Подсчитать точное число всех пострадавших от тоталитарного режима невозможно. По данным комиссии по реабилитации при Президенте РФ, безвинно репрессированных — миллионы и значительное их число нигде не было учтено.
В своей же стране оказались изгоями
На протяжении двадцати предвоенных лет уничтожались целые слои и сословия советского народа. В число пострадавших входили не только сами репрессированные, но и их дети, которые в результате преследований остались без опеки родителей. На основании указов Президента России были подняты тысячи следственных дел. Постановлениями судов и прокуратуры с пострадавших были сняты надуманные обвинения. В результате царившего беззакония и судебного произвола 30-х годов были расстреляны, отправлены в исправительно-трудовые лагеря, высланы в отдаленные северные и восточные районы, лишены всех прав и имущества, раскулачены и изгнаны с родной земли вместе с семьями миллионы наших граждан.
Самыми беспощадными и жестокими были террор и массовые репрессии против церкви и духовенства.Пиком разгула массовых репрессий против духовенства стали 1937–1938 гг. Расстрелы и погребение десятков тысяч наших соотечественников проходили по всей стране, но особенно на полигоне НКВД в Бутово, на окраине Москвы. На полигоне в Бутово был расстрелян священник Николай Поликарпович Зеленов, 19 лет отдавший служению в храмах Вачского района и причисленный к Лику Святых. Эти расстрелы стали следствием решений Политбюро ВКП(б) от 2 июля 1937 г. и вытекавших из них приказов наркома внутренних дел Н. И. Ежова о борьбе с "врагами народа", в т. ч. с "церковниками".
По имеющимся сведениям, в ноябре 1937 года в Вачском районе было арестовано более 30 священнослужителей, а через месяц, в декабре, все они были расстреляны. О судьбе некоторых из них печаталось на страницах "Вачской газеты". Сегодня мы расскажем о судьбе священника Федуринской Старообрядческой церкви в честь Успения Пресвятой Богородицы Алексее Григорьевиче Васильеве и всей его семьи. Сведения прислала из г.Минск его внучка, Надежда Юрьевна Бобрович (Игнатова). Эти воспоминания записаны со слов ее бабушки, Васильевой Евдокии Петровны и со слов ее мамы, Игнатовой (Васильевой) Алевтины Алексеевны, а также со слов родственников.
О священнике из с.Федурино
Будущий священнослужитель Алексей Григорьевич Васильев родился 17 марта 1882 года в селе Федурино,Муромского уезда, Владимирской губернии. Его отцом был Григорий Иванович Васильев, староста села Федурино, который еще являлся и членом Московской Думы. В доме Васильевых была сапожная мастерская, они шили сапоги и ремонтировали всякую обувь. Отец сам обучал своих сыновей этому ремеслу и готовую обувь возил на продажу в Нижний Новгород, на ярмарку. Однажды, возвращаясь с ярмарки, он заночевал в с.Виткулово Сосновского района у своего товарища Кошелева Петра. Петр торговал на ярмарке хлебом, у него была своя мельница. Вот там-то и присмотрел Григорий невесту для своего сына Алеши.
Алексею в ту пору шел 18-й год, а девушке Евдокии – всего15 лет. Когда приехали ее сватать, она спряталась. Молоденькая девчонка, она еще не понимала, что ее увезут из дома замуж в чужую деревню, в какое-то Федурино. Но жених ей очень понравился, парень был высокий и видный. Сыграли свадьбу и стали молодые жить-поживать да деток рожать.
