосферу, царящую в самой "горячей" точке борьбы - реанимации. Картина здесь не для слабонервных. Воздух разрезает ритмичный писк аппаратуры, методичный стук механизмов ИВЛ въедается в мозг. Везде неподвижно лежащие, тихо стонущие, глубоко вздыхающие под стерильными простынями мужчины и женщины с запекшимися губами. Их состояние критическое, большинство пребывают без сознания либо в медикаментозном сне и выделяются среди остальных неестественно вздымающейся грудью от ИВЛ, а их мягкий живот словно колышется на ветру. Вокруг них в аквариумной немоте и с максимальной сосредоточенностью слаженно работают медики. В их практике такого потока тяжелобольных пациентов еще не было. Возле каждой каталки установлен монитор, отражающий важные показатели функционирования организма людей, балансирующих на грани жизни и смерти. Из–за близости опасности ощущаешь себя на границе какого-то огромного, высасывающего жизнь портала. И это не случайно, как правило, каждый второй попавший в ОРИТ погибает. Причем умирают именно не привитые граждане, причем на их лечение уходит львиная доля выделенных государственных ресурсов. Такое полное игнорирование рекомендаций Роспотребнадзора присоединиться к массовой иммунизации иначе как социопатическим поведением не назовешь.
- Уже второй год ковид шествует по континентам, странам, городам и селам. Вирус мутировал, появились новые штаммы, один заразнее и агрессивнее другого, но по всей видимости, недоверчивых граждан, скептически относящихся к вакцинопрофилактике, такое положение дел ничуть не смущает. Я думаю, что это связано с культурным капиталом человека – его образованием, воспитанием, целями и смыслами. У людей, обладающих таким багажом, более высокий уровень ответственности перед обществом, самодисциплины, сознательности, доверия знаниям и науке. А их оппоненты все–таки больше ориентируются на мнение друзей, соседей, родственников, чем на доводы ученых и выводы компетентных специалистов. А потом, оказавшись у нас, плачут горькими слезами. К примеру, в октябре ушел в мир иной мужчина в возрасте семидесяти лет, проживавший в райцентре. Находясь на смертном одре, он искренне сожалел, что не сделал прививку, ибо в полной мере осознал, что она могла бы стать для него настоящим спасением. Но, увы, было слишком поздно. Поверьте, эмоционально невыносимо, когда приходится доставать очередной черный мешок для отправки трупа в морг, - говорит Айсылу Семочкина, главный врач Торбеевской ЦРБ. -Те, кому повезло избежать смерти и выйти победителем, хотят пройти предложенную профилактическую процедуру как можно скорее.
По словам анестезиолога - реаниматолога Дмитрия Бегаева (на снимке), каждая его смена наполнена настоящей драмой, если состояние подопечных молниеносно ухудшается, или радостью, от того, что кто-то из них идет на поправку.
COST – BENEFIT, господа!
Несмотря на то, что данная тема уже порядком набила оскомину, есть английское выражение "cost –benefit", означающее соотношение пользы чего –либо с ценой, которую за это надо заплатить, и оно на 99,999% сдвинуто в пользу вакцинации. В первую очередь, беспокоиться следует о наличии защитного эффекта (антител). Терять бдительность и надеяться на "русский авось" нельзя, так как опасность заражения COVID - 19 очень велика, ведь врожденного иммунитета к нему не существует.
Битва продолжается. Ангелы в белых халатах и запотелых комбинезонах-"скафандрах", визуально напоминающих космическое обмундирование, непрерывно отражают натиск коронавируса и просят только об одном – чтобы мы обезопасили себя сами, сделав прививку.