Как начиналась деревня.

Первый из известных нам документов, где встречается Рожок, "Заручные сказки церковно-священнослужителей Нижегородской епархии 1722-1723гг.", где перечисляются все существующие в то время приходы. В Павловской пятине, в Никольском приходе села Лесуново мы находим, кроме Рылькова и Венца, деревню Рожок. Приход очень маленький, всего 36 крестьянских дворов. Можно предположить, что все деревни были малочисленны и едва насчитывали с десяток домов. Из документа видно, что Рожок входит в вотчину князя А. М. Черкасского, влиятельного царского вельможи. В 1745г. как приданое его единственной дочери Варвары, переходит в руки ее мужа графа Петра Борисовича Шереметева, сына петровского фельдмаршала, и до конца XIX века остается самым восточным владением этого знатного рода. Деревня входила в состав Салавирской вотчины Шереметевых. Существует интересная легенда о возникновении Рожка, рассказанная местным жителем В.М. Монастырским "По реке Чаре (тогда она была ещё полноводной) приплыли несколько мордовских семей. Им понравилось открытое место в низовьях реки среди лесов, заливных лугов. Здесь и основали поселение из домов, построенное в форме рога. Отсюда деревня получила свое название Рог, или Рожок". Это легенда, и верить ей необязательно. Кстати, о мордовских корнях жителей Рожка говорят некоторые их традиции и обычаи. Например, с давних пор в ночь на старый Новый год, 13 января, в деревне "таусили". Опираясь на исследования антрополога Д.Ю.Доронина, я выяснила, что "Таусени" относятся к мордовской культуре. Это - прославление мордовского Бога – покровителя свиней Таусеня и ритуальные действия на Васильевы вечера (старый Новый год). В нашей округе, Засережье, "Таусени" имеют место только в Рожке.

Когда мне в руки попал такой исторический документ, как Писцовая Книга Дмитрия Лодыгина, Василия Полтева и дьяка Дементия Образцова 1621-23гг. ("Материалы по истории Нижегородского края конца XVI-первой четверти XVII века", Сост. А.В.Антонов (отв.), А.А.Булычев, В.А.Кадик, С.В.Сироткин - Москва "Древлехранилище" 2015г.), в которой говорится о возрождении Лесунова, как починка. В Книге упоминаются бортники, строившие свои избы: "Починок, что была пустошь Лесуново, на речке на Сереже а нем селятся ново: изба Микитки Севостьянова Рожка, изба Гришки Ортемьева, изба Сидорка Родионова, изба Офонки Есипова, изба Федки Родионова, и всего 5 изб". Возникла новая, более вероятная версия. Можно предположить, что в пяти километрах от Лесунова, на Чаре, находился бортный ухожей, который ходил Микитка Севостьянов Рожок. Отсюда селение, возникшее на территории ухожея, и стало называться "Рожок". Я не исключаю версии, что сначала это было небольшое мордовское поселение, которое позднее было заселено русскими крестьянами князя Черкасского. Еще раз подчеркиваю: это предположение. По воспоминаниям старожилов, первые два порядка расходились в разные стороны от небольшой заводи (на месте, где находился старый магазин), там земля была более плодородная. В различных исторических документах встречается как название "Рог", так и "Рожок".

В документе "Смета государевым царевым и Великого князя всеа Руси Михаила Федоровича окладным и неокладным и оброчным местам и разным денежным доходам" 1620г. говорится, что тогда наши леса были не заселены, но, уже, освоены. В них говорится о добыче бобра на Сереже и ее притоках. " села Сосновского у бортника у Кирьянка Васильева с реки с Сережи ... да с речки Чары за бобровые гоны оброку 2 карих бобра...". "Матюшевские волости у бортника у Оникейка Никифорова с реки с Сережи...да с речки Чары от устья и до вершины по правую сторону оброку за бобровые гоны 2 деньги, бобр черн". Итак, мы видим, что наша местная речка Чара, на которой находится с. Рожок, была уже тогда обитаема от истока до устья, что способствовало заселению побережья и являлось предпосылкой возникновения местных деревень.

Население Рожка.

На основании архивных исследований Натальи Николаевны Лобановой мы можем проследить историю рожковских фамилий, рост населения, миграционные процессы. В своей статье "Вы чьих будете?" (газета "Сосновский вестник" от 8.12.2016г.) Наталья Николаевна дала подробный анализ появлению и распространению фамилий наших предков. Оказывается, самой старинной фамилией Рожка являются Рудаковы, затем Похмельновы, Лобановы, Барановы, Стожковы, Монастырсковы, Соколовы, и позднее появились Трифоновы, Гундоровы, Швечиковы и другие. О возникновении фамилий также существуют свои легенды. Снова обращаюсь к воспоминаниям В.М. Монастырского, который рассказывал, что предки Монастырских были сосланы из Польши за участие в восстании. Это были три брата − Стефан, Грошек и Маркел. От них и произошли уличные фамилии Монастырских: Степановы, Грошковы или Грошевы и Маркеловы (по-деревенски Маркевы). В подтверждение этого я приведу запись в метрической книге бракосочетания Николаевской церкви, в которой говорится, что крестьянин Елышев Василий Аверкиевич женился вторым браком на девушке из Рожка Соломее Григорьевне Грошковой. Население деревни быстро увеличивалось, и за счет естественного прироста, и за счет переселения из других деревень вотчины графа Шереметева. В Рожок перевозили крепостных из Кайдалова, Шпилева (Шепелева), Горышева, Лесунова, но и из Рожка отправляли крестьян в другие имения. Как пишет Н.Н.Лобанова, три семьи Рудаковых были переведены в далекое Саратовское наместничество "по воле помещика графа Шереметева". Хочу привести информацию из письма уроженца Саратовской области Владимира Мартынова: Очень интересная статья по истории рода с. Рожок. Исследуя свои "корни" в Саратовской губернии в слободе Баланда (ныне г. Калининск) хотел бы добавить от себя некоторые данные, а именно : по 2 ревизии 1748 г. (фонд 350 , опись 2, дело 2542 лист 147 об. - 153 об.) из с. Рожок в Баланду была переведена фамилия Полежаев". На основании различных документов можно проследить рост населения. Если в 1722г. Рожок - маленькая лесная деревня, то уже в 1782 в ней насчитывается 314 человек, а в середине XIX в. это одно из самых крупных селений в нашей округе. В 1852 по Клировой ведомости Лесуновской церкви в деревне значится в 73 дворах 597 человек. В отчете "Двора его императорского Величества гофмейстера и кавалера графа Дмитрия Николаевича Шереметева" 1859г. по Салавирской вотчине в Рожке в 104 дворах проживает 675 крестьян. Перед самой революцией в 1916г. здесь насчитывается 1128 человек, чему свидетельствует Клировая ведомость по Лесуновской церкви.

Михайловка или Смоляки.

Восточной границей владений графа Шереметева было русло реки Чары. Огромный лесной массив к югу и юго-востоку от владений графа являлся государственным, или казённым. В начале XIX века он был разделён по частям и продан частным владельцам. Помещик поручик Михаил Алексеевич Беклемишев, владевший частью крестьян в Сосновском и в некоторых близлежащих деревнях, а также в Смоленской губернии, приобрел земли на правом берегу Чары. Кстати, крестьянами в Сосновском владели многие представители мужского и женского пола этого старинного рода. Они были занесены в Родословную книгу по Горбатовскому уезду. Для выполнения хозяйственных нужд М.А.Беклемишев вынужден был переселить сюда крестьян из других имений. На основании архивных исследований Н. Н. Лобановой стало известно, что первыми были вывезены две семьи из небольшой деревни Глотово в 1845г. (Этой деревни, находившейся недалеко от Елизарова, сейчас уже нет на карте района). Это были Василий Данилович Курнавин с женой Еленой и Василий Афанасьевич Курнавин с женой Анной и шестью детьми. Естественно, созданный небольшой хутор получил название Михайловка, по имени своего основателя и владельца. Но переселили их не для разработки земли под пашни, земли в Глотове и Сосновском были гораздо плодороднее. В нашей лесистой местности крестьяне должны были заниматься переработкой древесины. Двух семей для ведения хозяйства было недостаточно, поэтому, спустя некоторое время, хутор пополнился новыми поселенцами. В 1858г. в Михайловке насчитывается 6 дворов и 33 человека. Из того же Глотова в 1855г. сюда переехал Алексей Максимович Мольков со своей семьей и семьей старшего сына Василия. Другие поселенцы были из далекой Смоленской губернии. Это были три крестьянские семьи, фамилии их в документах не указаны. Но на основании метрических книг их можно определить. Никита Григорьевич с сыновьями Захаром, Ларионом и дочерью Домной. Их фамилия была Гудковы, о чем хорошо помнят их потомки, а именно, Трифонова Марфа Федоровна. Есть и документальные доказательства. В метрической книге Николаевской церкви за 1891г. указано, что Иван Захарович Гудков женился на девушке из д. Рамень, одним из поручителей у него был дядя Ларион Никитич Гудков. За этой семьей закрепилось и прозвище "Смоляки", т.е. уроженцы Смоленской губернии. В метрической книге Николаевской церкви за 1882г. сын Захара Никитича Павел упоминается как Смоляков. В метрической книге Лесуновской церкви упоминаются дочери Лариона Никитича Анна и Настасья Смоляковы. Следует отметить, что в метрических книгах не всегда указывались официальные фамилии, иногда использовались и "уличные" прозвища. На основании воспоминаний М. Ф. Трифоновой я выяснила, что именно их бабушкой была Анна Ларионовна Гудкова (Смолякова). Кроме Анны и Анастасии у Лариона были еще дочери Любовь и Авдотья. Другая семья, вывезенная со Смоленщины, представлена хозяином Иваном Власовичем, женатым сыном Прокопием и тремя незамужними дочерями. Была еще одна семья из Смоленска: хозяин Алексей Романович с матерью Прасковьей Стеановной и трое его братьев - Петр, Иван и Степан. Судьба третьей смоленской семьи вызывает интерес что в 1856г. старшие братья в 1856г. были отпущены на тем, волю, а в 1861г. освобожден от крепостной зависимости и младший Степан. Из письма одного из потомков этой семьи, проживающего в Петербурге, я узнала, что фамилия их Пушницкие. В своем письме Сергей Пушницкий приводит отрывок из архивного документа об освобождении на волю Степана: "1861г. февраля 8 дня я нижеподписавшийся поручик и кавалер Михаил Алексеев сын Беклемишев отпустил вечно на волю крепостного моего крестьянина Степана Романовича Пушницкого, писанного за мною по нынешней 10 ревизии. Нижегородской губернии Горбатовского уезда деревни Михайловской". Каким-то образом Иван, Петр и Степан оказались в Санкт-Петербурге. С.Пушницкий приводит выдержки из архивных документов:" Иван Романович . Родился 17 августа 1828г. - умер 22 января 1882г. (кладбище в Стрельне). В метрической книге Стрельнинской придворной церкви, в записи о смерти значится как "шлиссельбургский мещанин", возраст смерти указан "59" лет. Пётр Романович родился 5 октября 1829г. – умер 28 июля 1889 (при Николо-Мошенской церкви Борович. у.). Упоминается в деле архива как "мастер кухмистерского ремесла". "Кухмистерские" - это национальные столовые, которые были распростронены в Петербурге. Очевидно, Петр Пушницкий был поваром в такой столовой.