В 19 лет от роду отца молодого семейства, Алексея, забрали в армию. Служить ему пришлось в царских войсках, в Петрограде. В то время у царя Николая II было два потешных лейб-гвардии полка – Преображенский и Семеновский. "Преображенцы" были черноволосые, а "семеновцы" – рыжые. Алексей Григорьевич Васильев попал в Преображенский полк. Потешные полки показывали разные военные манипуляции, парады, военную выправку. Немаловажную роль в их полку играла одежда. Солдаты были одеты в красивую форму из дорогого английского сукна, обувь тоже была отличная, сапоги из хорошего хрома. На службе у Алексея все было хорошо, даже было продвижение по службе, т.к. зарекомендовал он себя с положительной стороны. В 1904 году царица Александра Федоровна родила долгожданного наследника – царевича Алексея, по этому случаю всем солдатам сократили срок службы. Алексей отслужил около пяти лет, и ему предложили остаться на службе с дальнейшим повышением в чинах. Он был грамотным, имел образование три класса, что по тем временам считалось хорошо. Но его жена Евдокия была совершенно неграмотная, расписывалась крестиком. И вот он пишет ей в письме о том, что ему предлагают служить дальше. Прочитали ей письмо, а она в слезы: "Как жить в городе без земли?" И отказалась ехать. Алексею Васильеву ничего не оставалось, как вернуться домой, в село Федурино. Вернувшись, он стал сапожничать. Жизнь потихоньку налаживалась, все шло своим чередом, в семье Алексея рождались один за другим детки.
Из сапожника
в священники
В те времена в селе Федурино была одна из красивейших церквей в губернии. И называлась она в честь Успения Пресвятой Богородицы. Священником в храме был отец Спиридон. К тому времени он сильно болел, да и лет ему было достаточно много. С целью выбрать нового священнослужителя в селе собрали сход жителей. И за Алексея Григорьевича Васильева проголосовало большинство прихожан. Большую роль в этом сыграли его грамотность, честность, уважительное отношение к людям. И еще он хорошо пел, обладал красивым сильным голосом, был красноречив. И хотя не имел семинарского образования, но был набожным и сразу согласился на служение церкви.
После схода Алексей пришел домой, где его ждала "взбучка" от отца: "Что ты наделал, Алексей? Время смутное, уже ходят слухи разные, что скоро начнется гонение на священников. А у тебя семья, дети.. Вон их сколько: Григорий, Анна, Яков, Петр, Иван!" А Алексей ему с твердостью в голосе ответил: "Я не откажусь!"
Сначала он был послушником, потом дьяконом, а в 1918 году Владыка благословил его на чин священнослужителя в Старообрядческую церковь Успения Пресвятой Богородицы в село Федурино.
Несправедливость тех печальных дней
В 1929 году начались гонения на священнослужителей. Алексей Григорьевич продолжал служить верой и правдой своей пастве, церковь в Федурине не закрывалась. Со стороны властей начались угрозы. Всех лишили права голоса. Старшие дети отца Алексея из-за гонения и унижения уехали кто куда. Сын Григорий уехал в Павлово, Петр и Анна – в Подмосковье, где снимали жилье и жили под чужими фамилиями.
Вспоминая те времена, бабушка, Евдокия Петровна, всегда говорила: "Куда ни кинь – везде клин. Обложили нас, как волков - со всех сторон". В общем, лиха хватили. Петр зарабатывал на хлеб насущный столярным делом, а Анна ухаживала за собаками у господ. Затем Петр уехал в Д-Константиново, женился в 1933 году и остался там жить, а Анна из Подмосковья уехала в Павлово, встретила там свою любовь и в 1936 году, родив сына Володю, вернулась домой в Федурино. Сын Яков женился в 19 лет в 1930 году. В 1930-1931 годах на батюшку Алексея Григорьевича завели уголовное дело за неуплату церковного налога. Но где взять деньги? В церковь ходили в основном старики да старушки, денег ни у кого не было. Кроме пятачка, и подать-то было нечего. Насчитали долг вначале 985 рублей, а потом, пересчитав, оказалось 452 рубля. В 1932 году семью из дома выгнали, дом отобрали, все имущество распродали за долги. Из дома забрали все, даже цветы с окон и детские варежки! А в доме священника расположился сельсовет.
В 1933 году началась коллективизация. В эти годы закрывали церкви, в деревнях у населения отбирали лошадей, коров , чтобы было чем развивать колхозы. У священников отбирали дома. Алексей Григорьевич с женой и тремя несовершеннолетними детьми жил у своего брата Ивана, в задней половине дома. Потом отца Алексея арестовали. Евдокия Петровна, хотя и была неграмотная, но за справедливость бороться умела, она устроилась в сельсовет уборщицей. Как-то до них дошел слух, что в с.Польцо у священника дом не забрали и его никуда не выгнали. Она все разузнала и на пароходе из с.Чулково уехала в Епархию, в Нижний Новгород за помощью. Там ей дали денег на дорогу, и поехала она искать защиту в Москве. В Москве она попала на прием к Михаилу Ивановичу Калинину. Ему она рассказала, что дом отобран несправедливо. А ведь этот дом построил для своих двоих сыновей отец Алексея Григорьевича – Григорий Иванович. В передней половине жил Алексей со своей многочисленной семьей, а в задней половине – Иван.
