Что бы ни говорили об избирательности человеческой памяти, имя первого учителя человек помнит всегда. Потому и сказал поэт Андрей Де-ментьев "учителями славится Россия", что за каждым учителем стоит армия его учеников, несущих по жизни свет истин, заложенных в глубоком детстве. Для многих десятков людей, учившихся в Крутецкой школе, таким педагогом стала Лидия Дмитриевна Бочкарёва. Она была не просто талантливым педагогом, а обладала каким-то магнетическим даром вкладывать знания, и для нас для всех было загадкой, как ей удаётся научить тех, кого поначалу считали необучаемыми.

В первые годы работы, проходя по длинному школьному коридору, я всегда замедляла шаг возле класса, где вела урок Лидия Дмитриевна. Мне нравилась её манера общения с ребёнком. Никогда мы не слышали, чтобы она кричала или сердилась на детей. Она даже задачи объясняла как-то ласково, называя при этом учеников Сашенька, Танечка, и было у неё к детям особое, бережное отношение.

Педагогическое училище

Лидия Дмитриевна родилась в селе Ревезень Перевозского района в 1926 году. Семья была многодетная, из шестерых детей она была старшая. Всегда вспоминала, как привязаны к ней были младшие братья и сёстры, фактически ей и пришлось их растить, и неудивительно, что, повзрослев, она выбрала профессию педагога. Она принадлежала к поколению людей, у которых юность и молодость украла война. "Как это было! Как совпало - война, беда, мечта и юность!". Когда началась война, Лидии было пятнадцать лет. Учёба в Арзамасском педагогическом училище пришлась на военные годы. С начала войны в здании Арзамасского учительского института были размещены Арзамасское педучилище, базовая школа им. Ворошилова и курсы медсестер. Почти все преподаватели – мужчины были мобилизованы на фронт, училище возглавила директор по фамилии Андронова (может быть, наша землячка?), о которой потом скажут, что она героическая женщина. Студенты были организованы и на учёбу, и на труд. Вражеские самолеты бомбили Горький, ожидали бомбежек и арзамасцы. Студенты вместе с жителями города устраивали бомбоубежища, расчищали и укрепляли подвалы. .. Был голод, хлеб выдавали по карточкам. Болела душа о доме, где полуголодные были пятеро младших. Но самая большая душевная боль была ещё впереди.

Детский дом

После окончания училища Бочкарёва Лидия Дмитриевна была направлена на работу в Вадский детский дом. В то время в 18 районах Горьковской области было организовано 42 детских дома на 4507 детей, эвакуированных из Ленинграда. Эта зарубка осталась на сердце у педагога на всю жизнь, она часто говорила: "Вот когда я на Ваду работала…"

Лидия Дмитриевна вспоминала, как они готовились принять детей из блокадного Ленинграда, как пришли на вокзал их встречать с цветами и с музыкой, но из вагона вышел человек и сказал: "Не надо музыки…". Картина, которая предстала перед ними, была потрясающей. Дети были так слабы, что не могли сами спуститься из вагонов - их выносили на руках.

Очевидцы вспоминали: "… и дети, и взрослые… все как один … были стриженые, больные, голодные. Многочисленные гноящиеся фурункулы на их лицах и телах. Свирепствовала цинга. Мало кто из детей двигался, а малышам и вовсе туго было. Они лежали в своих кроватках и не плакали, а лишь тихо постанывали от боли. Мы собирали для них лекарственные травы, пытаясь хоть как-то подлечить. … Если и говорили, то почти шепотом, словно боялись напугать или обидеть друг друга. Дети долгое время не моли привыкнуть, боялись любого стука, даже темноты…" Первая зима в интернате была мрачной, молчаливой, многие еще долго не могли оправиться.

После этих рассказов становилось понятно, откуда у Лидии Дмитриевны такое трепетное отношение к детям. Насмотревшись с юности, насколько хрупкой может быть детская жизнь, она старалась всеми силами оберегать её. Воспитанники оценили это, много лет спустя разыскали Лидию Дмитриевну, пригласили её на встречу, которая была организована в восьмидесятые годы, а потом ещё долго писали ей письма.

Малыши чувствуют

В пятидесятые года, уже будучи мамой двоих детей, Лидия Дмитриевна перебралась в Сосновский район, по месту жительства мужа. Её назначили заведующей детским садиком в селе Давыдково. Она проработала там до 1962 года. Мы всегда удивлялись, как она умеет она ладить с маленькими детьми. В Крутецкой школе летом всегда организовывался оздоровительный лагерь. Детей туда приходило до шестидесяти человек. Лидия Дмитриевна всегда брала самых маленьких: целый отряд дошколят, которые никогда не отрывались от мамы (садика в селе тогда не было), в первый день оставались со слезами, а к концу смены, весёлые и активные, они уже смело читали стихи, пели и танцевали. Как ей это удавалось?

Она знала множество игр, сама пела и плясала, прыгала через скакалку, несмотря на возраст, чем вызывала восторг своих маленьких подопечных. Как тут опять не вспомнить слова Тургенева: " Дети чувствуют, кто их любит".

Начальная школа

И всё-таки по образованию она была учитель начальных классов, её призвание было учить детей. Так она была назначена учителем в Крутецкую школу и проработала в ней до 1987 года. Мы любили брать учеников, подготовленных Лидией Дмитриевной. Все они были разные и по характеру, и по способностям, но у всех у них была чёткая дикция, выразительность в чтении и активность в жизни. Лидия Дмитриевна любила стихи, умела хорошо декламировать, особенно запомнилось, как она читала своё любимое:

В селе ты не просто порядочный житель,

У всех на виду твоё имя – Учитель!

И спрос с тебя строгий, и честь высока,

И ноша твоя на миру нелегка.

Как в святости имя своё ты хранишь,

Какое добро на земле ты творишь,

Как праздник встречаешь,

Как любишь семью-

Всё вносится в светлую книгу твою.

Труд твой не измеришь обычною мерой.

И это ты знаешь, учитель наш первый.

Как светится в доме твоём огонёк,

Когда ты проснулся и рано ли лёг.

И как интересен был в классе урок.

Насколько был добр, и насколько был строг.

И как улыбался, и как говорил,

Какую картину с собой приносил.

Кого по головке погладил рукой.

Какою походкою шёл ты домой –

Ничто не уходит от взора людей.

И это понятно: ты совесть детей!

Вспомнила сейчас эти стихи и поняла, что не смогу выбросить из них ни строчки. Как правильно сказано: и ноша твоя на миру нелегка!

Но, наверное, все эти труды оправданны, если в сердце человека долгие годы хранится образ Учителя.

Нина Никонова

http://www.archiv.nnov.ru/?id=2241