Для поселенцев хлебопашество было второстепенным занятием, только для того, чтобы себя прокормить. Главными для них были лесные промыслы. Внучка Ивана Алексеевича, дочь его сына Василия, Анна вышла замуж в Николаевку, в метрической книге записана как "Смолянина". В документах встречается еще одна михайловская фамилия - Митрофановы. А за деревней закрепилось название Смоляки, которое среди местного населения вытеснило официальное - Михайловка. В 1850 г. в Михайловке в двух домах всего одиннадцать душ, в 1858г. в деревне уже 33 человека. Затем наблюдается небольшой рост деревни. В 1859-м – 12 домов и 45 жителей, в 1916г. в 17 домах 57 человек. Жизнь этой небольшой деревеньки была тесно связана с соседним Рожком и в дальнейшем, их судьба слилась воедино.

Быт рожковских крестьян.

Из рассказов старожилов (Трифонова Василия Николаевича и Трифоновой Елены Михайловны) можно составить описание старой деревни. "В давние времена улицы в деревне строили в один порядок, на другом находились амбары, где хранили зерно. Дома были небольшие, в три окна, самые большие дома были семиаршинные, т.е. 5 на 5 метров, окна низкие, с одной рамой. Зимних рам не было, окна на зиму утепляли соломой. Крыши крыли тесом и дранкой, самые бедные - соломой". У большинства крестьян изба состояла из одной комнаты". У входа стояла русская печь. От печи, как продолжение, тесовой стенкой была отгорожена кухня, которая в нашей местности называется " упечь". В упечи – судная лавка, состоящая из двух полок, где стояли горшки, чугуны, а сверху полка для чашек - " полица". В избе вдоль стен – лавки, в переднем углу стоял стол, за которым семья обедала. В углу над столом – иконы. Большое место в избе занимал ткацкий стан, который, обычно, собирали на зиму. Всю зиму женщины ткали льняное полотно, половики, ватолы. В одном доме жили родители, дети, женатые сыновья с семьями. Из воспоминаний Трифоновой Елены Михайловны: " По три снохи жили вместе и не ругались. Каждый день хлебы пекли. Спали на полу, солому стелили. Жены подчинялись мужьям и свекрови". У потолка со стороны печи делали полати. На полатях спали дети, которые забирались туда с печи. Крестьяне побогаче строили "пятистенные" дома, большие, из двух комнат. Вторая комната называлась горница. Коридоры сначала рубили из бревен, а затем их стали изготовлять из теса. В Рожке коридор называли "мост". Сзади к дому примыкал сарай для скота - "двор". Для хранения зерна рядом с домом строили амбары, а для "добра" на расстоянии от дома строили мазанки из хвороста, обмазанного глиной. В центре деревни находился "мирской погреб", в котором хранились оброчные подати, собранные рожковской общиной. Василий Николаевич Трифонов хорошо помнит место, где он находился. В годы его детства полуобвалившийся погреб часто был местом игр сельской детворы. Бани ставили на берегах прудов, озер или речки, чтобы легче было брать воду и в целях противопожарной безопасности. Недалеко от Рожка есть небольшое озеро, которое называется "Банное". Со временем населенные пункты увеличивались, к главной улице примыкали все новые и новые. В Рожке есть улица с названием "Околица". Раньше здесь находилась "околица", изгородь, окружавшая деревню. За этой изгородью в глубокую старину гуляла молодежь. Затем деревня разрасталась, на этом месте построили дома, а за новой улицей сохранилось прежнее название "Околица", она долгое время оставалась местом празднований и гуляний. Есть здесь улица "Оскочка" - как бы отскочила от деревни, и "Курмыш", что означает "улица в один порядок вне села". В 1913г. большой пожар уничтожил почти всю деревню. Говорят, осталось всего 13 домов. Из воспоминаний Е.М. Трифоновой: "Загорелось на Горе. Дома лен мяли, выкидывали костерю, которая по какой-то причине загорелась. Стояла жара, и ветер быстро разнес пламя". В музее нашей школы сохранились образцы старинной одежды наших бабушек и дедов. Женщины в повседневной жизни носили юбки и кофты. Праздничным нарядом являлось "русское полуплатье". Это сарафан, под который надевали "рукава". Обычно рукава шили из красной материи. Концы рукавов украшали вышивкой, и не для красоты, как считают, а как оберег. В начале XX века местные модницы вместо простых кофт стали шить кофты "казачок". Одежду шили на специальных приспособлениях для шитья - швейках. К донцу прикреплялась стойка, сверху обшитая тряпкой, к ней булавкой пристегивали ткань и вручную шили. Это занятие требовало много времени и труда, нужно было прошить каждую складочку. Затем у сельчан появились швейные машинки "Зингер", которые считались настоящим богатством. Головными уборами в Рожке были платки. Традиционно женщины носили платки под булавку, и не только пожилые, но и молодые следовали этой традиции. В фотоархиве учительницы Е.А. Ивлевой, которая работала в Рожке в 30-е годы XX в., сохранилось несколько фотографий, на которых маленькие девочки изображены в платках "под булавку". Мужчины носили рубахи–косоворотки, а также с прямым воротом. Основной обувью для крестьян служили лапти, изготовлявшиеся местными мастерами. В лапти для тепла на ноги наматывали онучи, которые ткали из овечьей шерсти. Зимой мужчины носили полушубки, шапки из овчины. Женщины кроме полушубков носили сшитые местными "швецами" пальто. В нашем музее сохранилось пальто, относящееся к концу XIX века. Особенно прекрасен его воротник, сделанный вручную из овечьей шерсти. Крестьяне побогаче вместо лаптей зимой носили валенки, которые изготовлялись в панинской округе.

Занятия местных жителей.

Главным занятием местного населения было хлебопашество. Жители Рожка разрабатывали поля подсечно-огневым методом, углубляясь в леса в южном и юго-восточном направлении. На востоке, за Чарой, располагались чужие владения, а на севере - труднодоступная пойма р. Сережи. Разработанные земли были бедные: супеси и пески. Урожаи получали низкие, земля почти нигде не давала урожаев больше, чем сам-2, редко сам-3. Это значит, что зерна собирали только в два раза, изредка в три раза больше, чем посеяли. Земля никогда досыта не кормила людей, иногда хлеба хватало только до зимней Николы. Как я говорила ранее, население в Рожке быстро росло. В деревне существовало общинное землевладение, т. е. все поля вокруг принадлежали сельской общине, или миру, как говорили в старину. Каждый хозяин имел надел на общинной земле, который сам и обрабатывал. К концу XIX века в деревне наблюдается аграрное перенаселение. Это значит, что жителей становилось больше, а посевные площади оставались прежними, наделы постоянно уменьшались. Крестьяне были вынуждены искать новые земельные площади. В лесах они находили небольшие поляны и разрабатывали их под пашни. В тех местах, где земля была плодородная, вырубали (секли) лес, сжигали пни, сучья и распахивали пашню. Некоторые такие пашни находились на расстоянии 7-9 километров. Здесь же, в поймах небольших речек и ручьев, находили заливные луга для сенокосов. Выращивали местные крестьяне рожь, овес, просо, горох, картофель, гречиху, большое место в земледелии занимал лён.