Калинин выслушал Евдокию, секретарь все сказанное записал и велел ей расписаться. А она в силу своей неграмотности поставила крестик. Пока она добиралась обратно, за эти дни из Москвы уже пришло разъяснение здешним властям о незаконности их действий. На другой день дом священника освободили, но имущество не вернули. В доме была только одна деревянная лавка и стол. А вещи из дома разобрало местное население.
Арест священника
Конечно, отец Алексей очень переживал, останавливал жену, боялся, что пострадают и дети, но она его не послушала и добилась правды. В эти годы на церковь накладывали еще более непосильные налоги, и Алексею Григорьевичу приходилось обращаться к родственникам за денежной помощью, чтобы оплатить задолженность. Ему советовали отказаться от церкви, но он отвечал: "От своей паствы я не отрекусь!" И вот в ночь, 18 ноября 1937 года, в дом отца Алексея постучались. "Это, видимо, за мной", – сказал священник. В дом вошли четыре милиционера из Вачи и понятые из деревни. В 12 часов ночи начался обыск. Обыск шел четыре часа, в подполье все изрыли. Обыскали весь дом, но брать там было нечего. В чулане были церковные книги, которые, кроме дедушки, никто читать не мог. С собой забрали шесть святых книг да серебряную чайную ложечку для причащения в неурочное время. В доме ценной была только одна книга – Библия, принадлежавшая лично отцу батюшки, Григорию Ивановичу, она даже была подписана его рукой. Эту книгу Евдокия Петровна успела спрятать накануне, кто-то из добрых людей предупредил их об облаве. И ночью, огородами, в мешке, она отнесла ее к родственникам. Потом эта Библия хранилась у младшей дочери Васильевых, Алевтины Алексеевны до 2003 года. Книга действительно была необыкновенная: большая, толстая, красочно иллюстрированная. Алевтина Алексеевна хранила ее всю свою жизнь. А после ее смерти дочь Надежда передала в 2003 году Библию в Старообрядческую церковь г.Н.Новгорода.
После обыска отцу Алексею приказали одеться и ехать с конвоем. Он простился с женой Евдокией и детьми. Дошел до порога, оглянулся, перекрестил всех родных и со словами: "Верьте в Бога и не ошибетесь!" – покинул свой дом навсегда! Его посадили в сани и увезли, возможно, сразу в г.Горький.
На другой день арестовали двух сестер-монахинь из церкви– Хариесу и Ксению. С ними жила девочка-сиротка, дочка их родственников. Девочку забрали в приют, сестер отправили в ссылку на пять лет. Старшая сестра в ссылке погибла, а младшая вернулась в Федурино и разыскала девочку. Некоторое время они жили в селе, но потом уехали.
Жизнь семьи после ареста
После ареста мужа Евдокия, не получив от властей честного ответа, снова отправилась в Москву к М.И.Калинину. Ему она очень верила. Принял он ее радушно, с улыбкой. Евдокия Петровна рассказала о причине своего визита. Михаил Иванович пригласил секретаря и велел ему все разузнать и разобраться в этом вопросе. Со словами: "Возвращайся домой, муж скоро вернется, жди", – выпроводил ее из кабинета. Эти слова вселили в женщину надежду. Но муж не возвратился ни через день, ни через год. Она его искала, наводила справки, но все было тщетно. В письмах ей отвечали, что ее муж осужден на десять лет без права переписки и сослан в дальние края. В селе не все сочувствовали беде семье Васильевых, находились и такие, кто издевался в открытую: оскорбляли, смеялись, обзывали плохими словами, не принимали в колхоз.