Кроме хлебопашества в округе существовало и огородничество, правда, развито оно было слабо. Почти при каждом доме имелись небольшие огороды, но они, как пишет А.Н. Спасский в Нижегородском статистическом сборнике, "засаживались малоценными и неприбыльными овощами: капустой, луком, морковью, редькой, огурцами и др." Во всей округе крестьяне держали скот "в самых ограниченных размерах". Из статистической таблицы 1885г. видно, что разводили лошадей, коров, овец и свиней. Но скотину держали не все крестьяне, т.к. не хватало кормов. Сельскохозяйственные занятия жителей Рожка обеспечивали им только продовольствие и то недостаточно. Как мы видим, одной землёй в нашем краю прожить было трудно. К концу XIX века были установлены следующие виды крестьянских выплат: подушный сбор, выкупные платежи, земские сборы. Трудно было сельским жителям выплачивать все эти подати, в большинстве сельских общин накапливались недоимки. Все это вынуждало мужиков заниматься подсобными промыслами. Условия лесистой местности определяли виды этих занятий - переработка леса и лесных продуктов. В Нижегородском сборнике А.Н. Спасский пишет: "Человек до сих пор занимается в одиночку добыванием сырых продуктов - рубит лес, гонит смолу и деготь, обжигает уголь или, наконец, разводит пчел". Самым распространённым промыслом здесь долгое время оставалось углежжение. Выжигание угля производилось в лесных пустошах, на луговых пространствах, около водоемов. И снова наши деды и прадеды продвигались в сторону Казенной просеки, и на всей лесной территории, южнее Рожка, на ручьях Вожепель, Лумпиц, Камолда возникали угольные заводы, их так и называли "угольные". Труд углежогов был очень тяжелым и "требовал некоторого искусства и опытности". Сначала мастера укладывали клетку из березовых двухметровых бревен в ширину 1,5 на 1,5 м, высотой чуть больше метра. Затем брали пучок соломы, зажигали и клали в пустое место под клетку, затем добавляли сухого хвороста, который загорался, и "завод пошел". Углежог должен был постоянно находиться при заводе и наблюдать, чтобы огонь не пробился наружу, а дрова не горели, а только тлели и обугливались. Одному заниматься производством угля было невозможно, т.к. клетка горела трое или четверо суток, и днем, и ночью. Когда уголь был готов, клетку обливали водой, разбирали, раскладывали уголь в кули из мочала и везли на продажу. Из клетки получалось 12-13 кулей, за год углежог выжигал до 800 кулей. Жизнь на заводе тоже была нелегкой. Краевед Н.Ф. Артемьев описывает их лесной быт: "Жили углежоги в лесу при заводах в землянках - шалашах по 2-3 человека. Землянка представляла собой большой шалаш из жердей, на которые в качестве кровли набрасывали лубки (липовую кору), кору, содранную с ели, иногда бересту, еловые ветки. Внутри шалаша, отступив от стен 70 – 80 см, выкапывалась траншея глубиной около полуметра. В центре этого четырехугольника оставалось возвышение, на котором для обогрева разводился костер, дым от которого выходил через входное отверстие. На этом костре готовили пищу, здесь же сушили одежду, портянки, лапти. Дым, чад, копоть – постоянные и неизменные спутники углежога. По субботам, сменяя друг друга, ходили они домой помыться в бане, немного отдохнуть. Только мужчины, обладавшие большой физической силой и выносливостью, успешно справлялись с этой работой. Мастерами- углежогами в Рожке считались Рудаковы, в Смоляках - Курнавины". Кроме углежжения рожковские кустари занимались гонкой дегтя, смолокурением, пилкой леса. Места производства дегтя назывались "печа", недалеко от деревния Большая Пустошь находилось урочище с таким названием. В благоприятных местах люди создавали пасеки, занимались пчеловодством. В окрестностях Рожка находилось несколько пасек − "пчельники". На месте, где позднее возникла Б.Пустошь, добывал мед "пчеляк Олян". Из сведений Н.Н. Критской известно, что в 20-х годах его убили бандиты Вдовины, которые заявились к нему за медом. Люди, занимающиеся ремеслом и промыслами, жили зажиточнее остальных. Ларион Никитич Гудков (Смоляков) был дружен с лесовладельцем Кондратовым, имеющим небольшое имение в 2-х километрах от Михайловки. Вместе они занимались производством древесного угля для фабрик Вачи, Павлова и Сосновского и готовили "швырок" - березовые дрова на продажу. Для транспортировки продукции они построили дорогу через Горское болото и Сережу, называемую согласно местному диалекту "уделанная", т.е выстланная из бревен. Лобанов Анисим Алексеевич, занимался торговлей и держал в Арзамасе постоялый двор, от которого имел хороший доход. Он один из первых в деревне построил пятистенный дом, развел большую пасеку, жил в достатке, и звали его "царёк". Отсюда и пошло прозвище "Царьковы". Т.В. Шевякова рассказывала: "В роду Царьковых все были кузнецы и держали пчёл из поколения в поколение. Мужчины были мастерами на все руки – кровельщики, кузнецы, столяры, плотники". Лучшим кузнецом в деревне считался Степан Яковлевич Лобанов, по прозвищу "Гусар". В.Н. Трифонов рассказал мне легенду: ""Степан Яковлевич служил кузнецом в гусарском полку в Царском Селе. Однажды у царя расковалась лошадь. Степану Яковлевичу, как лучшему ковалю, было поручено подковать ее. Он отлично выполнил свою работу, за что царь наградил его карманными часами с гравировкой "За отличную ковку лошадей". Эти часы С. Я. Лобанов хранил всю жизнь, и все в Рожке знали об этом. Кузнечное ремесло, пчеловодство давали хороший доход, поэтому семья Гусара жила в достатке.

Духовная жизнь и начало образования.

Основная масса жителей Рожка относилась к православному вероисповеданию. Только несколько семей исповедовали старообрядчество. Как мы знаем, рожковцы были приписаны к Лесуновскому приходу. В 1863г. в округе открылся новый приход - Николаевский, к которому приписали и жителей Рожка и Михайловки. В летописи, составленной священником николаевской церкви О. А. Орловым, так описывается это событие: "...деревни Рог и Михайловка, перечисленные от лесуновской церкви к николаевской без предварительного согласия их населения, наотрез отказались от этого перечисления и добились от Епархиального начальства дозволения устроить у себя особую приходскую церковь. Церковь эту рого-михайловцы, несмотря на протекшие 40 лет, не устроили, и по сие время (конец XIXв.) в Рогу находится часовня, предназначенная будто бы под устройство из нее церкви". Согласно этому свидетельству, рожковские жители добивались постройки своего храма и даже получили разрешение. Но по неизвестной причине этого не произошло. Есть еще документальное подтверждение существования часовни в Рожке. Это архивный документ, найденный Н.Н. Лобановой, на котором изображен чертеж "на постройку деревянной на каменном фундаменте часовни в деревне Рожок Лесуновской волости Горбатовского уезда Нижегородской губернии" 1880г. По воспоминаниям старожилов, часовня в Рожке располагалась на том пятачке, где позднее находился магазин. Старики рассказывали: "С десяти лет мальчиков учили плести лапти, а девочек прясть" - это была их главная наука. В 80-х годах, как результат земской реформы 1864г., в лесуновской округе начинают появляться первые подвижные школы, основателем которых стал Петр Федорович Сицкий. Датой начала образования в Рожке является 1888г. В этом году земский учитель прибыл в Рожок. Подтверждением этому является документ - выписка из метрической книги лесуновской церкви за 1888г., где говорится, что у учителя Роговской подвижной начальной школы Петра Федоровича Сицкого и его жены Евдокии Ивановны 26 августа родился сын Вениамин. В 1890г. учитель сделал первый выпуск учащихся в количестве 16 мальчиков. Передав открывшуюся школу в полное распоряжение прибывшему учителю Парфенову, он переехал в Венец, где и прожил до конца своих дней. Но, прежде чем покинуть Рожок, Петр Федорович обращался в уездное земство с просьбой о строительстве здесь школьного здания. В ответ на это Горбатовское уездное земство выделило средства на постройку новой школы. С большой радостью учитель Сицкий воспринял уведомление, присланное из Горбатовского уездного училищного совета о строительстве Рожковского земского училища в 1898г. Когда здание было готово, он писал учителю школы: "Поздравляю с окончанием постройки училища. О переселении вашем в новое здание, о времени молебна представим на усмотрение совета, от которого мы, может быть, и получим распоряжение". Молебен в честь открытия новой школы проводил священник николаевской церкви Николай Николаевич Критский, который в 1896г. был назначен законоучителем Рожковского начального училища. Сначала школа в Рожке была одноклассная, срок обучения в ней 3 года, затем была преобразована в двухклассную со сроком обучения 4 года. С того времени здесь стало работать 2 учителя. В 1906г. в Рожок приехала учительница Лидия Васильевна Ульянова, в 1909г. Евдокия Павловна Девнина, упоминается еще имя учительницы Риммы Ивановны Сахариной. В 1911г. в Павлове состоялся Первый съезд учителей Горбатовского уезда. Рожковскую школу представлял законоучитель Н.Н. Критский, который выступал с докладом. Сведения об этом сохранились в "Отчете о съезде учителей начальных училищ Горбатовского уезда Нижегородской губернии": "По вопросу о задачах школы: в чем состоит развитие учащихся начальной школы и как оно достигается - доклад учителя Критского ставит задачей школы воспитание у учащихся стремления к чистоте, порядку, приличию, в отвращении от дурных и вредных привычек и наклонностей, чувства собственного достоинства, признания прав другого, сознание пользы общественного и государственного порядка". Эти данные дают нам представление о том, что уже тогда задачей школы было не только обучение грамоте, счету и письму, но и воспитание детей, что было очень важно. Из воспоминаний сына священника Василия Николаевича Крицкого известно, что отец добирался до Рожка на лошади по бездорожью, а в отсутствие учителя в школе − вел преподавание и других предметов. Количество учеников постоянно возрастало. В материалах краеведа Н.Ф. Артемьева имеются сведения, что в 1911г. в Рожковской школе обучалось 65 ребят, а в 1916г. уже 70, из них 65 мальчиков и 5 девочек. Попечителем Рожковского училища с 1908г. являлся Дмитрий Сергеевич Кондратов, фабрикант из Вачи, владевший земельными и лесными угодьями в нашей округе. Попечитель был официально утвержден Земским собранием, в его обязанность входило оказывать материальную помощь школам.

Обычаи и традиции деревни.

Жители Рожка всегда бережно хранили обычаи и традиции, отразившиеся в праздниках, обрядах, фольклоре, которые передавались из поколения в поколение. Шумно и весело праздновали в Рожке Николу и Масленицу. Праздновали всей деревней три дня. Ходили друг к другу в гости, гуляли по деревне, пели, плясали. В ночь на старый Новый год, 13 января, "таусили". Все девушки ходили по домам, где жили парни, и пели песню "Как у месяца крутые рога", а ребята должны были одаривать их гостинцами. На следующий день все собирались в одном доме, варили яичницу и продолжали праздновать. До сих пор традиция "таусить" продолжает жить в деревне. В Святки гадали, по деревне ходили ряженые, устраивали игры, шалили: разбирали поленницы дров, заваливали хламом чьи-нибудь ворота. Словом, веселились. Уникальный обряд "Опахивание деревни" имеет место и в наши дни в Рожке. В день "Отданье Пасхе" женщины с иконами и молитвами символично опахивают деревню настоящей, сохранившейся до наших дней, сохой. Это делается для того, чтобы уберечь деревню от пожаров и падежа скота. Свадьбы в Рожке справлялись согласно обряду, сохранившемуся с древних времен. Это сложный обряд, состоявший из определенных этапов: сватанья, "пропоя", девичника, украшения веника, выкупа невесты, "большого стола", "яичницы". Каждому этапу соответствовал свой сценарий, определенный фольклор: присказки, песни, игры. Старожилы рассказывали, как зимой в Рожке молодежь по вечерам собиралась на посиделки, ("поседки"). Собирались в каком-нибудь доме, у одинокой старушки. На каждой улице были свои "поседки". Девушки, по обыкновению, пряли, вышивали или вязали. Часто сюда заходили парни с балалайкой или гармошкой. Звучала музыка, девчата и парни подхватывали песню, так и продолжалось весь вечер. Летом гуляли на Околице − так исторически называется улица в Рожке. Из воспоминаний Н.И. Монастырской: "На Околице водили хороводы. Возьмемся за руки, девчонки в одну сторону, а робята в другу. И пели хороводные песни. А то плясали "Цыганочку", "Яропланочку", "Сормача", "Кадриль". В праздники на Околице у амбаров бабы щелкали семечки, мужики в карты играли. Раньше было житье не такое, но жили веселей".

Первая мировая война.

Деревня еще не оправилась от пожара, как пришло тревожное известие о начале Первой мировой войны. На фронт были призваны многие рожковские крестьяне. Могу назвать известные мне имена: Лобанов Степан Яковлевич (Гусар) прошел всю войну, его брат Иван Яковлевич служил во флоте. Храмов Федор Михайлович долго помнил ужасы той войны и часто рассказывал близким, как его сослуживец был убит когда, случайно выглянул из окопа. Его сосед Стожков Иван Захарович на войне был ранен в ногу и до конца жизни оставался хромым. Получил на войне ранение и Лобанов Василий Алексеевич. На поле брани погибли Баранов Николай Иванович и Балашов Иван Алексеевич. Сохранились документы, где я нашла сведения о жителях Рожка, пропавших без вести в бою 10 октября 1915г. Это гренадеры Сидоров Николай и Трифонов Семен. В бою 5 марта 1916г, пропавшими без вести числились рядовые Сидоров Иван Иванович и Трифонов Иван Алексеевич, а их земляк Монастырский Иван Васильевич пропал без вести спустя 5 дней. Все они были женаты, дома, как можно догадаться, остались семьи. На основании этих документов можно сделать вывод, что многие рожковские крестьяне воевали в одних и тех же подразделениях. Необычно сложилась судьба Монастырского Ивана Ивановича. В.Н. Трифонов рассказывал, что он попал в плен, где провел 6 лет. Там он научился говорить по-немецки, и, вернувшись из плена, стал преподавать немецкий язык в одной из школ.

Новая жизнь.

Революция 1917г. кардинально изменила жизнь в стране. Трудные годы переживала вся страна в годы Гражданской войны. Продразверстка, голод, разгул бандитизма в округе. В начале 20-х годов советское правительство объявило новую экономическую политику, задачей которой было восстановление экономики страны после Гражданской войны. В годы НЭПа вышел закон, который заменил продразверстку натуральным налогом, что облегчило жизнь крестьян. В округе снова оживились промыслы и кустарное ремесло. В 1923г. сыновья павловского фабриканта Н.А.Личадеева, инженеры Сергей и Николай, предложили местному крестьянину Храмову Федору Михайловичу открыть в Рожке филиал своей павловской артели, где стали изготовлять замки-щелкуны, ключи, коловороты. Руководил производством Храмов Федор Михайлович, он перевез сенницу своего деда Смоляка из Михайловки. Это было добротное, просторное здание, которое поставили на берегу Чары. "Кустарка" − так называли это производство жители Рожка. Здесь были установлены прессы, люди работали в две смены. Из Павлова на лошадях привозили сырье и полуфабрикаты для изделий, а туда отправляли изготовленную продукцию. Личадеевы реализовали ее по всей стране. В 1925 году Личадеевых обвинили в антисоветской деятельности, и те вынуждены были скрываться в окресностях Рожка, а Ф.М. Храмов помогал им прятаться от властей. Недалеко от Груздовика они выкопали землянку, Федор Михайлович тайно навещал их, возил продукты, газеты, из которых братья узнавали, что происходит в стране. Зимой приходилось добираться на лыжах, к которым он прикреплял еловые ветки, чтобы заметать следы. 1927 г. в одной из павловских газет была опубликована разгромная статья против Личадеевых, где автор призвал "каленым железом" расправиться с предпринимателями. После этого они скрылись в неизвестном направлении. В 1972г. Сергей и Николай прислали в Рожок письмо, адресованное Федору Михайловичу, но того уже не было в живых. В это время братья проживали в доме престарелых в Москве. Дети Храмовых Нина Федоровна и Алексей Федорович ездили навестить их. Перед ними предстали уже довольно пожилые, но по-прежнему интеллигентные и порядочные люди, умеющие быть благодарными. Кто знает, возможно, со временем их производство могло положить начало промышленному развитию Рожка и превратиться в крупное предприятие, ведь рабочих рук тогда было предостаточно. Многие крестьяне работали в лесу. Одни резали и кололи дрова и возили их на фабрики в Павлово и Сосновское, другие для этих же фабрик жгли уголь. В округе действовали спирт-порошковые заводы, дегтярни и смолокурни. На небольшом озере в километре от д. Б.Пустошь находился смолокуренный завод. Это место у нас называлось "у Федюка". По свидетельству Е.М. Трифоновой основал этот завод уроженец Рожка Федюк Горнов. Здесь у него были хозяйственные постройки: дом, двор для скота, а также чаны и колоды для гонки смолы. Еще в детстве я слышала трагическую историю о том, как один подросток упал в чан с кипящей смолой и погиб. Это был Иван Семенов из Рожка. Другие предприимчивые хозяева открывали в Рожке свое производство. Самым зажиточным считался Лобанов Алексей Алексеевич, имеющий в собственности много земли, для обработки которой использовал наемную рабочую силу. На Глиняной горе он построил ветряную мельницу, имел огромную пасеку, более ста ульев. Крепким хозяином в Рожке считался и Баранов Иван Николаевич. Вместе с двумя братьями он построил дубильню для выделки овчин. Как вспоминала А.В. Трифонова, "труд был нелегкий, мяли кожи вручную, зимой по пояс раздетыми". Согласно этому свидетельству можно предположить, что это были крепкие, обладающие большой физической силой мужики и, конечно, работящие. Кроме овчинной они имели еще "крупянку", где обдирали гречу, разводили белых лошадей на продажу. За Михайловкой до сих пор сохранилось урочище "Баранов пчельник", где у родника, который носит то же название, была огромная пасека из 200 ульев. Удивляет то, что люди-то были неграмотные, но какой предпринимательской хваткой обладали! В округе многие разводили крупные пасеки, о чем напоминают местные топонимы: Маркев пчельник, Ванянин пчельник, Трифанин пчельник. Видимо, мед давал хороший доход. В конце 20-х годов в Рожке была построена участковая больница для жителей лесуновской округи. Первым заведующим больницей был врач по фамилии Фарисеев, который проработал здесь много лет. В начальной школе работали супруги Парфеновы Василий Михайлович и его жена Лидия Ивановна, проживавшие в квартире для учителей в школьном помещении. Они имели дочь Лидию и сыновей Геннадия и Аркадия, которые погибли в годы Великой Отечественной войны, одному был 21 год, другому 18 лет. Выйдя на пенсию, Пареновы некоторое время проживали в Рожке. Василий Михайлович хорошо разбирался в агрономии, занимался садоводством.