Младшие дети из семьи священника учились в школе, и там тоже было издевательство и унижение: их не принимали ни в пионеры, ни в комсомольцы. Средств у семьи к существованию не было совсем, скотину всю забрали в колхоз. В этой ситуации хоть немного, но выручал огород. Дочери, Алевтина и Екатерина, сидели с чужими детьми только за то, чтобы их там покормили.
Евдокия Петровна неоднократно обращалась к властям, умоляла, чтобы ее приняли в колхоз, просила добрых людей помочь, объясняла ситуацию. И вот наконец-то ее услышали и приняли. По сельскому хозяйству она могла делать любую работу. Шло время, а о муже было толком ничего не известно. Был человек, и нет его. Евдокия Петровна искала его и ждала каждую минуту. На все запросы поступали противоречивые ответы. То сообщали, что Васильев А.Г. умер 17 февраля 1939 года от тромбоза коронарной системы, то сообщили, что осужденных перевозили на север, в тюрьму, на пароме, который затонул, а люди все погибли.
И только в 1959 году, спустя 22 года, семья наконец-то узнала правду. Оказывается, Алексей Григорьевич Васильев был расстрелян 26 декабря 1937 года в Горьком, почти через месяц после ареста. Ответ был таков: "Васильев Алексей Григорьевич Постановлением тройки УНКВД Горьковской области от 13 декабря 1937 года по политическим мотивам (ст.58-10 УК РСФСР) подвергнут расстрелу с конфискацией лично принадлежащего ему имущества". Вместе с ним также 18 ноября были арестованы и в один день, 26 декабря 1937 года, расстреляны священники РПЦ( Русской Православной церкви) из с.Яковцево – Евгений Никольский, из с.Красно – Евгений Красовский и Петр Сперанский, из с.Большого Загарино – Леонид Воскресенский, из с.Малое Загарино – Сергей Розанов и многие другие. Все они похоронены в одной братской могиле, в Нижнем Новгороде. Постановлением Президиума Горьковского облсуда от 4 ноября 1959 года дело в отношении Васильева Алексея Григорьевича прекращено за недоказанностью обвинения.
О судьбе церкви и семьи священнослужителя
В 1938 году с федуринской церкви были сняты колокола, а здание ее переделали в клуб. Отопительные батареи сняли и отправили в Вачу, в поликлинику. Алтарь перестроили в сцену. В помещении сложили печки, которые топили расколотыми иконами. Потолки и стены много раз белили, но образа не закрашивались. Они смотрели на все происходящее с немым укором, поражаясь людской жестокости, а порой и глупости. После закрытия храма прошло три года.
На дворе было 22 июня 1941 года. В этот день в клубе (в бывшем храме) собралось много людей, особенно молодежи, ждали начало киносеанса. Вдруг из деревень, от Оки, появились подводы. На них ехали мужики и их плачущие жены. Радио в селе не было, и никто из жителей не знал, что началась война. Потом со стороны Вачи верхом на лошади появился всадник в военной форме. Он объявил о начале войны.
Клуб закрыли. В дальнейшем бывшее здание церкви приспособили под склад удобрений. А когда колхозу понадобился кирпич, то стали разбирать церковные стены. В 50-е годы двадцатого века церковь была стерта с лица земли. Приговор привели в исполнение! Евдокия Петровна до конца своих дней носила траур по любимому мужу. На ее долю выпало много испытаний. Когда настала "лихая година" и надо было защищать Родину от фашистов, Евдокия Петровна, как истинно русская женщина со всепрощающей христианской душой, подавив в себе обиду на Советскую власть, которая молотком прошлась по жизни ее семьи, благословила своих сыновей на защиту Отечества. Во время войны два ее сына погибли, а двое вернулись с фронта инвалидами. Только вера в Бога помогла ей выстоять и найти в себе силы жить и не сломаться. Евдокия Петровна была добрейшим человеком. В 1990 году родственники разыскали в Нижнем Новгороде братскую могилу, где был похоронен священнослужитель Васильев Алексей Григорьевич. Собрали семейный совет и решили: надо привезти в Федурино землю с могилы деда. Сыновья сделали небольшой символический гробик, съездили в Нижний Новгород за землей и в Федурине похоронили его в могилу его жены – Евдокии Петровны.
Ольга Михеева