Новые деревни.

Как я говорила, леса к югу и юго-востоку от Рожка давно были освоены его жителями. Кроме промысловых "заводов", пасек, здесь находились небольшие, разработанные подсечным методом, поля, так называемые "сечи". В годы НЭПа вышел закон, разрешающий старательным хозяевам увеличивать площади засева и повышать производительность труда, за это полагались льготы по налогу. Это еще больше активизировало рожковских крестьян в освоении лесных территорий. Там, где земля была более плодородная, они вырубали лес, сжигали пни, сучья и распахивали землю. В 5 километрах южнее Рожка находились отруба крестьян, которые сами жили в Рожке, а сюда ездили лишь для обработки земли. Наделы здесь имели Швечковы и Монастырские. Земля для сельских жителей была главным средством существования, и, чтобы не тратить время на дорогу, эти семьи перенесли сюда свои подворья. Созданный новый хутор стал называться "Выселкой". Рядом у Чары находились угодья местного лесовладельца Бочкова, позднее его фамилией стало называться урочище. Новая экономическая политика позволила рожковским мужикам расширить в известном месте уже разработанные поля и переехать на постоянное место жительства. Первыми переселенцами были выходцы из Рожка Монастырские, часто их называли "уличными" фамилиями − "Демидов" Демид Егорович, "Степанов" Тимофей Степанович, "Грошев" Алексей Семенович, Монастырский Иван Семенович, Швечков Семен Егорович, Швечков (Максимкин) Максим Павлович. Таким образом в 1924 году здесь возникла новая деревня, прозванная местными жителями "Малый Рожок". Кстати, это неофициальное название долго сохранялось среди населения округи. В 1925г. деревня получила официальное название "Бочково" по ближайшему урочищу. Места здесь были благодатные. Плодородные почвы давали хорошие урожаи. Недалеко находились заливные луга, способствующие занятию скотоводством, пойма Чары была богата медоносами, что позволяло разводить пчел. Деревню окружал лес, который давал людям жилье, сырье для изготовления рабочего инвентаря и домашней утвари. Деревня начала жизнь. Позднее здесь появились и новые жители. это Храмовы, Похмельновы, Трифоновы, Лобановы из Рожка, Вдовины из Николаевки и другие. В конце 30-х годов в Бочково приехали две семьи Анкудимовых и Бирюковых из Клещарихи. По воспоминаниям старожилов, хозяин семьи Василий Анкудимов был кузнец, и, как часто бывало, профессия прикреплялась ко всей семье и, со временем, превращалась в официальную фамилию его потомков. Анкудимовы стали Кузнецовыми. В 8 километрах на юго-восток находилось урочище Большая Сеча. Это место ещё славилось грибами, особенно груздями. Моя бабушка вспоминала, как они приезжали сюда за груздями на лошадях из Залесья. Несколько рожковских семей обрабатывали здесь земли. Мужик по прозвищу Олян держал здесь пчельник. Это место и облюбовал известный нам Степан Яковлевич Лобанов (Гусар), который отправил сюда своих женатых сыновей Алексея и Василия с семьями. Построили братья избу на берегу оврага и стали обустраиваться на новом месте. В 1924г. сюда выехали и семьи братьев Гусара Ивана Яковлевича (дети Анатолий и Таисия) и Михаила Яковлевича (дети Григорий, Иван и Анастасия). К ним присоединились семьи Тимофея Стожкова, его сестры Василисы, Алексея Лобанова, Андрея Семенова, Ивана Семеновича Сидорова. Сначала все вместе жили в большом сарае посреди лесной поляны, затем стали строить себе отдельные дома. С.Я. Лобанов поехал в Москву за разрешением поселиться на разработанных землях. Разрешение такое он получил, привёз из Москвы и официальное название деревни "Большая Пустошь". Табличка с надписью названия деревни и датой ее основания "1924 год "висела на избе Семенова Андрея. Чуть позднее в нашей округе возникла еще одна деревня Груздовик. Три семьи − Шашиных, Монастырских, Швечковых − сначала обосновались между Рожком и Бочковом, но, по какой-то причине, покинули это место и перехали на речку Вожепель, где и основали новую деревню. Эти деревни существовали по историческим меркам совсем недолго, но они оставили свой след в истории нашего края и сохранили память о себе в сердцах потомков их основателей.

Коллективизация.

В конце 20-х годов в стране началась коллективизация, не обошла она и Рожок. В 1929 году часть рожковских крестьян объединилась в колхоз "Сигнал". Крепкие хозяева, старики в колхоз вступать не торопились и вошли в него только уже в годы "сплошной коллективизации". Теперь люди работали по-новому - сообща, получая за трудодни хлеб, крупу, картошку. Жизнь людей поменялась, но занятия остались прежними. Пахали землю, сеяли хлеб, работали в лесу. Одним из первых председателей Рожклвского колхоза был Сумзин. Колхоз был многочисленным, и на трудодни колхозникам приходилось не так уж и много. В колхозах Бочкова, Большой Пустоши трудодень был весомей, поэтому некоторые семьи переселились туда, пополнив население этих деревень. Государство поддерживало колхозы, обеспечивая их техникой. В 1933г. здесь появились первые тракторы, которые производились на только что построенных тракторных заводах. Они сильно отличались от современных, не имели кабин, на колесах находились металлические штыри для лучшей проходимости по пашне. Молодые парни, увлеченные новой техникой, заканчивали курсы трактористов и пахали землю с помощью "железного коня". Первыми трактористами в Рожке стали Трифонов Анатолий Иванович, Монастырский Иван Федорович, Лобанов Николай Алексеевич. Но лошади по-прежнему оставались основной тягловой силой в деревне. Как известно, коллективизация имела и негативные стороны, это - раскулачивание. По закону "кулаками" считались хозяева, имеющие мельницы, маслобойки, крупянки, владеющие промышленными предприятиями, занимающиеся торговлей и т.д. На них сначала был наложен индивидуальный налог, который был гораздо выше, чем налог на такую же сумму дохода середняка. Приведу пример: на доход в 200 рублей середняк платил налог 13 рублей, а кулак - 40. Еще раньше эти хозяева были лишены избирательных прав, прав получать высшее или техническое образование, служить в государственных учреждениях. Все это официально им было возвращено только Конституцией 1936г. С началом создания колхозов началась конфискация имущества зажиточных крестьян. Можно догадаться, кто попал под раскулачивание в Рожке. Первым был Лобанов Алексей Алексеевич, у него отобрали мельницу, дом. Позднее в их доме поселился председатель колхоза Сумзин с семьей. Но случился пожар, дом сгорел, в огне погиб маленький сын председателя. Прекратила свое существование и "кустарка" Храмовых, здание передали колхозу под сарай для хранения сена. Семья проживала в старом небольшом доме, поэтому отбирать его не стали. Сам хозяин, лишенный всего, долгое время находился на положении изгоя. Только в 1936г. сын Василий, который проходил службу в армии в г. Горьком, получил документ о восстановлении отца в правах. Пешком по бездорожью добирался он до Рожка и глубокой ночью постучался в родной дом, сообщив радостную весть. Только теперь семья почувствовала облегчение и была принята в колхоз. Федор Михайлович занял должность учетчика. Баранов Иван Николаевич и его братья не только лишились имущества, но и были арестованы и высланы из деревни в северные районы Горьковской области. Из рассказа Н.И. Маненковой, которой Иван Николаевич приходится прадедом: "До прабабушки дошли слухи, что муж чувствует себя очень плохо, задыхается. Очевидно, все пережитое сказалось на здоровье. Она взяла припрятанный горшок с золотом, поехала в места ссылки и выкупила мужа". Судьба младших братьев Барановых осталась неизвестной. Под раскулачивание попали Монастырский Иван Степанович и Похмельнова Мария Петровна. Но колхоз продолжил свое существование и прочно вошел в жизнь деревни. В 1932г. его переименовали в "Шверник". Известны фамилии председателей колхоза, работавших здесь в разное время, − Востряков, Горбатов. Горбатов запомнился колхозникам как добросовестный руководитель. Он сам обходил все поля, проверял выполненную норму пашни и линейкой измерял глубину пахоты. Кроме хозяйственных вопросов, правление колхоза, по возможности, решало и социальные задачи. В середине 30-х годов в доме Похмельновой М.К. открыли ясли, заведующей которыми стала Семенова Евдокия Сергеевна. В 20-30-х годах в Рожке действовала начальная четырехклассная школа. Долгое время учителем здесь работала Назарова (Ивлева) Евдокия Алексеевна из Лесунова. Добрую память оставила она в сердцах своих учеников. От ее бывшей ученицы Грошевой П.И. (1927г.р.), я слышала, как мечтала Евдокия Алексеевна, чтобы ее ученики продолжали учиться дальше. В фотоархиве учительницы сохранилось несколько классных фотографий Рожковской школы 1932-1934гг., которые открывают перед нами ясную картину детства тех лет. Разные классы, с первого по четвертый, разные дети, одетые просто: мальчики в больших кепках, девочки в платках под булавку, в сшитых вручную кофтах и рубашках-косоворотках. Но какие открытые лица, пытливые взгляды, совсем не такие беззаботные, как у современных детей. Я всегда с грустью рассматриваю эти фотографии, представляя, что предстояло испытать этим ребятам. Ведь именно этим мальчишкам суждено было первыми вступить в войну, а сколько из них осталось в живых, неизвестно. Е.А. Назарова работала в Рожке до 1940г. Вместе с ней здесь учительствовали Иван Алексеевич Сальников, работавший до 1940г., и ее земляк Алексей Степанович Старцев, переведенный в 1934г. из Рамешек и возглавлявший Рожковскую начальную школу до 1948г. В 1940г. в Рожковскую школу приехали работать Бочкарева Ирина Ивановна из Леонтьева и Бубнова Антонина Ивановна, переведенная из Большой Пустоши.

Война.

Мирная жизнь была нарушена еще в ноябре 1939г. Конфликт на советско-финской границе вылился в войну, которая продолжалась всего полгода, но унесла жизни многих советских солдат. Воевали местные мужики в одном подразделении: рожковские, николаевские, венецкие... Из Рожка на финской воевали Монастырский Константин Павлович, Монастырский Михаил, братья Трифоновы Василий и Николай и многие другие. Известно, что в боях с финнами погибли Храмов Василий Федорович и Трифонов Василий Васильевич. В письме Бубнова Михаила Григорьевича из Николаевки хорошо описана эта война. Он перечисляет имена земляков, раненых или погибших. В письме встречаются такие строчки: "...убило рогоского брата Бубновой Маруськи Ваньку. Одним словом, перебило много...". Не успели вернувшиеся с войны мужики освоиться в мирной жизни, как разразилась новая война, более жестокая и кровопролитная.

Работая над историей сел и деревень округи, я неизбежно возвращаюсь к этой теме. И каждый раз с огромным волнением переживаю события тех трагических лет. Наверное, для всех война началась одинаково: неожиданно, страшно, неотвратимо. Но каждый пережил свою боль, свои беды, свои потери. Как и во все деревни округи, весть о войне в Рожок привезли колхозники, которые 22 июня 1941г. строили "народным методом" авто-гужевую дорогу Лесуново - Сосновское. На следующий день в Рожке состоялся митинг, и уполномоченный Сосновского райисполкома официально объявил о нападении фашистской Германии на Советский Союз. Из Рожка на войну ушли 195 человек, 119 из них не вернулись. Стоит задуматься над этими цифрами. В первые дни войны были призваны Рудаков Иван Михайлович, Трифонов Михаил Федорович, Трифонов Степан Иванович, Сидоров Григорий Федорович, Бубнов Арсентий Алексеевич, Трифонов Павел Матвеевич. Семенов Михаил Михайлович, четверо последних погибли. В фотоархиве З.Ф. Похмельновой сохранилась ценная фотография, на которой изображены рожковские мужчины перед зданием Сосновского военкомата. Это фото сделано 23 июля 1941г. Призывники сидят на телеге, у одних в руках гармошки, двое других держат портреты наркома иностранных дел В.М. Молотова и наркома обороны К.Е. Ворошилова, украшенные цветами. Лошадь также украшена гирляндами из веток, к дуге прикреплен красный флаг. Лица призывников серьезные, но в них мы не видим ни тревоги, ни грусти. Вероятно, эта фотография носила пропагандистский характер и, возможно, сделана для газеты. В начале войны люди не совсем понимали трагичность тех событий, надеялись на скорую победу и возвращение домой. Только недавние участники советско-финского конфликта понимали, что война - это страх, кровь и смерть. По-разному сложилась судьба людей на снимке. В нижнем ряду, в центре, с гармонью в руках изображен Лобанов Тимофей Михайлович. На фронте он был командиром отделения минеров, работающих на переднем крае обороны. Прежде чем установить мины, командир ползал по просматриваемому врагом полю и досконально изучал местность. При выполнении боевых заданий Тимофей не раз был ранен, последнее его ранение стало смертельным. За свои подвиги боец был награжден орденом Красной Звезды и орденом Отечественной войны II степени. На всех фронтах, в разных родах войск сражались рожковские мужчины. Среди них были танкисты: сержант Баранов Федор Михайлович, лейтенант Лобанов Григорий Васильевич, старшина Лобанов Иван Михайлович. Все они приняли страшную смерть, сгорели в своих машинах. Храбрый разведчик Мольков Евгений Иванович за героизм, проявленный в освобождении Восточной Пруссии, был награжден орденом Красной Звезды. Боец погиб, не дожив до победы 3 месяца. Крепкое здоровье и физическая сила привели молодых бойцов Лобанова Ивана Андреевича и Швечкова Ивана Михайловича в воздушно-десантные войска, оба погибли весной 1943г. Среди фронтовиков были офицеры и политруки. Два молодых командира лейтенанты Белов Валентин Иванович и Трифонов Иван Яковлевич смело водили в бой своих солдат, увлекая их личным примером. За храбрость и отвагу молодые офицеры были награждены орденами "Красная Звезда". И погибли оба в начале 1944г. в боях за Украину, одному исполнился 21 год, другому - 23. Политрук Монастырский Константин Иванович состоял в распоряжении командира стрелкового полка, пропал без вести в апреле 1942г. Всю войну прошел лейтенант Лобанов Николай Иванович, был тяжело ранен, но остался жив. О его подвигах говорят высокие награды: орден Красная Звезда и орден Отечественной войны II степени. Младший лейтенант Гундоров Александр Григорьевич дважды контужен на войне. В бою на территории Германии, при прорыве обороны противника, его взвод обошел врага с тыла, внезапной атакой выбил немцев из траншей и закрепился на выгодных позициях. Командир был награжден орденом Красной Звезды и орденом Отечественной войны II степени. Подвиги многих бойцов были отмечены орденами и медалями. Монастырский Михаил Иванович награжден орденом Отечественной войны II степени, Монастырский Василий Иванович, Лобанов Дмитрий Андреевич, Баранов Иван Николаевич, Трифонов Степан Иванович, Трифонов Алексей Федорович - орденами Красной Звезды. Орденами Славы III степни награждены Лобанов Алексей Васильевич, Лобанов Александр Алексеевич, Каякин Тимофей Васильевич. Молодые ребята 1924-26 годов рождения безусыми, семнадцатилетними юнцами пошли защищать Родину, возвратились немногие. Это были те мальчишки, что на фотографии тесно жмутся к своей учительнице Евдокии Алексеевне. Многим из них навсегда осталось 19 или 20 лет. Восемнадцатилетними ушли из жизни Елизаров Михаил Григорьевич, Лобанов Константин Михайлович, Лобанов Петр Михайлович, Монастырский Михаил Павлович, Парфенов Аркадий Васильевич, Похмельнов Владимир Иванович, Сидоров Николай Иванович, Трифонов Александр Степанович и Храмов Александр Иванович. Стоит только по-настоящему понять: им было 18 лет. Ужасы плена пришлось пережить многим бойцам, к сожалению, некоторые из них до сих пор считаются пропавшими без вести. Нам удалось узнать о Швечкове Михаиле Ивановиче, который считался пропавшим в сентябре 1942г. На самом деле попал в окружение и был захвачен в плен, находился в пересыльном лагере "Уманская яма". Там он умер, там и похоронен в братской могиле. Его именем стал номер 1881. Семенов Михаил Михайлович был взят в плен 28 июня 1941г., на 7-ой день войны в местечке Слоним. Умер в плену 6 мая 1942г. Три с половиной года испытывал муки неволи в финском плену Храмов Борис Федорович. Полуголодные, ослабленные, советские солдаты были посажены в погреб, где находились в полусогнутом положении. Их отправляли на лесоразработки пилить лес. Многие его товарищи погибали от голода, тяжелых и опасных условий труда. Ночевать приходилось в душном бараке. Украдкой выходили на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха, что им строго воспрещалось, и за это надсмотрщики жестоко наказывали. Спасло Бориса то, что труд пленных использовался на полях финских фермеров. Он попал на работу к хозяину, где условия труда и жизни были гораздо лучше и отношения с фермером были хорошие. Но после выхода Финляндии из войны между нашими странами начался обмен пленными. Бориса Федоровича отправили в Ленинград, где бывшие пленные проходили чистку. Их подвергали мучительным допросам, а затем был суд, и по приговору суда он попал в г. Шахты Московской области на принудительные работы на угольной шахте. В Рожок он так и не вернулся. Всю войну крутили баранку, подвозя на фронт боеприпасы и продовольствие, не раз попадая в опасные переделки, шоферы Сидоров Степан Федорович, Трифонов Михаил Федорович, Швечков Федор Федорович. Все они награждены медалями "За отвагу". Как не вспомнить девушек-зенитчиц. Десять девчонок из Рожка были призваны на войну. Почти всем им пришлось защищать Горьковский автозавод, который был одним из важнейших военных объектов страны. Сестры Семеновы Екатерина Андреевна и Елена Андреевна, Лобанова Мария Васильевна, Монастырская Антонина Федоровна, Семенова Мария Михайловна, Трифонова Анастасия Александровна, Трифонова Нина Ивановна, Семенова Мария Михайловна... Под массированными бомбежками эти хрупкие девушки сквозь прицелы зенитных установок высматривали вражеские самолеты, выстрелами из своих орудий вызывали огонь на себя. Лобанова М. В рассказывала: "Самым жарким выдался 1943 год, когда вражеская авиация совершала массированные налеты не один раз в день. Скольких близких людей потеряли мы за время защиты автозавода, много смертей пришлось увидать, хоронить своих подруг. Но каким бы страшным ни было время, молодость брала свое: хотелось и кудри завить в соседней парикмахерской, и на танцы сбегать". Может, благодаря своей юности и выстояли они эту войну. Тарасова Вера Александровна служила медсестрой в госпитале, позднее она долгое время работала в Рожковской участковой больнице. В годы войны жизнь в тылу требовала больших усилий и терпения. Это были тяжелые годы. Мужских рук не хватало. Основной рабочей силой были женщины, старики да пятнадцатилетние мальчишки, работавшие на лошадях, прицепщиками на тракторах, а то и трактористами. Все, что производил колхоз, отправляли на фронт, на трудодни ничего не приходилось. Семьи в деревне, в основном, были большими, одежды на всех не хватало. Спасались от холода, латая старую изношенную одежду и обувь, и поочередно носили. Дети военных лет вспоминают, как постоянно хотелось есть. А матери делали все, чтобы их накормить. Как только вынесли все это бедные женщины-матери? Непосильный труд в поле, на фермах, постоянные тревоги за судьбы мужей и сыновей на фронте и бесконечные заботы о чадах своих. Из воспоминаний В.В. Ерофеевой: "Придет, бывало, наша мама (Евдокия Федоровна) домой на обед, а есть-то нечего. Нальет в чашку воды, забелит молоком, похлебает без хлеба и опять на работу. Хлеб хоть из отрубей и клеверных головок, но она берегла его для детей". Солдатки и вдовы работали не покладая рук, косили, жали, мяли лен. Е.М. Трифонова вспоминает: "Работали они дружно, никогда не ссорились, пели песни, шутили и плакали, всегда поддерживая друг друга". Председателем в годы войны был Трифонов Михаил Иванович (Тимофев). Он вернулся домой после ранения и взвалил на себя тяжелый колхозный груз. Жаль ему было своих работниц, поддерживал, как мог. Женщины и подростки ходили "с менком" в деревни соседних Арзамасского и Ардатовского районов. Сшитые или связанные своими руками вещи они меняли на муку, пшено, горох. В начале войны многих молодых девушек мобилизовали на рытье окопов в окрестностях Пашигорьева и Туркова. Среди них были Клавдия Храмова, Тамара Сидорова, Анна Семенова, Анфиса Лобанова, Вера Сидорова. На всю жизнь запомнили они те суровые дни. Из воспоминаний А.В. Семеновой: "Было это осенью. Лил непрерывный дождь, превращая землю в скользкую жижу, а люди, промокшие до нитки, копали огромную траншею. Еще тяжелей стало, когда ударили морозы. А зима в тот год выдалась холодной. Промерзшая земля стала как камень. Кирка отскакивала от нее, а разлетавшиеся комья больно ранили лицо и руки. От тяжелого труда силы покидали. Народу на окопах была тьма. Человеческая цепь по местности была растянута на километры. Работники жили по квартирам, спали на полу, питались из общего котла". Всю зиму они долбили землю. После рытья окопов некоторых девушек отправляли на торфоразработки или на заготовку дров. Сидорова Вера Филипповна и Анфиса Лобанова до конца войны работали на Горьковском автозаводе, на производстве снарядов. Храмова Марфа Федоровна с такими же, как она, пятнадцатилетними девчонками из соседних деревень, была отправлена на лесоразработки под с. Саконы Ардатовского района. "Обуем в лапти "скуты", чтобы зимой ноги не мерзли. В лаптях было удобно ходить. В лесу по пояс в снегу пилили деревья. Свалим дерево ручной пилой, затем распиливаем на метровки. Комель шел на дрова, поезда топить, а метровки потоньше - на стойки для окопов. По ночам их на поезда грузили, откуда только силы брались? Некоторые на балахнинских болотах добывали торф, из него делали брикеты, которые шли на топливо. На торфозаготовках работали Софья Швечкова, Семеновы Анастасия и Елена, подменявшая сестру. Рано повзрослели подростки.

Рожок - административный центр.

Наконец, настал долгожданный день победы. Постепенно стали возвращаться домой те, кому посчастливилось остаться в живых. Долго еще война жила в душах людей, напоминая о себе незажившими ранами, вдовьими бедами и сиротскими слезами. Но жизнь продолжалась и менялась. В 1954 году произошло событие, значимое в истории Рожка и сыгравшее большую роль в его дальнейшем развитии. Районные власти провели укрупнение сельских Советов. Лесуновский и Николаевский сельсоветы были объединены в один Рожковский. Административный центр переместился из Лесунова в Рожок, который получил статус "село". Первым председателем Рожковского Совета стал Астраханский Владимир Иванович из Бочкова. Затем это место занимали Лобанов Николай Иванович, Шевяков Иван Михайлович и другие. Сначала орган местной власти располагался в доме Татьяны Каменской, затем из Николаевки перевезли дом раскулаченного М.Н. Вдовина и поставили в центре на перекрестке улиц. В послевоенное время колхозное производство налаживалось с трудом, колхозники работали, ничего не получая за свой труд. Но в конце 50-х годов произошло очередное укрупнение колхозов. В колхоз "Крестьянин", кроме Рожка, объединились и маленькие деревни Б.Пустошь, Бочково, Груздовик. Рожок стал центральной усадьбой, а председателем был избран Сергей Васильевич Кузнецов. Сергей Васильевич многое сделал не только для колхоза, но и для самого села. В это время здесь был построен сельский клуб, вокруг которого посажен липовый парк. Наиболее важным решением, принятым правлением колхоза, было строительство новой школы, так как та находилась в старом, ветхом здании. Колхоз на это выделил лес. Об этой стройке подробные воспоминания в районной газете оставила Лобанова Зефира Григорьевна. Она рассказывала, что школу строили сами родители: валили лес, ошкуривали бревна, рубили сруб. Через год новая школа была готова, красивая и просторная. Еще в 40-е годы поменялся коллектив педагогов. В отчете Рожковской начальной школы за 1952г. упоминаются имена учителей: "Бубнова Антонина Ивановна, заведующая, ведет 1-2 классы, Храмова Нина Федоровна - 3 класс, (в 1945г. она вернулась в родную деревню из Николаевки) и Покровская Ольга Михайловна - 4 класс". В школе в этом году обучалось 60 учеников. Позднее в Рожок приехали учительствовать Гудкова Надежда Ивановна, Назарова Альбина Ивановна, Воробьева (Лобанова) Зефира Григорьевна. Этот молодой коллектив энтузиастов возглавляла Н.Ф. Храмова позднее двое из них, Нина Федоровна и Зефира Григорьевна, получили почетное звание "Отличник народного просвещения". Этот факт говорит о работоспособности и профессионализме педагогов школы. В 1962г. при Рожковской школе открыт 5 класс, это была первая ступень к переходу на восьмилетнее образование. Директором сначала была назначена Шахова Валентина Мироновна, затем Назарова Альбина Михайловна. В 1965г. место директора занял Лобанов Николай Николаевич. Н.Н. Лобанов родился в 1941г. в Рожке. Закончив начальную школу, продолжил образование в Лесуновской средней, всегда был первым учеником, особенно, по математике. В Лесунове математику ему преподавал Хвощов Николай Николаевич, который считал Н. Лобанова одним из своих самых лучших учеников. После окончания школы Николай поступил в Ростовское мореходное училище, а после его окончания был направлен в город Мурманск на работу в "Тралфлот". Работал на корабле электриком, машинистом, механиком, в море уходили на 3-5 месяцев, приходилось ходить и в загранплавание. Отработав 3 года, Н. Лобанов вернулся, в родной Рожок, поступил заочно в Горьковский педагогический институт и стал работать учителем математики в Рожковской (тогда уже восьмилетней) школе, а через год стал её директором. Забегая вперед, скажу, что Николай Николаевич стал замечательным преподавателем, он передал свой талант математика и открыл ворота науки достойным ученикам, в дальнейшем ставшие учеными: Василию Лобанову и Сергею Сидорову. После войны стала укрупняться и Рожковская участковая больница. В 1948г. здесь было открыто родильное отделение, увеличился персонал, кроме медсестер и фельдшеров, здесь появились акушеры, а во главе стал врач-профессионал. С этого времени и по 1953г. здесь работал прекрасный специалист Васянкин Константин Иванович, который приехал в Рожок с женой Клавдией Борисовной и детьми Владимиром и Светланой. Хотелось бы остановиться на имени Семеновой Валентины Витальевны, много лет возглавлявшей Рожковскую участковую больницу. В 1948г. приехала она в Рожок из Пашигорьева и стала здесь очень близкой людям. Простой сельский фельдшер, обладающая целебным даром, часто умела правильно поставить даже сложный диагноз. Всегда располагала к себе больных и прикладывала все усилия, чтобы излечить больного. В эти годы в больнице сложился сильный и профессиональный коллектив медиков Тарасова Вера Александровна, Кривенкова (Трифонова) Нина Ивановна, Рябова (Шибаева) Антонина Александровна, Назарова Евдокия Александровна, Шибаева Минара Алексеевна, которые проработали до 70-80-х годов. Рожковскую больницу в 50-60-е годы возглавляли врачи Федотова Ольга Петровна, Чернова Елизавета Федоровна. Баландин Сергей Алексеевич, Булгакова Алевтина Васильевна. В 50-е годы население Рожка резко увеличилось, работы в колхозе не хватало. Многие мужики собирались в артели и уходили плотничать в другие деревни. С целью создания новых рабочих мест в Рожке, в местечке "Глиняная гора" был построен кирпичный завод, который возглавил уроженец Мухтолова по фамилии Болталин. Кирпич здесь производили качественный, и он пользовался спросом во всем Сосновском районе. Е.М. Трифонова работавшая на заводе, вспоминала: "Норма за смену была 100 кирпичей. Сырой кирпич раскладывали в сарае для просушки, а затем по ночам обжигали в специальных горнах. Работа была трудоемкая и невыгодная, поэтому производство закрылось". В эти годы в Рожке был открыт филиал Николаевской артели "Углежог", но и он просуществовал недолго.

Лучшие годы.

В ходе экономических реформ А.Н. Косыгина произошли изменения, коснувшиеся сельского хозяйства. В августе 1965г. на базе трех колхозов Николаевского, Венецкого и Рожковского, был создан совхоз "Рожковский". Директором совхоза был назначен Михаил Иванович Трифонов, секретарем партийной организации Кочетков Николай Васильевич. В Рожке, как центральной усадьбе совхоза, сконцентрировались управленческая и материальная базы, начала развиваться социальная сфера.Руководство нового предприятия начало с того, чтобы поднять качество неплодородных земель. Самым дешевым удобрением был торф, благо торфяные залежи находились вокруг всех окрестных деревень. Начались разработки торфа и вывоз его на поля. В результате повысилась урожайность всех зерновых культур и картофеля. Позднее на заводах Дзержинска стали закупать химические удобрения. С начала открытия производства материальная база совхоза составляла 8 гусеничных тракторов, 9 колесных, 5 комбайнов и 1100 голов скота. В совхозе стал обновляться и увеличиваться машинно-тракторный парк, заработали оснащенные новым оборудованием мастерские и гаражи, полностью перестроилась животноводческая база. Но самое главное, рабочие ежемесячно стали получать зарплату. За годы существования совхоза кардинально изменился облик села. Первое важное событие произошло в 1968г., когда была построена дорога, соединившая Рожок с районным центром Сосновское. Это была важная артерия, в которой нуждалось все население округи. Первая дорога была покрыта щебнем, до Рожка пустили рейсовый автобус. В 70-е годы были построены новые кирпичные здания Дома культуры, магазина, сельского Совета, детского сада, открылось почтовое отделение. Для рабочих строилось новое жилье, был создан водопровод, центральное отопление. Оживилась и общественная жизнь в селе. Большую роль в этом играла комсомольская организация, которую в разное время возглавляли И.М. Шевяков, К.В. Журавлев, А.К. Похмельнов и другие увлеченные люди. Комсомольцы организовывали свой досуг, занимаясь спортом, устраивая концерты в клубе. Команды комсомольских организаций отделений совхоза соревновались в КВН, спорте. Жизнь била ключом. Большую роль в те годы играл новый Дом культуры, директором которого была Кузнецова Зинаида Сергеевна. Под ее руководством в ДК создавались эстрадные и фольклорные ансамбли, проводились мероприятия с привлечением взрослых и детей. Фольклорный ансамбль Трифоновых, со своей редкой старинной манерой исполнения, завоевал популярность не только в районе, но и в области. Они принимали участие в конкурсах и фестивалях, были героями телевизионных передач. Дело Зинаиды Сергеевны продолжил Лев Васильевич Трифонов, профессиональный музыкант и талантливый исполнитель. В эти годы Рожок прочно занял центральное место среди населенных пунктов Засережья. В 1979г. здесь было построено новое двухэтажное здание школы, которая стала средней и приняла детей со всей округи, а село превратилось в центр образования. Это были лучшие годы в истории села, и, конечно же, расцветом своим Рожок обязан, в первую очередь, директору совхоза "Рожковский" Михаилу Ивановичу Трифонову.

Директор

Нельзя оставить без внимания имя этого человека, который был настоящим гражданином и патриотом своей малой родины. М.И. Трифонов родился в 1929г. в семье крестьянина, в которой было 8 сыновей. В начале войны от тяжелой болезни умер отец, весь груз забот лег на плечи матери Екатерины Павловны. Михаилу, четвертому из детей, было тогда 11 лет. Голодное военное детство, проводы на войну старших братьев (один из них, Степан, погиб), все это осталось в памяти на всю жизнь. Но это не надломило подростка, а, наоборот, укрепило силы, сформировало в нем трудолюбие и работоспособность. С детства паренька влекло в поле к тракторам, где он помогал трактористам, чуть постарше, чем сам, выполнял работу прицепщика, мечтал связать свою жизнь с техникой. После окончания семилетки поступил в Горбатовскую школу механизации сельского хозяйства, которую успешно окончил, и стал работать трактористом в Меледине. Добрым словом вспоминал он своего наставника Михаила Яковлевича Бакулина, научившего его вести правильную обработку земли, что очень пригодилось в дальнейшем. Через два года Михаил Иванович возвратился в Рожок и обзавелся семьей. Но в 1950г. молодого, уже отца призвали в ряды Советской Армии. После трех лет службы вернулся домой и снова сел на трактор, работал всегда добросовестно и качественно в пример другим механизаторам. Уже тогда в нем проявлялись задатки организатора, и М.Трифонов возглавил тракторную бригаду в соседней Николаевке. В то время он вступил в партию, и руководство Сосновского райкома направило его в Ивановскую школу подготовки руководящих и партийных кадров. После трехгодичного обучения он был избран председателем Николаевского колхоза. В 1965г. Михаилу Ивановичу было предложено занять ответственную должность директора вновь созданного совхоза. Перед ним встала трудная задача поднять сельскохозяйственное производство, обеспечить работой все население и целенаправленно постигать науки финансирования, проектирования, агротехники. Понимая, что все население округи (а тогда она была многолюдной) невозможно занять только в сельском хозяйстве, он стал активно развивать подсобные промыслы. В разных селах жгли древесный уголь, ковали ящики, шили рукавицы, тем самым обеспечивались занятость населения и дополнительный доход хозяйства. За годы совхозной деятельности к 90-м годам все деревни и села, входившие в совхоз "Рожковский", были соединены с центром и между собой дорогами с асфальтовым покрытием. Михаил Иванович дал путевку в жизнь огромному количеству молодых специалистов, многие из них остались работать под его руководством в родном совхозе, другие приложили свои знания и опыт на стороне. Двадцать шесть лет директор отдал совхозу, в 63 года выйдя на пенсию, он не стал сидеть сложа руки. Михаил Иванович снова стал директором, но уже социального учреждения - дома-интерната для престарелых и инвалидов. Им был реконструирован трехэтажный жилой дом, который заняли нуждающиеся в опеке и заботе пожилые и беспомощные люди. А многие жители Рожка на будущее были обеспечены рабочими местами. Открытие дома престарелых, строительство школы, больницы говорит о способности М. И. Трифонова предвидеть дальнейшее существование родного села и заботиться о будущих поколениях. Михаил Иванович за свой труд был награжден орденом Знак Почета. Уйдя из жизни, этот человек оставил после себя немало, и достоин глубокого уважения и доброй памяти своих земляков.

Последнее время в Рожке многое изменилось, но это уже не история, а современная жизнь.

Наталья Гусева